Пламенная бунтарка ледяного дракона - Наталия Журавликова Страница 25

— Дерр Гараирн! — услышал я голос одного из приближенных императора, Сиура. В прежние времена он был его оруженосцем, а сейчас занимал пост секретаря.

Молодой драторин быстрым шагом приближался ко мне.

— Император Даэрд ожидает вас. Велел проводить к себе сразу, как вы отдохнете с дороги.

— Да я и так отдыхал так, что тело ноет от бездействия.

Мне было любопытно, зачем Кайтон позвал во дворец на этот раз. Зачем тянуть?

— Тогда позвольте показать покои, которые приготовили вам и вашему сопровождению, — Сиур почтительно склонил голову.

— Со мной моя юная племянница, — кивнул я в сторону Эди, которая оглядывалась с детским любопытством и восторгом, не успев вовремя этого скрыть от меня.

— Очень рад, — секретарь улыбнулся Эди, и та вспыхнула.

Надо признать, помощник императора хорош собой.

Нами и нашим багажом занялись императорские слуги.

Я пошел вслед за Сиуром, чувствуя легкое волнение.

Императорские планы

— Эйтон! — мелодичный, полный чарующей женственной чувственности голос Аделы меня словно по плечам погладил.

Жена императора коснулась моей руки и улыбнулась.

У сэлонимок принято приветствовать друзей поцелуем в щеку. Но королева Эмедеры и супруга императора драторина на такие вольности права не имеет.

Забавно, что эта пара, порушившая общепринятые каноны, трепетно относится к правилам этикета.

Если бы небо не обрушилось на твердь Аперфода и сами демиурги не явились к смертным, наверняка оба молчали бы и о своей любви.

— Приветствую, королева, — я отвесил ей поясной поклон. Наполовину шутливый, наполовину почтительный.

— Давно тебя не было, владыка, — заметила Адела, — продолжаешь избегать светских визитов в Даэру. Иногда мне кажется, ты на меня обижен.

— Нет, что ты, — поспешил я ее уверить, присаживаясь в обитое кожей кресло. Мы были в кабинете ее мужа на жилом этаже. По-семейному. На большом столе таинственно мерцал орин.

— Все еще чувствуешь свою вину за то, что случилось на твоем острове?

Впервые она об этом спросила прямо. Вероятно, потому что мы за прошедшие десять лет наедине и не оставались толком. Рядом был или ее муж, или слуги.

— Ты улыбаешься? — заметил я. — Нет ничего смешного, между прочим. Это был позор. Как для правителя, так и для мужчины, друга. Воина, в конце концов.

— Против нас тогда был весь мир, Эйтон, — напомнила Адела, — и Кайтон не с ребенком тебя попросил посидеть, за которым следить надо. А мятежница, предавшая своего брата-короля ради дракона.

Она улыбнулась краешком рта и я лишний раз понял, почему мой невозмутимый, твердокаменный друг и непоколебимый император сходит по ней с ума до сих пор.

И вновь почувствовал легкий укол зависти.

Давно я не ощущал страсти к женщине. Ради которой хочется свернуть горы, докричаться до богов, изменить мир…

— Герцог Гараирн, — продолжала между тем Адела, — вам с императором давно пора уже оставить позади тот инцидент.

— И позвать меня было твоей инициативой, — сказал я утвердительно.

— Каюсь, — снова ее непередаваемо обаятельная улыбка, — но ни о чем не жалею. Тем более, считаю, что в этом вопросе ты силен.

— В каком вопросе? — удивился я. — Мне думалось, вы объявите об ожидании третьего ребенка.

— Что? — ее глаза расширились. — У императора Кайтона достаточно других достижений, о которых пристало официально заявлять. Не стал бы он собирать общество ради такого.

Щеки королевы вдруг порозовели от смущения.

Обожаю эту всесильную парочку.

Дверь открылась без стука, пришел хозяин.

— Приветствую, император, — я встал с кресла и склонил голову.

Кайтон, все такой же безупречный и величавый, протянул мне руку для пожатия.

— Прошу извинить за ожидание, — его низкий голос отразился от стен.

— Я был рад побеседовать с королевой. Наверняка тебя задержали государственные дела.

— Можно сказать и так, — он улыбнулся совершенно не по-императорски, — принцесса Делайя желала перед сном сказку исключительно в моем исполнении.

— Она спит? — тихо уточнила Адела.

Император кивнул.

Как мило. Счастливая семья с двумя детьми. А с учетом того, что Адела никак не опровергла мое предположение о новой беременности, лишь сказала, что Кайтон не стал бы таким хвастать, может и третий на подходе.

— Сейчас нам принесут напитки и закуски, — сообщила королева.

— Очень к месту, спасибо, — Кайтон тепло улыбнулся жене.

Мы сидели за круглым столом, император с женой, разумеется, рядом. Причем правитель Драторина придвинул свое кресло почти вплотную к супругиному. Так, что подлокотники соприкасались.

— Благодарю за быстрый отклик, — Кайтон повернул голову в мою сторону, — мне очень важно твое мнение в вопросе, что я собираюсь вынести на заседание совета завтра.

— Звучит тревожно, — признался я.

В дверь постучались, открыли, дождавшись ответа императора.

Нам привезли еду и напитки.

— Ничего тревожного, — сказал Кайтон, когда слуги вышли, расставив перед нами всевозможные яства, — но тема щекотливая и во многом спорная. Но уверен, ты поддержишь.

Я молчал, ожидая продолжения. Император налил чай для жены. Мне же указал рукой на стол, побуждая без стеснения угощаться.

— Дело касается полукровок и их положения не только в Драторине, но и всем Аперфоде.

Ого, какая многообещающая завязка!

— Перемены происходят, но несправедливости еще полно. Я хочу внести значительные подвижки и обозначить позиции смешанных рас среди остальных.

— И каким образом? — я подался вперед.

— Открыть общемировую Академию наук и магии, — спокойно ответил Кайтон, — на которой будет создан отдельный факультет для полукровок.

— Это… это просто революционное решение! — у меня во рту пересохло от идеи императора. И надо сказать, я почувствовал к нему еще большее уважение.

— Вначале была мысль сделать такие факультеты при существующих академиях, — рассказывал император, — но посоветовавшись с Аделой, мы пришли к выводу, что это вызовет брожения умов и лишние протесты. Лучше начать с нуля. А уже потом внедрять изменения в старую систему обучения. Открывать там отделения для полукровок, разрешать поступать туда по одаренности, а не праву рождения. К тому же, я могу распоряжаться только Драторином. Чтобы прислушались остальные, надо создать объединяющий момент.

— И как раз им станет общемировая Академия, — с энтузиазмом подхватил я, — но для чего нужно мое мнение?