Песнь Теней и Звёздного света - Морган Готье Страница 14

Эрис последней выбирается из спального мешка, но, увидев меня, резко вздыхает, привлекая наше внимание. Она смотрит на меня с открытым ртом, как будто видит впервые.

— Почему ты так на меня смотришь? — спрашиваю я, а мой тон звучит резче, чем я планировала.

— Твои глаза, — хрипит она. — Они серые.

— Смешно. У меня карие глаза.

Братья переглядываются, а затем начинают пристально рассматривать моё лицо.

— Вы трое уже закончили пялиться? — фыркаю я, бросая на них сердитый взгляд. Плотнее затягиваю капюшон теневика, который Финн вернул мне вчера вечером перед сном.

— Если они и были карие, то сейчас точно нет, — Никс приближается и медленно протягивает руку к моему капюшону. — Можно?

Киваю, пытаясь подавить нарастающую панику. Никс осторожно просовывает пальцы под капюшон и опускает его. По их ошеломлённым лицам понимаю, что что-то не так. Он вытягивает несколько прядей, чтобы я могла их увидеть.

— Они белые! — вырывается у меня.

Я сильно дёргаю за волосы, чтобы убедиться, что они действительно растут у меня на голове.

— Это невозможно!

— Значит, твои родители поили тебя особым чаем не только для подавления магии, но и для изменения внешности.

Атлас почёсывает щетину вдоль линии подбородка, прежде чем встретиться со мной взглядом.

— Не хочу тебя расстраивать, принцесса, но ты точно не мидорианка.

— Не говори глупостей, — резко отвечаю я, но в глубине души боюсь, что он может быть прав. — Я наследница Золотого трона…

— Может, ты и наследница мидорианского трона, — перебивает Атлас, прожигая меня взглядом. — Но Песчаные Земли — не твой дом.

— Пфф! Раз уж ты такой умный, троновианец, то почему бы тебе не рассказать мне, откуда я родом, если не из Мидори?

Атлас наклоняет голову набок, рассматривая изгиб моего бедра.

— Судя по твоим белым волосам и серым глазам, ты можешь быть родом только из одного королевства.

— Эловин? Королевство Льда? — я смеюсь, но на глаза наворачиваются слёзы. — Этого не может быть.

Лицо Атласа смягчается. То, как он смотрит на меня с жалостью — злит, но я слишком ошеломлена, чтобы как-то отреагировать.

— Если это правда, то…

Это значит, что мои родители — не мои родители.

Эрис берёт меня за руку.

— Шэй, мы всё выясним.

Я смотрю в её добрые синие глаза. Мне хочется ей верить, но в то же время — оттолкнуть.

Последние сутки были тяжёлыми. Оглядываю лагерь, и к горлу подступает ком, когда вижу, что все три брата смотрят на меня. Наверное, ждут, когда я сломаюсь и разревусь, как дура, но скорее в Преисподней наступит ледниковый период, чем я позволю такую слабость перед врагами. Будет ещё время поплакать.

— Что тут выяснять? — я отдёргиваю руку. — Если верить вашим словам, люди, которых я считаю своими родителями, таковыми не являются, и они всю жизнь пичкали меня какой-то дрянью, чтобы скрыть мою внешность и подавить магию. Всё верно, Селе… Эрис?

— Понимаю, тебе страшно, — говорит Эрис, от чего мой левый глаз начинает нервно подёргиваться. — Но мы можем тебе помочь. Атлас говорил тебе вчера вечером, что мы можем помочь с твоей магией…

— И с чего бы вам мне помогать? — я пристально смотрю на каждого из них по очереди, но все молчат. — То, что моя внешность изменилась и во мне внезапно проснулась магия, не отменяет того факта, что я мидорианка. А значит, всё ещё ваш враг.

— А мидорианцы с тобой согласятся? — вопрос Атласа бьёт меня под дых. — Ты — воплощение всего, что они презирают. Правда веришь, что они позволят править ими теперь? Не то чтобы они собирались это делать раньше, учитывая их отношение к женщинам.

— Как ты смеешь? — цежу я сквозь зубы, делая шаг к нему.

— Докажи, что я не прав, — Атлас не отступает, возвышаясь надо мной.

— Мы можем помочь тебе выяснить кто ты и как оказалась в Мидори.

Финн придвигается ближе к Эрис, явно пытаясь сгладить напряжение между мной и его братом. Он и гидра обмениваются коротким взглядом, значение которого я не могу понять, но похоже, у них есть свой тайный язык.

— То, что я больше не похожа на мидорианку, не делает меня вашей союзницей, — я натягиваю капюшон обратно, скрывая белые локоны. — Сколько идти до столицы Бавы?

— Если ты не будешь нас тормозить, — Атлас сворачивает спальный мешок, прикрепляет его к рюкзаку и закидывает за спину. — То идти около пяти дней.

— Что значит «тормозить»? — я прожигаю его яростным взглядом.

— Сомневаюсь, что за все годы в роскоши ты ходила дольше пяти минут, прежде чем слуги сажали тебя в паланкин5.

— Атлас, — укоризненно произносит Эрис, и в её голосе слышится предостережение, которое, кажется, забавляет его.

— Не беспокойся о моей выносливости, троновианец.

Я хватаю свой спальный мешок и с раздражением пытаюсь привязать его к рюкзаку, который дал мне Финн, но никак не могу понять, как он крепится. Никс протягивает руку, чтобы помочь, но я упрямо отмахиваюсь. После недолгой борьбы наконец-то закрепляю спальник и закидываю рюкзак на плечо.

— Ладно, — пыхчу я. — Если мне суждено быть вашей пленницей, то хотелось бы, по крайней мере, выжить в этих забытых звёздами джунглях и принять тёплую ванну.

Атлас пожимает плечами, затаптывая остатки костра.

— В джунглях полно рек, принцесса.

— Чтобы ты подглядывал? — усмехаюсь, качая головой. — Даже не надейся.

— Не льсти себе. Мне никогда не нужно было прятаться в тени, чтобы посмотреть, как женщина купается.

Он приближается ко мне, но я не отступаю и уверено смотрю ему в глаза, не желая показать свой страх.

— Рано или поздно, — шепчет он, — они сами просят меня присоединиться.

— Свинья.

— Зато не страдаю от одиночества, — подмигивает он и уходит из лагеря.

Никс, Финн и Эрис собирают свои вещи и идут следом.

— Ты идёшь, женщина? — оглядывается и улыбается Атлас.

Я с удовольствием бы стёрла эти ямочки с его безупречно симметричного лица.

Напоминаю себе, что мне нужны эти троновианцы целыми и невредимыми, чтобы добраться до Бавы. Оттуда я смогу сбежать от них и выбраться из этих опасных джунглей. Поэтому я неохотно следую за ними в заросшие мхом дебри и молюсь, чтобы мы больше не столкнулись с пандерами.

Глава 7

Прошло три дня с тех пор, как я принимала ванну, и я уже начинаю испытывать отвращение к собственной коже.

Солнечный свет пробивается сквозь ветви деревьев, а влажная духота джунглей изматывает