Развод с драконом, или Гиблое поместье попаданки - Зена Тирс Страница 3

Одно только волновало — хотелось найти и забрать с собой ещё бедную маленькую собачку. Как она будет здесь одна?

В сопровождении Гвен я спустилась в просторный холл. А там уже ждал монстр. Он был не один, а с незнакомой темноволосой красоткой, сияющей драгоценностями, как новогодняя ёлка.

И он гладил ей живот.

5

Новая гостья расправила плечи и важно подала вперёд пока ещё плоский живот, обтянутый шёлком дорогого платья. Я сразу поняла, что это она — новая невеста моего мужа.

Юная богиня с пухлыми губами и румянцем на щеках. Она могла бы быть моделью в моём мире. На её фоне я почувствовала себя особенно старой и одряхлевшей.

В груди болезненно закололо.

Бесполезная жена.

Взгляд зелёных глаз незнакомки ядовито прошёлся по моему наряду, и я инстинктивно поёжилась. Мой вид не отличался от вида служанки, стоящей рядом.

Закололо ещё сильнее.

Красотка нагловато улыбнулась, словно сытая самка, пришедшая полюбоваться на изгнание старой волчицы. Она ведь всё знала и понимала.

Большего унижения представить сложно.

А монстр… В его взгляде было кое-что.

* * *

Рейгард

Реакция жены удивила, когда я объявил ей о разводе. Я был готов к слезам, мольбам, истерике — всему, на что способны женщины. Вот только на лице Аннет не дрогнул ни один мускул.

Что же? — я пожал плечами. — Так даже лучше. Мы взрослые люди, она понимает, что у меня есть долг.

Но только не после такой ночи, демон её побери!

Она что, ничего не чувствовала? Притворялась со мной? Такая страстная была — и всё пустое? Она ведь вся стонала и извивалась подо мной, для меня раскрылась вся этой ночью, под кожу пролезла, плотью моей стала, я ей будто душу поцеловал. А она словно светом летним, тёплым меня озарила. Зверь впервые после смерти Летиции на женщину так среагировал, одурел весь.

А что она?

«Я всё понимаю», — всё что она смогла сказать.

И в глазах вековой лёд.

Я прошёлся по холлу, опираясь на трость. Непроходящая боль в колене злила, а из головы не выходили ночные образы.

Все эти годы Аннет в постели лежала бревном, я ничего не чувствовал, лишь механически исполнял свой долг. Но что это было сегодня?

Внутри заклокотал гнев. Схватил бы её и встряхнул хорошенько, чтобы ответила, где она притворялась: сегодня ночью или все годы прежде⁈

Как я по ней за этот месяц извёлся! Как пацан сопливый.

Развод, мать его, месяц откладывал, пока она болела!

Меделин после одной единственной ночи неожиданно сообщила, что беременна. Я провёл все проверки и убедился, что это действительно так. Будет сын, наследник. Я должен был дать Меделин брак, чтобы сын родился под моей фамилией, — и начал готовиться к разводу.

Но неожиданно прямо во время заседания королевского совета мне доложили, что жена при смерти. Я всё отложил и поехал. В душе даже испытывал облегчение — мы долго мучили друг друга. Брак вынужденный, детей не получалось. Не будет истерик и упрёков со стороны её семьи и общества. Всё закончится тихо. Я буду свободен.

Но я увидел мечущуюся в бреду женщину — и зверь внутри встрепенулся. Словно своё почувствовал. После моей любви к Летиции я думал, что всё погибло во мне. После её смерти я жил в кромешной тьме. Мой внутренний зверь питался только яростью и войнами, в которых я воевал. Больше пятнадцати лет прошло, пропитанных холодом, сталью и одиночеством. Я думал, что живым себя уже не почувствую.

Я взял Аннет за руку и долго сидел с ней. Трое суток рядом был, не мог уйти — все дела по одному месту пошли.

Не отпущу тебя, ласточка, — твердил.

Почему ласточка? Само в ту ночь вырвалось. Она зверя моего из спячки вынула, страдал он по ней и сдохнуть рядом готов был. И почему раньше я ничего этого к жене не чувствовал? Словно весна пришла. И даже запах у Аннет переменился, манящий стал, сладкий. Дурел я с ней.

Когда оживать стала моя ласточка — только тогда я делами смог заняться и уехал в свой замок. Стал бывать у неё наездами. Она глаза дикие делала при виде меня, бледная была, всё время лежала в постели. Молчала и лишь ресницами длинными хлопала. Но живая была — и я доволен был.

Так прошёл месяц.

А Меделин скандалить пыталась. Но я осёк её быстро, о ребёнке думать велел. О моём ребёнке! Я так гордился и радовался, что будет сын.

А потом. Лекарь доложил, что здоровая моя ласточка.

И я дела все оставил и приехал. Она поняла, зачем приехал, — и спряталась от меня в спальне, наивная.

Я вошёл. И была у нас ночь. Моей была ласточка, и зверь ревел внутри довольный.

Но ласточка уже не в том возрасте, чтобы рожать детей. За пятнадцать лет не забеременела ни разу. Развод был необходим: скоро родится наследник.

И я ждал Аннет на первом этаже в холле, чтобы лично проверить, всё ли необходимое в дорогу она взяла, ведь с юных лет в дальний путь не отправлялась и жизни за пределами имения не видела. Я чувствовал своим долгом позаботиться о ней.

Но приехала Меделин и стала стрелять глазами по сторонам.

— Ребёнку не полезны такие поездки, тебе не стоило приезжать, — отругал её.

Злился. Ведь любой неосторожный шаг — и мой ребёнок может пострадать. Нужно запереть девчонку в замке, чтобы не выходила.

— Ты обещал навестить нас утром, но не пришёл, а я скучала, разве можно заставлять беременных женщин скучать? Малыш ведь всё чувствует, — пролепетала она, невинно хлопая большими глазами.

А взгляд всё по сторонам шуршал.

Как будто что-то чувствовала, ревновала — самка.

— Иди сюда, Меделин, — ответил ей, положив на плоский живот ладонь.

Мой ребёнок — столько лет мечтал. Гордость распирала. Окружившим меня шакалам не время щёлкать пастями — пусть подавятся — старый вождь ещё силён. У меня будет наследник.

— Повидалась со мной, девочка, хорошо, — мягко сказал Меделин и добавил строго: — А теперь поезжай в замок и береги моего ребёнка!

И тут в холле появилась она. Жена.

И как же я взбесился.

6

— Что это на тебе надето, Аннет? — опасно прищурился монстр. В глазах бешено плясали звериные огоньки.

Хриплый рокот его голоса