Эпоха героев - Нира Страусс Страница 25

— Простите.

Почти сразу Мэддокс протянул чёрную керамическую тарелку и начал накладывать туда самые крупные и сочные куски. Он сидел рядом со мной — через два подушки. У меня внезапно возникло жгучее желание скинуть их на пол.

— Мы пытались тебя кормить, пока ты была без сознания, — сказала Веледа, — но ты всё отвергала. Удивительно, что ты вообще на ногах, да ещё и выглядишь нормально после стольких дней без воды. Если честно.

— Я однажды, когда была маленькой, почти месяц жила, не притронувшись к еде, пила грязную воду из луж, — призналась я. Рука Мэддокса, потянувшаяся к апельсину, замерла. — Заболела, но выжила. Такая у меня кровь.

Большие синие глаза Гвен уставились на меня, не мигая. Вел затаила дыхание, развалившись на синей подушке. Мэддокс напряжённо сжал кулак — тело излучало едва сдерживаемую ярость.

— Ладно. — Я положила Орну у пустого кувшина с орхидеями, рядом с собой. — Думаю, пора наверстать упущенное. Орна, можешь ругаться сколько угодно.

Клинок слабо засветился и пробормотал что-то неразборчивое.

Гвен кивнула, глядя на меч с удивлением и опаской.

— Я её себе представляла…

— Представляла какой? — рявкнула Орна. — Большой? Могущественной? С четырьмя лезвиями, что ли?

— Грязной и ржавой, — призналась блондинка. — Но ты… красивая.

— Ах.

Глава 12

Аланна

Мы не то, чтобы не боимся смерти — мы знаем, что она не конец.

Луксия унесёт нас к Кранн Бетад, мы сольёмся с его ветвями и корнями.

И однажды, когда придёт время, мы вернёмся.

Оив вечен.

— Вера сидхов о смерти

Девушки и Мэддокс рассказали мне обо всём, что произошло, пока я была без сознания. Я онемела, когда узнала, что сапоги, что были сейчас на мне, действительно мои. Только отремонтированные и приведённые в порядок мастером-сапожником, лепреконом Карадавком.

Правда, что по всему королевству почувствовали всплеск магии, когда я вытащила меч.

Правда, что Братство раскололось, и его члены теперь скрываются в безопасных местах, чтобы найти укрытие для сидхов из На Сиог.

Правда, что у них не было выбора — им пришлось принять предложение Волунда и пересечь пустыню, особенно после того, как я во сне сказала Мэддоксу, что мне нужно больше времени на отдых. К тому моменту я уже спала несколько дней, и они не могли оставаться вечно на границе.

— Расскажите мне об Инис Файл, — попросила я.

— Ты ведь знаешь о Братстве и его цели, — начал Мэддокс. Он поставил мне на колени тарелку, полную еды — больше, чем я могла бы съесть за весь день, — и следил, чтобы мои пальцы не оставались пустыми. — В него входят и сидхи, и люди, ты это знаешь. — Я кивнула, не в силах не подумать об Игнасе. — Есть и другие группы, которые тоже выступают против Человеческого двора, но не разделяют идеалы и методы Братства. Именно такой группой и является Инис Файл.

Гвен откинулась на подушки, обнимая ладонями чашку с чаем.

— Они стремятся к свободе Гибернии. Любой ценой. — Последние слова она выделила особенно. — Они состоят исключительно из фэйри, у них своя иерархия, свои планы — и далеко не всегда они делятся ими. У Братства с ними веками были сложные отношения.

Мэддокс тяжело вздохнул.

— Как я уже говорил, Волунд происходит из рода фэйри, который долго ждал подходящего момента, чтобы свергнуть Двор, особенно герцогов. Он всегда балансировал на грани тревожного нарциссизма, так что притворяться, будто он слуга и верный подданный людей, должно быть, стоило ему немало. Паральда и Хулдре смогли наладить сосуществование людей и сидхов здесь, в древнем лесу Борестел, на основе равенства рас. Но Волунд эти ценности не унаследовал. Инис Файл защищает сидхов — и только сидхов.

Я вспомнила всё, что видела за последние часы: люди, несущие паланкин, смерти, пренебрежение Рана к Гвен.

— Они затаили обиду и слишком долго вынашивали свою ненависть к людям, — добавил дракон. — Всё, что делал Двор, лишь подпитывало их убеждения… Им не увидеть дальше своей злобы.

Я медленно кивнула.

— И теперь они предлагают помощь из-за меня. Из-за того, кем они считают меня. Или кем я могу стать. — Я взглянула на Орну, на удивление молчаливую. — Из-за меча.

— Из-за того, что ты значишь, да, — подтвердила Гвен.

Слишком многое нужно было обдумать, я даже не знала, с чего начать. Веледа воспользовалась паузой, наклонившись вперёд и внимательно на меня глядя.

— А ты где была всё это время? Мэддокс рассказал, как тяжело ему далось добраться до тебя.

Я глубоко вдохнула.

— Для начала мне нужно рассказать, что было до того.

И тогда… я выложила всё, что было у меня на душе. Всё. Как я сбежала из замка с Каэли, как мы встретили саму богиню Луксию и что она открыла мне о моей магии, о моих ужасных отношениях с матерью из-за нашей наследственности, как мои силы изменили мою жизнь, что я почувствовала, когда вытащила Орну из камня, о разговоре с Фионом у озера…

Я говорила и говорила — почти выплёвывала всё то, что так долго хотела рассказать, что мечтала суметь разделить с кем-то, лишь бы не чувствовать себя такой одинокой и сломанной. Мэддокс, Гвен и Вел слушали меня внимательно и спокойно, ни капли осуждения на их лицах. Рядом с моим бедром легла рука Мэддокса, не касаясь меня, пальцы напряжённо сжаты.

Когда я рассказала, что видела священное дерево, он лишь моргнул. У меня покатилась слеза, когда я описала, как поняла: моя магия — не зло. Она не от Теутуса, и тьма, из-за которой я всегда чувствовала себя мерзкой, на самом деле была моим защитником.

Я сама — воплощение той магии, что дала мне Луксия.

Когда я закончила, мы просто сидели, глядя на остатки ужина. Уже наступила ночь. Тишина окутала нас, и она не тяготила. На моём месте мне бы потребовались недели, чтобы переварить всё услышанное.

Я уткнулась щекой в колени.

— Надеюсь, с Каэли всё хорошо, — первой заговорила Гвен.

Горячее, сильное чувство поднялось от груди к глазам, заставив их запечь.

— Всё с ней в порядке. Я всегда ощущаю её, как второе сердце в груди. Вопрос только во времени, когда мы снова встретимся.

Гвен мягко мне улыбнулась.

— Я уверена, что так и будет.

— Можно… увидеть её? — Я озадаченно взглянула на Веледу, и та