Выброшенная жена дракона. Вернулась почти добровольно - Таня Драго Страница 4

форму, но полностью убрать... нет, это невозможно.

Дьярвет закрыл глаза. Что ж, она навсегда останется с ним. Кераль. Её метка на его теле. Он посмотрел на предплечье. А у его жены неплохой вкус. Тонкая ветка и пять красивых резных листочков. Так и не скажешь, что клеймо, если не знать.

— Оставьте меня, — приказал он.

Когда все вышли, Дьярвет позволил себе погрузиться в размышления. Что он чувствовал? Гнев? Да, безусловно. Унижение? Ещё бы. Но было что-то ещё, что-то, чему он не мог дать названия.

Эта чертова женщина его спасла. Могла убить — и не убила. Могла оставить в рабстве — и отправила домой.

Эта женщина его ненавидит. И имеет на то полное право.

И эта чертова женщина, надо признать, права — кто-то целенаправленно отправил его именно к ней. Зная их историю. Зная, что она может с ним сделать.

Дьярвет перевернулся на бок, морщась от боли. Кто мог организовать его похищение? Кто знал о Кераль? Кто хотел его смерти настолько, что разработал такой изощрённый план?

Список врагов халидэла был длинным. Слишком длинным. Но тех, кто знал о его браке и о том, как он закончился... таких было немного. По-настоящему знал.

Он вспомнил Кераль, какой она была пять лет назад. Тихая, послушная, вечно смотрящая на него с обожанием. Заглядывала ему в рот целый год, ни слова упрёка, идеальная пресная жена. Ну конечно, стало скучно. А с её приданым расставаться не хотелось.

И... он просто её выкинул, как вещь. Они даже не развелись официально — зачем, если она сбежала из Атала, решив, что это позор, клеймо на всю жизнь.

А теперь, смотрите, какая. Говорят, женщины, попадающие в Донк, сразу становятся рабынями. Но она не просто выжила, она стала... интереснее.

И красивее. Раньше она делала сложные прически – хотелось понравиться ему, собственной семье, людям вокруг. Теперь плевала на это, ей нравились распущенные волосы – теперь темная волна с редкими красноватыми прядками, всегда на воле. И это красиво.

В ее глазах раньше была покорность и обожание – черта с два, теперь они, темные, горят таким огнем, что и не потушишь.

Ее руки раньше прикасались несмело? А теперь как она отходила его плетью.

Демон, не женщина.

В ней появился стержень, которого не было раньше. Воля к жизни и к сражению за жизнь. Решимость в голосе. Она смотрела на него не как на божество, а как на равного. Нет — как на врага, которого она не боится.

И это... это было захватывающе.

Дьярвет усмехнулся, несмотря на боль. Кераль думала, что избавилась от него, отправив домой. Что вышла из игры, как она выразилась. Но игра только начиналась.

— Ну что ж, дорогая женушка, — прошептал он в темноту комнаты, — погоди, я с тобой ещё поговорю.

Он закрыл глаза, представляя её лицо — не прежнее, мягкое и покорное, а новое — с жёстким взглядом и решительно сжатыми губами. Лицо женщины, которая больше не боялась его. Женщины, которая осмелилась поставить на нём своё клеймо.

Такую Кераль стоило вернуть.

Глава 2

Два месяца спустя жизнь в моём доме вернулась в привычное русло. Сад цвёл, наполняя воздух ароматами трав и цветов — сладкий жасмин переплетался с терпкой лавандой, пряная мята боролась за внимание с нежной розой. Слуги больше не жались к стенам при моём появлении, а улыбались и кланялись, как раньше. Казалось, тот страшный день, когда я привела на цепи окровавленного мужчину, был лишь дурным сном, растаявшим в лучах донкского солнца.

Я сидела в беседке, увитой диким виноградом, чьи листья создавали причудливую игру света и тени на страницах книги по магии растений. Рядом на столике стояла чашка травяного чая — моя особая смесь из мяты, мелиссы и капли заремского корня, придающего напитку лёгкую горчинку. Блюдо с медовыми лепёшками источало аромат, привлекавший пчёл, которые кружили вокруг, но не решались подлететь ближе. Лёгкий ветерок шевелил страницы и играл с прядями моих волос, выбившимися из небрежной косы.

Я намеренно заполняла каждую минуту своего дня делами — помогала соседям с урожаем, заговаривая семена на плодородие; экспериментировала с новыми заклинаниями для сада, пытаясь создать розу, меняющую цвет в зависимости от настроения смотрящего; читала древние трактаты, вышивала защитные руны на одежде для детей соседей. Всё, чтобы не думать о нём. О Дьярвете Авельтане и его зелёных глазах, холодных как изумруды и таких же твёрдых, которые смотрели на меня с вызовом даже когда он был прикован к скамье.

— Госпожа, — Мира подошла неслышно, вытирая руки о передник, расшитый красными нитями — мой подарок на день её рождения. — Можно вас побеспокоить?

Я подняла глаза от книги и улыбнулась. Мира, с ее добрыми глазами, стала мне ближе, чем родная мать за эти годы.

— Конечно, Мира. Что-то случилось?

Кухарка оглянулась, словно проверяя, нет ли кого поблизости, и присела на край скамьи рядом со мной. От неё пахло свежим хлебом и корицей — сегодня она пекла сладкие булочки для детей из соседнего дома.

— Госпожа, вот два месяца прошло, — начала она, нервно теребя край передника. — Вы скажите, что вы с ним сделали? И кто он такой? Что это за мужчина?

Я закрыла книгу и положила её на стол, проведя пальцами по тиснёной обложке. Этот вопрос должен был прозвучать рано или поздно. Мои домочадцы заслуживали хоть какого-то объяснения после того, что они видели.

— Мира, — я вздохнула, чувствуя, как сжимается что-то внутри при одной мысли о том, что придётся говорить о нём вслух, — я могу тебе рассказать, но только остальным — ни слова. Можешь сказать, что он поступил со мной плохо, и у меня были причины его наказать.

Она кивнула, придвигаясь ближе. Её глаза, карие с золотистыми крапинками, смотрели с такой преданностью, что к горлу подступил комок.

— Клянусь всеми богами, госпожа, ни одна живая душа от меня ничего не узнает.

Я смотрела на цветущие яблони, на пчёл, кружащих над лавандой, на бабочек, танцующих среди ромашек, на всё то, что я создала здесь, в Донке, за эти пять лет. Мой маленький рай, построенный на руинах прошлой жизни, политый слезами и удобренный болью.

— Его зовут Дьярвет Авельтан, — начала я, и само имя обожгло язык, словно глоток слишком горячего чая. — Он халидэл, управляет провинцией в Атале. И...