Притча о судьбе - Мелли Т. Толлэм Страница 23

Глаза Малахии расширились от удивления, и с его губ сорвался злобный смешок. С каждым шагом он приближался, пока моя спина не оказалась прижатой к стене. Холодные пальцы мягко коснулись изгиба моей челюсти, направляя мои глаза в его сторону.

— Я люблю, когда ты удивляешь меня, свет мой, но не таким образом, — горячее дыхание коснулось моих губ. — Я не хотел этого делать. Я не хотел окончательно ломать тебе голову, но, похоже, ты не оставила мне выбора. Кто он, больше не имеет значения, но ты не вспомнишь, никогда больше. Просто знай, что это было последнее средство, и ты подтолкнула меня к нему.

Я сглотнула комок в горле. Слова Малахии раскрыли гораздо больше, чем я могла себе представить. Где-то там был кто-то еще, кто-то, с кем я связалась, но он заставил меня забыть.

Я подняла взгляд, чтобы сказать Малахии, куда он может засунуть свое очарование, эту связь, но когда я встретилась с ним глазами, мои губы приоткрылись, а в голове стало пусто.

Больше никого не было, никогда.

Был только он — Малахия, любовь всей моей жизни, вторая половина моей души, тень, за которого я бы умерла.

Глава 10

Райкен

У меня перехватило дыхание, когда узы в центре моего сердца ожили. Я мог чувствовать ее, рядом со мной, несмотря на время и расстояние, которые стояли между нами.

Я тряхнул головой, отгоняя эту мысль. Она была далеко, и наша связь ослабла только за последнюю неделю, мертвая на ощупь. Даже ее сны были непроницаемы, заблокированы несокрушимой стеной.

Тем не менее, нить нашей односторонней связи натянулась в моей груди, как будто кто-то держался за нее изо всех сил. Окровавленная рука, сжимающая мою грудь, поднялась к отметине сбоку на моей шее — метка Далии.

Затем рывок. Мое сердце остановилось.

— Далия, — прошептал я. — Это ты?

Отдаленный шок пронесся по узам, и я схватился за ускользающее, чувство несмотря на все усилия, которые она прилагала, чтобы удержаться. В ответ я потянул за нашу связь, но мой конец нити был поврежден и едва держался на ниточке.

Прежде чем я успел опомниться, она исчезла.

— Черт побери! — я подпрыгнул, и любопытные взгляды встретились с моими.

Редмонд шагнул ко мне с иголкой и ниткой в руке.

— Она была здесь, — я постучал ладонью по груди. — Она потянула за нить. Здесь, в груди.

Моя грудь вздымалась с каждым произнесенным словом, а жгучая рана, нанесенная Лирой, усиливалась с каждым движением.

Меня усадили обратно на трон.

— Успокойся и дыши, — приказал Финн, когда Эулалия бочком подошла к нему и взяла бинты, смоченные в зелье.

— Насколько ты уверен? — спросила она.

— Я никогда в жизни ни в чем не был так уверен. Она потянулась ко мне.

Редмонд вдевал нитку в иголку.

— Она что-нибудь говорила?

Я покачал головой.

— Нет. Она казалась смущенной.

Я отмахнулся от Финна и попытался встать, но только для того, чтобы снова упасть на трон.

— Держи его, — скомандовала Эулалия, выжимая тряпку на мраморное возвышение. — Мы должны позаботиться об этой травме в первую очередь.

Финн схватил меня за плечи, и мои глаза пронзили Эулалию, в них сквозило раздражение.

— Забудь о моей травме, забудь о недостатке сил, забудь о перевороте, который сейчас произошел у всех на виду — Далия звала, и будь я проклят, если не приду.

Эулалия прищелкнула языком.

— Как только тебя подлатают, мы все организуем.

Я смягчился и откинулся назад, позволяя Эулалии наложить тряпки на мою рану. Материал жег, и моя шея напряглась, когда приготовленное ею зелье впиталось в мою кожу.

— Это плохо, — пробормотала она себе под нос, осматривая рану.

Она аккуратно сложила тряпки и кивнула Редмонду. Он шагнул вперед, держа в руке большую иглу с ниткой.

Я наблюдал за каждым его движением, пока он накладывал швы на мою рану, не обращая внимания на боль, пронзающую мою грудь. Боль не имела значения. Ни рана, ни потеря крови не имели значения.

Как только это будет сделано, Далия будет спасена.

Заговорила Эулалия, не отрывая глаз от пола.

— Она казалась раненой?

Редмонд спокойно шил, навострив уши. Я закрыл глаза и нырнул поглубже, прикасаясь к связи в надежде, что смогу почувствовать это еще раз, но ничего.

Ничего.

— Она казалась отчаявшейся, — начал я, — но больше всего она казалась любопытной, сбитой с толку и, возможно, немного дезориентированной. Как в первый раз, когда она коснулась нити между нами — похожее чувство удивления, но на этот раз она казалась темной… пустой. Как будто она меня не знала.

Редмонд что-то напевал себе под нос, завязывая последний стежок.

— Я читал о тенях и изучал религию Камбриэля. Учения храма утверждают, что светила представляют все, что есть хорошего, и, как таковые, они правят сердцем и душой. Они учат, что тени представляют вредоносные силы, но редко вникают в то, что именно это означает. Я нашел тексты давних лет, которые описывали их в более позитивном свете. Внутри каждого из нас живет полярность тьмы и света. Одно не может существовать без другого. Таким образом, в то время как светила правят сердцем и душой, тени правят разумом и телом, часто представляя теневую сторону личности. Идеальное сочетание.

Он отложил иглу с ниткой в сторону и надавил на мою рану, и я застонал от боли, которую он вызвал.

— Я видела, как Малахия применил частичку своей силы разума к Эйдену. Мы все видели. Возможно, он использовал ее на Далии.

Я замер на месте.

— Прости? Что это должно значить?

Редмонд отошел, уронив окровавленную иглу с ниткой в чашу, и скривил губы.

— Ты сказал, что она казалась смущенной, как будто никогда тебя не видела.

— Да, — проворчал я, желая, чтобы он скорее перешёл к сути. Каждая секунда, потраченная на этот разговор, могла означать для неё целые дни.

— Поскольку он управляет разумом и телом, вполне возможно, что он стёр ей память. Вполне возможно, что она больше никого из нас не помнит. Особенно тебя. Нам нужно быть морально готовыми к тому, что мы можем там найти, потому что та, кого ты спасёшь из Иного Мира, может уже вовсе не быть ею. По крайней мере — не той, которую ты знал.

Мои челюсти сжались, когда я встал с трона. Не имело значения, кого и что она помнила. Если придётся — я заставлю её вспомнить. Или умру, пытаясь.

Но сначала — об необходимых жертвах.

Глава 11

Далия