Дракон проснулся - Инесса Иванова Страница 6

— А если ребёнок не твой? — задала она исподволь вопрос и захлопала ресницами. Но я чувствовал, как напряглась её рука, касающаяся моей спины.

— Это правда? Так ты точно знаешь? — зарычал я, теряя самообладание. — Не играй со мной! Скажи сразу, как есть.

— Твой, это я так, на всякий случай, — замурлыкала она, прильнув ко мне ещё теснее.

Что-то в её голосе, в изгибе тела и в безмятежности взгляда, так не гармонировавшего с той Герантой, которую я знал ранее, отдалось во мне так сильно, что в груди загрохотало пламя. Звериное чутьё подсказывало, что зря надеюсь. Что всё это обман, целью которого не что иное, как поймать Дракона и запереть его в клетку.

Но я сдержал желание уйти и на какое-то время не показываться ей на глаза. Возможно, всё это моя хандра: нелегко принять тот факт, что Геранта меняется, что носит в себе другую жизнь, что вскоре она уже не будет моей безраздельно. Я не ревновал к её ребёнку, я ещё сильнее ненавидел её мужа.

У них вскоре будет что-то общее, даже если это общее — часть меня.

— Если родится Дракон, его у тебя заберут и подменят другим ребёнком, — озвучил я те страхи, которые видел в её глазах. — Пора решать, Геранта. Ты убежишь со мной?

— Сейчас? — кокетливо улыбнулась она, желая перевести тему, но я встал на ноги и, поцеловав руку моей-чужой женщины, откланялся.

— Нам лучше некоторое время не видеться. Я всё обдумаю и сам приду к тебе.

— Ты придёшь? Не обманешь? — она завладела моей рукой и прильнула к ней щекой, преданно заглядывая в глаза.

Давно я её такой не видел!

— Я никогда тебя не обманывал.

Геранта встала и положила руки мне на плечи:

— Только не привлекай к себе внимания, Дэниел. Я прошу тебя, особенно советника Рикона. Он так и жаждет обвинить тебя в измене. И меня тоже.

Вся прелесть моей бывшей невесты состояла в том, чтобы заботиться в первую очередь о себе. Мне нравилось, что она не лицемерит, что она такая, какая есть. Без раздражающего постного лица очередной женщины-жертвы. Я понимал, что при случае Геранта проживёт и без меня, как и я без неё.

И всё же не хотел думать о такой несправедливости.

— Я дам тебе знать. Как обычно, — пообещал напоследок и вышел с лёгким сердцем.

Теперь, когда я тайно посетил Геранту, настала пора нанести визит милорду Рикону.

Второй советник короля принимал меня в своём скромном кабинете, где на самом видном месте висел портрет его величества Аелиса Второго в золоченной раме. Монарх был изображён молодым и прекрасным. И то и другое не соответствовало правде, но правда при дворе — нечастая гостья.

— Что вы хотели со мной обсудить, милорд? — спросил я и присел в деревянное жёсткое кресло, обитое тонким, видавшим лучшие времена бархатом. Милорд Рикон выставлял свою мнимую бедность напоказ, чтобы напомнить всем о том, что негоже быть богаче правящей семьи. Это оскорбительно не только для королей, но и для Богов.

— Ваши дотации иссякли, милорд, а фонд его величества по благополучию домов призрения в последнее время испытывает нужду, потому что увидел закат вашей благотворительности.

Милорд Рикон, этот невзрачный коротышка с жидкой козлиной бородёнкой так и нарывался, чтобы я сжёг его заживо. Возможно, для этого даже не придётся обращаться: в последнее время я стал ленив. После случая с Исиндорой моя слава безумного сумасброда только увеличилась, все девы Сангротоса вздрагивали и бледнели при упоминании моего имени.

Это радовало: никто больше не будет стремиться лезть в пасть Дракону. По крайней мере, незамужние девицы. Но, разумеется, это не касалось Второго советника короля.

— Наверное, управляющий опять что-то напутал, вы знаете, что мои слуги уже стары, я прощаю их слабости, присущие людской породе. Плохую память, тщеславие, излишнее любопытство.

— Проверьте свои счета, милорд Хамен. Короли, да хранят их Боги, нетерпеливы и не всегда милосердны к изменникам. И в особенности к осколкам славных родов

— Вы намекаете на меня?

Я всегда любил играть в открытую. Возможно, что в этом была моя промашка, но сильному претят методы, подходящие слабым. Я слишком хорошо помнил о том, кем являюсь. Из какого семени вышел.

— Я говорю лишь о том, чтобы вы были более внимательны к тем поступкам, милорд Хамен, что творятся от вашего имени. Или к тем, что им прикрыты, как бы высоко ни стоял этот человек. Думаю, вы меня поняли. Всего доброго.

Молча поклониться и выйти — всё, что я счёл нужным. Любые попытки оправдаться были бы восприняты как признание вины. Но эта встреча не прошла для меня даром: я ещё более убедился в своём решении увезти Геранту из королевства.

6

Через пару недель приготовления были закончены. Я запечатал сокровищницу Драконьим знаком, перебить который не смог бы даже придворный маг, часть золота переправил за Смирное море, где положил его в сейф на подставное лицо. Этого должно хватить нам с Герантой лет на двадцать безбедного существования.

Мы станем жить частными лицами, графом и графиней С, выходцами из далёкой страны с Востока, полукровками, поэтому не прижившимися на родине.

При том императорском дворе, где нам были бы рады, разумеется, за значительное материальное вознаграждение, можно прожить какое-то время, а потом уехать в некое имение на краю света, рядом с морем, где заняться тем, что станем спокойно прогуливаться и пережидать бурю, делать всё то, что делают муж и жена.

И родители, не обремененные титулами.

Заскучает ли Геранта от такой тихой жизни? Или я первый устремлюсь в небеса, чтобы снова почувствовать сопротивления ветра и мелкие брызги в морду зверя? Пока я старался об этом не думать, с деньгами мы сможем быть там, куда влечёт сердце.

Тогда я даже не задумывался о том, насколько несбыточны мои планы. Им не пришлось воплотиться в жизнь лишь по одной причине: Геранта была не готова вот так бросить всё и жить частной жизнью. Такому свободолюбивому Дракону, как я, было не понять её метаний.

— Ты должен подождать, — улыбалась она мне при очередной встрече, когда её бремени уже было три с лишним месяца. Во внешности моей возлюбленной были незаметны перемены, но иногда в её взгляде мелькала затравленность припёртого в угол зверька, вынужденного защищать свою жизнь, как бы ему это не претило.

— Я могу уехать один. Не стану вам мешать, — сухо ответил я, отстранившись от протянутых рук. —