Прачка. История попаданки - Юки Страница 4

— А вам, похоже, нравится, когда с вами спорят, милорд. Раз уж продолжаете приходить в эту прачечную.

Глаза Эшера опасно сузились, и он надвинулся на меня, нависая с грозным видом.

— Думаешь, я хожу сюда ради грязных рубашек?

— Вы ведь и так все знаете, милорд, — с вызовом глянула я на него, пусть и смотрела снизу вверх. — Вам просто нравится издеваться надо мной, не так ли? Доставляет особое удовольствие унижать тех, кто слабей вас?

Маркиз рассмеялся, но смех этот был сухим, как шорох бумаги.

— Ты слишком дерзка для прачки, Линн. Ты когда-нибудь слышала, что простолюдины должны знать свое место?

— Я слышала, — кивнула я, чувствуя, как в груди разгорается желание запустить в него тазом. — Но я никогда не верила, что место человека определяется его рождением.

Он подошел так близко, что я могла почувствовать тепло его кожи. Протянул руку, и на мгновение мне показалось, что он меня ударит — но мужчина лишь скрипнул зубами, пронзив меня злым взглядом, и отстранился.

— У тебя слишком острый язык, прачка, — прошептал Эшер, вложив в голос презрение и ярость. — И взгляд твой для простолюдинки слишком наглый. — Его голос стал тише, почти ласковым, но под этой лаской я услышала сталь. — Ты думаешь, что ты — особенная? Что другие аристократы станут терпеть подобное неуважение от такой, как ты?

Я спокойно выдержала его взгляд, отчего-то ощутив в себе странную смелость,

— А вы думаете, что можете унизить любого, кто посмеет смотреть вам в лицо? Да и кто сказал, что я с каждым так разговариваю? — я усмехнулась с тем же высокомерием, что и он. — Вы — исключение, Валморен.

Мгновение мы молчали, и слова замерли в воздухе между нами. Я видела, как ноздри мужчины раздуваются от сдерживаемого гнева, и чувствовала на себе его тяжелое дыхание.

— Ты же понимаешь, что я этого так не оставлю? — с тихой злостью поинтересовался он. — Я не привык прощать дерзость.

— Может, пора привыкать, милорд? — парировала я, медленно возвращаясь к тазу.

Он застыл, глядя, как я вожусь с бельем, а потом резко развернулся. Его шаги прозвучали по каменному полу, как удары сердца. Дверь хлопнула, оставив за собой только легкое эхо и тишину.

Я села на край чана, чувствуя, как дрожат руки. Каждая встреча с ним была как вызов или сражение. И трудно было соблюсти равновесие между собственной гордостью и приличиями. Но я не собиралась перед ним пасовать. Пошел он к черту!

Он — аристократ, я — прачка. Но я не собиралась отказываться от права быть собой. И говорить правду, даже если это обернется для меня неприятностями. А еще… Кажется, на него моя незримая магия, если она вообще мне не приснилась — не действовала. А жаль… Возможно, тогда бы сумела найти на него управу. ___________________________

Глава 6

А на следующее утро все снова повторилось.

Маркиз Грейвлен, вечно сухой, сдержанный, тот, кто всегда даже просьбы формулировал как приказы, вдруг — ни с того ни с сего — выложил мне все, как на духу. О своей любовнице, о долгах, о сомнительных поставках оружия, о том, как он тайно поддерживает одну из фракций в Совете… А потом он снова ничего не помнил. Совсем. Смотрел сквозь меня, как будто не видел. Хорошо, что все это произошло в самом дальнем уголке прачечной, и нас никто не слышал.

Сначала я списала это на усталость. Или бред. Или на то, что я просто слишком хочу, чтобы это оказалось правдой. Что мечтаю быть магом на самом деле. А потом вспомнила Эшера, на которого это не действовало. Или может я просто не понимала, как управлять этим. Но если я хотела убедиться, действительно ли у меня есть дар…

Мне нужен был эксперимент.

Вечер спустился на город, и все засобирались домой. Я же снова, удивляя их трудолюбием, сказала, что еще немного поработаю. В надежде, что кто-нибудь зайдет, ведь использовать свою странную магию при других я опасалась.

В прачечной повисла тишина, только пар клубился над чанами. Я как раз развешала белье на веревке, когда внутрь ввалился мужчина лет сорока, плотный, с седеющей височной прядью. В богатой, но мятой одежде.

— Примите? — спросил он хрипловато, ставя на стол мешок. — Я из канцелярии. Надо быстро, к раннему утру.

— Конечно, милорд, — кивнула я. — Что-нибудь особенное запачкалось?

Он усмехнулся.

— Только совесть. Да и та давно уже отстирывается плохо.

Я замерла настороженно. А потом посмотрела на него внимательно, не отрывая глаз, как делала в те разы, когда мне исповедовались. Не слишком долго, но и этого хватило.

Он вдруг сел на лавку. Потер лицо, а потом вдруг вскинул голову, глянув на меня странно.

— Моя жена думает, что я езжу на совещания, — пробормотал он глухо. — А я вместо этого хожу играть в карты. И в последний раз проигрался в пух и прах. Вот, не знаю теперь, как ей об этом сказать. А если узнают в Совете, что я помогаю Дрейвену протащить новый налог...

Я почти не дышала, слушая его. Глядя на искаженное душевными терзаниями лицо мужчины. Так значит, это работает?..

Он говорил медленно, будто в полусне. И ни разу не посмотрел на меня. А спустя несколько минут замолчал и моргнул. Поднялся с лавки и вдруг улыбнулся, будто с его души спал тяжкий груз.

— Спасибо. Запишите на двор канцлера Эллера. Я скоро вернусь. — И ушел, словно ничего не произошло.

Я стояла, глядя ему вслед. Легкий ветер качнул дверь, и я вздрогнула.

В груди все сжалось, но не от страха, а от осознания. Это не совпадение. Это точно была магия!

Так я, получается, могу вытаскивать из людей их самые грязные тайны? Сомнительный дар, конечно, но слова сами льются из людей, если я рядом. Если я смотрю и хочу этого, пусть и неосознанно.

А потом они все забывают, словно им что-то стирает память. Удобно, но все равно опасно. Ведь это не шутка и не игра. И я, получается, теперь не просто прачка.

Я маг, пусть и необученный. И в первую очередь опасна для самой себя.

Я села на скамью, обняв себя за плечи. Комната вдруг показалась чужой. Пар стал плотнее, дышать трудно, и даже запахи стали резче.

Мне стало страшно. Не потому, что я могла узнать любую правду. А потому, что если кто узнает, то меня захотят использовать. Или убить. Или и то, и другое.