Подменная дочь - Лора Лей Страница 23

к минимуму взаимные претензии и разойтись полюбовно. Пришедший в себя подавальщик поспешил на кухню за основным заказом и бонусом от хозяина, слушавшего, оказывается, наш диалог из-за угла, японцы сменили гнев на милость и приступили к трапезе, а я вернулась за свой стол, где уже сидели девчонки, пропустившие веселье. Хозяин лично принес наш заказ и молча положил передо мной небольшой сверток, глазами показав, что благодарит.

Шеньки ничего не спрашивали до самого дома, где я смогла пересказать лайтовую версию инцидента. Вряд ли поверили, но выяснять подробности не стали. Вот и славно! А презентом от трактирщика стали вкусные миндальные печенья — его фирменное блюдо.

Уходя, японцы попрощались со мной легким поклоном. Спасибо, что не заговорили!

Глава 20

Это происшествие стоило мне отката в ночи и нескольких дней пребывания в особняке. Я боялась выйти в город! Вдруг опять во что-нибудь встряну? Но уходящее лето, приближение праздника середины осени, а, следовательно, возвращение семьи Гу в усадьбу и связанные с этим ограничения в плане свободы передвижения пересилили страх, и мы снова «пошли на дело».

Почти две недели вылазки проходили в штатном режиме: утром перелезали через стену, вечером возвращались также. Мы посетили мастерские на окраине города (любопытства ради), прокатились почти по всем городским каналам, еще раз взобрались на Тигровый холм и зашли в Храм таинства (нравился мне тамошний антураж и атмосфера), облазили побережье Тайху, куда раньше не забредали, ну и просто походили по становящимся все более многолюдным улицам столицы.

Чем ближе был праздник, тем насыщеннее жил город. Вернувшиеся из провинции аристократы попадались все чаще, их повозки и паланкины затрудняли движение на центральных и торговых улицах, в магазинах шла активная распродажа сувениров, фонариков и прочей сопутствующей мелочи, а я понимала, что каникулы подошли к концу.

Шень Мяо несколько раз предлагала зайти в ресторан «Небожителей» и узнать, вернулся ли наш агент, господин Ли. Я тянула, пока не посчитала оставшиеся деньги.

Пришлось написать письмо, мол, как там наши дела, и Мяо отнесла его в ресторан. Самого ученого не застала, но то, что он в городе и уже приступил к работе в академии, ей сообщили. Осталось ждать действий со стороны компаньона.

Неприятным моментом стал отказ хозяина ресторана выдать Мяо часть хранящихся там денег без господина Ли, формального владельца вклада. Новость не радовала, поскольку я только сейчас поняла — подарки девчонкам и старейшине я не подготовила. А праздник их предполагал!

То, что меня на семейное застолье вряд ли пригласят, не волновало, а вот то, что я не смогу проявить уважение, нервировало. Надо снова извернуться! Ну, девочек я все же побаловала, не обидятся, да и фонарики мы выбирали по их желанию. А вот что делать с домочадцами?

* * *

Просите — и дано вам будет, правда! Я грузилась мыслями о дарах, и случайно, в парке при храме, нашла несколько красивых птичьих перьев. «Вот и подарок — сделаю „ловец снов“! А в дополнение можно вышить повязку на глаза для сна — реально помогает!» — мелькнуло в голове.

Найденное решение приободрило, и в один из дней я потянула служанок на рынок у пристани, где рассчитывала прикупить нужное по самой доступной в настоящий момент цене.

Мне вообще нравилось бывать там. Многолюдье, суета, необычные товары, звуки чужой речи, громады кораблей, пестрота нарядов меня привлекали как мёд пчел. И цены — тоже.

Дело в том, что здесь можно было купить как редкий товар, так и очень дешевый. Причины просты: редкости часто скупали прямо с кораблей, а вот непроданное в городе, чтобы не везти назад, торговцы отдавали задешево. Это могли быть как некондиционные вещи (испорченные, некачественные, нереализованные остатки — ну, такое), так и невостребованные почему-то у местных купцов и ремесленников товары.

Здесь, среди развалов, я нашла некоторые мелочи в соответствии со своей страстью к шопингу «на будущее»: мотки джута, кокосы, морские ракушки, бракованный жемчуг, куски кожи ската, даже немного кофе и пластины сушеной ламинарии!

Девчонки в шопинг на пристани не встревали, замечаний не делали, терпеливо сносили мои чудачества, и я была им благодарна. Да и тратила я, в общем-то, свои деньги! Так что напоследок потащила подруг в один из дней на водный базар. А вдруг найду нечто?

Я бродила среди мельтешащих моряков, носильщиков, пассажиров, выглядывая, сама не знаю что, Шеньки следовали за мной. Заплесневелые циновки, подтухшая рыба и морские гады, какие-то кривые корзинки, подмокшие мешки с непонятным зерном не вдохновляли. Печалька…

В один момент мое внимание привлекла группа парней, сидящих на корточках рядом со сходнями большого двухпалубного судна. Рядом лежали какие-то тюки. По внешнему виду юноши были из кочевников: кожаные штаны и жилетки на голое тело, мягкие сапоги до колен, толстые косы, украшенные лентами, бусинами, чуть ли не перьями, узкоглазые (ха-ха!) и широкоскулые, как-будто дубленые лица, кривые мечи в ножнах на поясе и кнуты вокруг талии. Зрелище они являли собой столь яркое и варварское, что подходить к ним местные не решались. Кроме меня….

Я подошла, спросила, чем торгуют. Один из группы (мне показался — старший) поднял на меня глаза, сплюнул в сторону и процедил:

— Волосы барана, понимаешь? Шерсть. Надо? — и ухмыльнулся ехидно, мол, куда тебе, идиот?

— Почем? — спросила я. В голове мелькнула мысль о носках и валянии… «Вот только чесаная она или как?».

Парень встал (высокий-то какой!), оглядел меня с ног до головы.

— Ты понимаешь, что это и для чего? — я кивнула. — Так даже? Ну, смотри.

Он повернулся, взял один тюк и размотал веревку. Содержимое развернулось грязно-белым рулоном. «Она, родимая!» — возликовала внутри, но спросила ровно:

— Мытая? Чёсаная? Или ее надо обработать? Кардер, тьфу, чесалка есть?

Чужеземец взглянул на меня более заинтересованно. И в этот момент позади него раздался всплеск: в реку упал один из сидевших, остальные вскочили, загомонили по-своему, я тоже глянула вниз.

Вроде и глубина у пирса небольшая, но бедняге хватило: он сразу хлебнул воды, испугался, забарахтался, как-то оттолкнулся от стенки и вдруг ушел под воду. Зрители кричали, подпрыгивали, даже смеялись, но никто не пытался сделать хоть что-то, чтобы достать товарища. А тот бултыхался, паникуя, выныривал на мгновенье и опять погружался в воду.

— Да утонет же он с перепугу! Чего стоите? Веревку киньте ему! — заорала уже я.

Парни не понимали. Мой собеседник очнулся, заозирался, схватил кнут, кинул конец утопающему. Бесполезно!