Хозяйка Шорхата - Раяна Спорт Страница 22

Может, дело в прошлом опыте? В тех самых предательствах, которые так глубоко засели в памяти? Или просто в моей мнительности? Не знаю. Но точно знаю, что так жить нельзя. Это же постоянное напряжение, бесконечный анализ, подозрения... Никакой радости от жизни не остается.

Надо что-то менять. Начать с малого. Не строить сразу грандиозные планы по полному искоренению паранойи, а просто стараться давать людям шанс. Верить на слово, хотя бы в мелочах. Не искать скрытый смысл в каждом взгляде и каждой фразе. Просто расслабиться и позволить событиям идти своим чередом.

И, наверное, стоит перестать корить себя за эту мнительность. Признать, что это часть меня, и научиться с этим жить. Не бороться, а скорее договариваться. Объяснять своему внутреннему параноику, что не все вокруг враги, что мир не так уж и плох, и что иногда стоит просто довериться. Может, тогда и жизнь станет немного проще и светлее.

Выслушав молодого человека, который за маской ледяного спокойствия скрывал свои чувства к моей сводной сестре, я не пожалела о потраченном времени. Как говорится: что не делается — все к лучшему. Один час затраченного времени дал мне намного больше, чем я могла предположить. Я обрела союзника в лице Борта де Сан-Раду и, признаюсь честно, возможность манипулировать неизвестной мне пока девушкой.

Их история была одновременно банальна и печальна, словно старая, заигранная пластинка с надтреснутым звуком. Они искренне привязались друг к другу еще в детстве, словно два ростка, переплетенных корнями под землей. Эта детская привязанность переросла в нечто большее, в любовь, которую они бережно хранили, словно хрупкий цветок, сквозь годы и непреодолимые препятствия. Главным из этих препятствий стал договорной брак Ансаи с истинным наследником де Сан-Раду. Судьба, казалось, безжалостно разлучала их, плетя вокруг них паутину долга и обязательств.

Казалось бы, смерть предполагаемого жениха должна была открыть им путь к счастью, развеять мрачные тучи над их головами. Но даже эта трагедия, вопреки ожиданиям, не дала молодым сердцам ни единой возможности быть вместе. Судьба, словно злой рок, продолжала преследовать их, оставляя лишь горький привкус несбывшихся надежд и тихую, ноющую боль в глубине души. Их любовь, такая чистая и искренняя, оказалась бессильна перед жестокими законами мира, в котором они жили.

Глава рода де Сан-Раду не захотел упускать свою выгоду в виде приданного моей сводной сестры. Приданное Ансаи было слишком лакомым куском, чтобы позволить ему ускользнуть. Королевский указ, запрещающий ему распоряжаться судьбой девушки, был лишь досадной помехой, которую он намеревался обойти. Плевать он хотел на волю монарха! А Ботр хоть и признанный, но все же бастард!

Вместо того, чтобы выдать Ансаю мне, как того требовал король, он решил пристроить ее к одному из своих младших сыновей. Законных сыновей, рожденных в освященном церковью браке, разумеется. Это гарантировало, что приданное останется в семье, а его власть над Ансаей — незыблемой.

Даже тот факт, что девушка решила посвятить себя служению богам, был проигнорирован главой рода со словами: это блажь женщины, на которую не стоит обращать внимания!

Хотя… Наверное, это был единственный шанс Ансаи избежать неугодного брака с деспотичным и безжалостным младшим сыном несостоявшегося свекра. Кто-кто, а она должна была хорошо понимать, что из себя представляет молодой человек, ведь с пяти лет безвыездно жила в замке де Сан-Раду.

У меня не было в этом уверенности, об этом я могла лишь догадываться. Руны, к сожалению, не могут открыть тайные желания человека, все скрытое в нем. Они лишь предоставляют общеизвестные факты. Но даже это не дает право старому графу единолично распоряжаться судьбой сиротки…

И теперь, когда пути влюбленных были насильно разведены, казалось, им оставалось лишь хранить воспоминания о тех счастливых моментах, когда они могли быть вместе, как драгоценные осколки разбитой мечты. Воспоминания, которые, возможно, были единственным, что у них осталось.

Но молодой человек, разгоряченный любовью, решил бороться за свое счастье до конца. Едва ему стало известно о судьбе возлюбленной и о том, как его отец хочет хитростью избежать приказа короля, он решил обратиться к нам — законным опекунам Ансаи, видя в нас последнюю надежду на спасение их любви.

И, признаться, он рассудил верно. Только я имею право решать судьбу моей сводной сестры. Но как вырвать ее из цепких лап этого хитрого и жадного старика де Сан-Раду? Он настолько самоуверен, что ему плевать даже на волю самого Вильяма Голтерона!

Теперь понятно, почему Ансаи до сих пор не в Ашаваре. Он просто тянет время, чтобы воплотить свои планы в жизнь!

— Где сейчас моя сестра? — нахмурив брови, поинтересовалась у молодого человека.

— Граф де Сан-Раду прячет ее в своем охотничьем домике близ долины Ювар, — оттянув шейный платок, произнес Борт.

— Это точная информация? — спросила, не отводя от него взгляда. Увы, но от его ответа зависело слишком многое.

— Ансаи сумела подслушать разговор относительно ее будущего. Вот, — молодой человек усмехнулся и протянул сложенный в трубочку маленький клочок бумаги из грубого волокна, — это последняя весточка, которую Ансаи удалось отправить мне голубем незадолго до переезда. Больше я о ней ничего не слышал.

Перспективы, прямо скажем, не ахти. Но это хоть что-то. Я взяла протянутый клочок бумаги. Грубая, шершавая текстура под пальцами. Запах пыли и... чего-то смутно знакомого. Развернула. Неровные, торопливые строки, чернила почти выцвели. Слова складывались в короткое, но тревожное послание: "Охотничий домик. Ювар. Не доверяй никому."

Хм-м-м. "Не доверяй никому." О чем она хотела предостеречь влюбленного?!

"Охотничий домик... Ювар..." Слова эхом отдавались в голове. Ювар. Где-то я уже слышала это название. Кажется, это небольшая деревушка в предгорьях, известная своими густыми лесами и... охотой, разумеется. Охотничий домик там, должно быть, не один. Какой именно имелся в виду? И почему именно там?

Послание было слишком лаконичным, чтобы дать хоть какие-то ответы. Только вопросы, роящиеся в голове, как потревоженные осы. "Не доверяй никому..." Это звучало как отчаянное предупреждение, крик из прошлого, пробившийся сквозь время и пространство.

Я снова посмотрела на бумагу. Чернила, хоть и выцветшие, сохранили оттенок глубокого синего. Такие чернила редко использовались для повседневных записей. Скорее, это были чернила для важных документов, для писем, которые должны были сохраниться. И запах... кроме пыли, что-то еще. Что-то неуловимое, но знакомое. Древесина? Кожа? Или... Ну точно! Так пахло от покойного епископа Сан-Варона! Ладан, воск и мед!

Но эта фраза. "Не доверяй никому..." Она не давала мне