Ее дикие звери - Э. П. Бали Страница 4

Солнце палит вовсю, и мой приоритет номер один — доставить бургер, который я чувствую в этом пакете, в безопасное место.

Поблизости есть национальный парк, и это должно быть самое безопасное место, где я могу спрятаться, чтобы поесть. Орлам будет трудно отследить мой запах на земле.

Запах, который я пыталась скрыть всю свою жизнь.

Десять минут спустя я стою у подножия высокого эвкалипта. Быстро осмотревшись и не увидев ни хищников, ни людей в камуфляже, я принимаю свой человеческий облик и, с обнаженной задницей, падаю на колени. Разорвав пакет, открываю картонную коробку и нахожу почти несъеденный бургер.

Я поглощаю его как настоящее животное, постанывая от еще теплой куриной грудки-гриль, когда вкус разносится по моему языку. Листья салата, помидоры, майонез. Теперь я точно знаю, что Богиня существует, потому что на вкус это буквально рай для моего пересохшего рта. Через мгновения небольшой прилив энергии разливается по венам, когда калории достигают моего кровотока.

Я сплю урывками то здесь, то там, потому что особенность охоты высших хищников заключается в том, что они быстрые. И поскольку они у меня на хвосте, мне едва удавалось уворачиваться от них всё это время. Я не могу позволить себе отсиживаться в хорошем уютном месте, мне нужно постоянно переезжать.

Трое из этих высших хищников застряли в подземелье чуть больше недели назад.

Так уж получилось, что богатый орел, который держал их в той темнице, купил мой брачный контракт у моего отца. Дом сгорел дотла (я подозреваю, что это устроил мой отец), и теперь Чарльз Полупернатый мертв, и в этом обвиняют меня.

Бургер дает мне ровно столько энергии, чтобы восстановить три моих щита. Обычно у меня их семь, когда я нахожусь на полной мощности, и если вы думаете, что это немного драматично, то вы правы. Но поддержание щитов слишком укоренилось во мне с того дня, как мне исполнилось тринадцать, и мы с отцом узнали, сколько у меня предназначенных судьбой партнёров.

Да, их пять. И все они разных орденов.

Что полностью раскрывает мой секрет, поэтому отец велел мне скрывать и брачную метку, и запах. Получается два щита. Мои третий и четвертый — это ментальные щиты разного уровня, поэтому никто не может вторгнуться в мой разум или найти меня экстрасенсорными способностями. И один из моих суженых — акула, так что у него есть сила провернуть такое.

То, что я способна делать подобные щиты, уже само по себе невероятно, но вот как-то так. Я ценная свиноматка, и поэтому меня невозможно найти. Если кто-нибудь узнает, кто я такая, меня отправят в загон для разведения и заставят рожать как можно больше таких же щенков, как я.

Это причина, по которой я пряталась от своих суженых всю свою сознательную жизнь. Обычно твои пары принадлежат к тому же или похожему ордену, что и ты. Тот факт, что у меня пятеро из разных орденов, нонсенс.

Я возвращаюсь в форму орла и запрыгиваю на дерево, чтобы перевести дыхание. Я вымотана. Теперь, когда мой желудок полон до краев, мое тело говорит мне, что пора спать. Сонливость преследует мой разум, и я раскачиваюсь на месте неопреленное время, размышляя, не стоит ли мне сдаться и просто немного вздремнуть здесь, на теплом солнышке.

Это кажется действительно отличной идеей. Если я захочу добраться до следующего штата, перелет займет несколько часов. Но, если я права и вторжение в роскошный магазин было их рук дело, мне нужно быстро установить некоторую дистанцию между нами. Никто из них не умеет летать, так что здесь у меня преимущество.

Ну, Ксандер — дракон, но им разрешено летать только в специально отведенных местах. И поскольку эти психи тоже в бегах, они, конечно же, не станут рисковать и отправлять его большое тело в полет.

Мои глаза закрываются, когда я устраиваюсь на толстой ветке эвкалипта. Здесь восхитительно тепло, и от усталости мои глаза закрываются.

И только в последнюю секунду я понимаю, что кувыркаюсь в воздухе и с тошнотворным стуком падаю на землю.

Застонав, я переворачиваю свое птичье тело и ложусь на бок, чувствуя легкую жалость к себе. Но мой желудок полон, так что особых жалоб нет.

В конце концов, я поднимаюсь на лапы, но именно тогда слышу хруст тяжелых ботинок по лесной подстилке… и хриплый мужской голос, поющий что-то похожее на детскую песенку.

Глава 2

Дикарь

— Подержи моего цыпленка.

— Петуха, — поправляет Ксандер, забирая у меня черную птицу.

Я хмуро смотрю на своего брата по стае, потому что он может взять свое образование, полученное в частной школе, и засунуть в свою большую драконью задницу.

— Его зовут Юджин, — огрызаюсь я. Похлопав упомянутого цыпленка по красному гребешку на голове, я поворачиваюсь обратно к дрожащей кассирше «Опалового пера». При виде нас эти людишки всегда мочатся в штаны от страха. Заходят как-то в роскошный магазин дракон, волк и акула и, что ж… сдаётся мне, все знают, что будет дальше.

А возможно всё дело в крови, которая до сих пор пачкает мои зубы и голый торс. Видите ли, на охоте я останавливаюсь только пообедать. Обедом сегодня были два охранника-птички, которые сейчас лежат на полу магазина позади меня.

— Человеческая женщина, — показываю я на кассиршу. — Выметайся. У твоего босса неприятности.

Когда блондинка с темным искусственным загаром и в короткой-короткой юбке хватает свой телефон и бежит звонить в полицию, Ксандер снова усмехается.

— Говорит так, словно он в данный момент не человек.

Коса, мой брат по крови, ничего на это не отвечает и проходит мимо меня в заднюю часть магазина, отряхивая плечо своей накрахмаленной черной дизайнерской рубашки. У Косы свои причуды, а у меня свои.

Но Ксандер ошибается. Я уже очень давно не «человек».

Мы оба следуем за Косой мимо примерочных и проходим через занавеску в кладовке. Там есть узкая лестница, ведущая в тускло освещенный подвал.

Я ворчу на Косу, и он молча придерживает занавеску, позволяя мне сделать то, что я хочу. Проходя мимо него с ухмылкой, я напеваю веселую мелодию, преувеличенно громко топая вниз по лестнице.

— Птички, птички… Волк пришел играть.

Внизу начинают скрипеть стулья, когда обитатели подвала вскакивают на ноги. Кто-то издает крик как раз в тот момент, когда я перепрыгиваю через перила и приземляюсь в комнате, размахивая руками.

— За круглым столом птичек пять, вот-вот начнут