Щит Спэрроу - Девни Перри Страница 9

Мне не нужен был ответ.

Когда я оторвала взгляд от отца, взгляд Стража был выжидающим.

Он уже не был таким серебристым, как минуту назад. Его глаза потемнели, серебро сменилось серым, коричневым и зеленым.

Его смех пропал. Его юмор уступил место холодной, жестокой злобе.

Мое сердце билось так быстро, что было больно. Стук пульса отдавался у меня в ушах. Но я не отвела взгляда от его меняющихся радужек. От этого взгляда. Я не стану увядать под взглядом этого убийцы.

Отец давным-давно научил меня, что только глупцы трусят.

Может, я и не была его любимой дочерью, но я старалась не быть дурой. Поэтому я выдержала взгляд Стража, моя воля была несгибаема, как железо Озарта. Мы с Мэй разделяли это упрямство.

Уголок рта Стража приподнялся.

Да, все такой же болван. Рада, что сегодня смогла стать источником его веселья. Я скривила губы и переключила свое внимание, на этот раз на принца Завьера.

Он был непроницаем. Ни намека на эмоции. Ни признака интереса или безразличия. Это был самый пугающий взгляд, который я когда-либо видела в своей жизни, даже более пугающий, чем у отца.

У меня по спине пробежали мурашки.

Если взгляд Стража был испытанием, то взгляд принца был обещанием. Я стану его женой.

Пол под моими тапочками снова качнулся.

— Она не принадлежит вам. — Ярость исходила от Бэннера, его тело практически вибрировало. — Она моя.

Это могло бы быть романтично. Вот только Бэннер злился не из-за того, что другой мужчина украл женщину, которую он любил. Нет, Бэннер был в ярости из-за того, что терял связь с королевской семьей.

Может, я и не самая любимая принцесса, но я принцесса. Подарок за его службу. Символ его статуса.

Страж ответил на насмешку Бэннера своей собственной.

— Она была вашей. Теперь она принадлежит принцу. Она удовлетворит и договор о призовой невесте, и условия «Щита Спэрроу». Она будет нашей королевой.

Королева.

Это смешно. Я терпеть не могла носить туфли и платья и сидеть взаперти в помещении. Я терпеть не могла монотонность уроков и лекций. Я не была создана для того, чтобы править или руководить. Политика была скучной, а королевские вечеринки переоценивались. Я не была королевой.

Под короной появился зуд.

— Я этого не потерплю, — объявил Бэннер. — Вы женитесь на Мэй.

Принц Завьер вздернул подбородок и бесстрастно посмотрел на моего жениха. Это вызов королевской власти. Это вызов старейшему из известных договоров Каландры.

Бэннер сглотнул.

Завьер, моргнув, отпустил его и повернулся к отцу.

— Принц получит ту, кого пожелает. — Это прозвучало так, как если бы Страж был в сознании Завьера, произнося слова, которые принц не мог произнести. — И он желает ее.

Ее. Снова прозвучало это слово.

О, боги. Меня чуть не стошнило.

— Согласно договору «Щит Спэрроу», дочь должна быть выбрана королем. Поскольку я единственный король в этом зале, выбор за мной. — Отец указал на Мэй. — Вы женитесь на Мэй. Она Спэрроу. И вы получите золото, которое мы обещали за вашу помощь с мерроуилами.

Эти люди торговались за нас, как за урожай.

Мэй прихорашивалась, явно польщенная тем, что привлекла внимание. Она выпрямилась, расправила плечи, и на ее губах заиграла самодовольная улыбка.

Я сжала зубы так, что они чуть не треснули, но сумела сохранить спокойствие. Из моего протеста ничего не вышло. Никому в этой комнате не было дела до моего мнения. Моя судьба не принадлежала мне, мое будущее определяли эти люди.

Завьер вздохнул, как будто этот спор мешал ему вздремнуть после обеда.

Я ненавидела его. Всех их.

— Король Кросс прав. — Эмиссар отца говорил таким же ровным голосом, как и другой жрец. — Дочь, которая будет принесена в жертву «Щиту Спэрроу», выбирается королем.

Воздух вырвался из моих легких. Кто бы мог подумать, что Востер станет моим спасением?

— Соглашение требует только, чтобы каждое поколение — дочь — передавалась другому королевству. Ее отец имеет право выбирать, какая из дочерей это будет, — продолжил жрец. — Хотя все еще остается вопрос о призовой невесте за убийство мерроуилов.

Отец покачал головой.

— Никакой призовой невесты. Мы заплатим золотом.

— Он не хочет золота, — сказал Страж.

Верно. Ее. Он хочет меня. Почему? Я не была особенной.

Другой жрец Востер, все еще парящий над полом, поднял руку, и, прежде чем он заговорил, я уже знала, что каждое его слово вызовет у меня отвращение.

— Принц убил семь существ женского пола от вашего имени, по вашей просьбе, Король Кросс. Если он требует награду, она должна быть выплачена. И для этого он выбирает невесту сам.

— Шесть, — поправил отец. — Мерроуилов было всего шесть.

Шесть или семь. Кого волнует какое-то случайное количество монстров? Ну и что, что Завьер хорошо владел мечом, арбалетом или чем-то еще, что он использовал, чтобы убивать этих тварей? Не могли бы мы, пожалуйста, вернуться к вопросу о призовой невесте? Потому что я действительно хотела знать, выйду ли замуж до рассвета.

— Ваши информаторы ошиблись, ваше величество. — Жестокая улыбка Стража стала еще шире. — Семь мерроуилов женского пола были убиты в Крисент Кроссинге. И все это по приказу самого принца. Согласно «Цепи Семерок», принц может потребовать призовую невесту.

Цепи чего? Я взглянула на Марго, и у меня внутри все сжалось, когда краска отхлынула от ее лица.

— «Цепь Семерок» — не более чем детская легенда. — Бэннер усмехнулась. — Она не имеет юридической силы. Так что забирайте свое золото и уходите. Возвращайтесь, когда будете готовы жениться на Мэй и подписать «Щит Спэрроу».

— «Цепь Семерок» — это не легенда, — сказал Бэннеру Страж. — Ваша просьба отправить мерроуилов на тот свет должна была быть более конкретной.

Конкретной?

— О чем вы говорите? — Все, казалось, были удивлены тем, что у меня есть голос. — «Цепь Семерок»? Что это такое?

— Семь жизней в одной цепи. — Жрец отца говорил мягко, словно отбивал удар. — Давным-давно, еще до образования пяти королевств, земли и моря были наводнены чудовищами. Чтобы восстановить контроль, правящие лорды издали указ. Любой воин, рискнувший своей жизнью в схватке с чудовищами, получит приз по своему выбору, если вернется с головами семи убитых самок того вида. Как и все остальные договора, «Цепь Семерок» был скреплен нашей магией.

Это означало смерть для любого, кто нарушит его условия. Если отец будет в долгу перед принцем и откажется платить, магия Востеров лишит его жизни.

Не для этого ли туранцы привели с собой другого жреца? Чтобы обеспечить выполнение указа? Что ж, если у него была