Отвергнутая - Джеймин Ив Страница 14

— И что теперь? — спросила я со вздохом. Он был оборотнем в канун полнолуния. Его сила превосходила мою и в лучшие времена. И если переохлаждение в скором времени не убьет меня, то это сделают травмы. Как бы мне ни хотелось совершить еще одну попытку побега, по мере того, как проходило больше времени, становилось ясно, что у меня нет шансов.

Джексон наклонился ближе, и я стиснула зубы, чтобы не реагировать на его запах. Как бы я его ни ненавидела — как бы ни ненавидела по-настоящему, столкнуть его с лестницы и сказать: «он упал», — от него всегда пахло сексуальным лесничим. Мускус и сосна с легким оттенком снега. По-настоящему пьянящий аромат для оборотня. И, несмотря на то, что я, вероятно, была единственной в мире двадцатидвухлетней девственницей, у меня не было разочарований по поводу моего высокого сексуального влечения. Временами я испытывала сильное влечение к некоторым мужчинам из нашей стаи. Но я отказывалась заниматься сексом с оборотнями, которых ненавидела. Да, я была такой придирчивой, но, как минимум, мой любовник не должен был меня мучить. Шокирующе, правда?

— А теперь, — сказал Джексон, — ты пойдешь со мной обратно в дом стаи и покажешься долбаному целителю, чтобы быть готовой к завтрашней смене.

— Нет, этого не произойдет, — ответила я, обхватывая себя руками. — Глендра уже ясно дала понять, что собирается причинить мне сильную боль, а затем передать меня Виктору. Думаю, я снова попытаю счастья в реке.

Джексон обхватил рукой меня так быстро, что я едва успела заметить его движение. Теперь мои руки были прижаты к бокам, и у меня не было сил бороться с его хваткой. Джексон всегда был сильным, но это был совершенно новый уровень, даже для него.

— Альфа хочет, чтобы ты была здесь в свою первую смену, — прогрохотал он. — Глендра больше к тебе не прикоснется.

Я фыркнула.

— Извини, если я тебе не верю. — За эти годы мне много раз лгали. Особенно он.

Казалось, ему было все равно, верю я ему или нет, и он с легкостью нес меня, когда шел по краю обрыва. Мой волк заскулил, недовольная таким доминированием над нами, и мне казалось более вероятным, что, когда мы обратимся, то будем достаточно альфой, чтобы пойти против этих оборотней.

Моя душа была дикой, и, как ни странно, мы не слишком скучали по жизни в стае, когда убегали.

Может быть, я превращусь в дракона, когда придет мое время. Они больше походили на волков-одиночек. Да, конечно. Моя волчица зарычала, будто ей тоже надоел мой внутренний монолог, так что следующие десять минут я потратила на то, чтобы поделиться с ней всеми глупостями, которые приходили мне в голову за двадцать два года жизни. Ради смеха.

«Если ты хочешь быть моей соседкой по комнате, тебе лучше привыкнуть к этому», — предупредила я.

Больше я не огрызалась, но в этот момент она, казалось, игнорировала меня.

— Почему ты убежала? — спросил Джексон, отвлекая меня от мысленной битвы с душой волка.

— Что? — спросила я, нахмурившись от абсолютной глупости этого вопроса.

— Почему ты сбежала? — повторил он.

— Глендра пыталась убить меня сразу после того, как ты попытался убить меня.

Этот придурок был настоящим?

Джексон вздохнул.

— Не сегодня. Почему ты сбежала из Тормы?

Ой.

Я покачала головой, щекой коснувшись его твердой грудной клетки, которая занимала мое личное пространство.

— Разве ты не знал? Я всегда хотела спрятаться в дерьмовой старой хижине на Худ-Ривер. Это, типа, мечта американского оборотня.

Он зарычал, и это было гораздо более впечатляюще, чем рык моего внутреннего волка.

— Хоть раз в своей гребаной жизни перестань быть умником. Ты сбежала за месяц до своей смены, это не имеет смысла. Что-то случилось, что вывело тебя из себя в тот конкретный момент?

Я не ответила. Я не была обязана давать ему какие-либо объяснения своих действий. То, как со мной обошлись, должно было быть достаточной причиной, и, по большей части, не было никакого катализатора, кроме осознания того, что я уже потратила слишком много лет, будучи жертвой.

— Это первый раз с тех пор, как мы были детьми, когда ты позволил себе остаться со мной наедине, — сказал я, меняя тему. — Возможно, это будет и в последний раз, если ты вернешь меня стае.

Из моего рта вырвался тихий стон, когда он ослабил хватку, чуть не опрокинув меня на задницу. Мы были на опушке леса, единственной преграды, которая оставалась между нами и открытым пространством земель стаи вокруг дома.

— Твой отец едва не стоил моей семье всего, — прорычал он, глядя на меня так, словно я была куском дерьма, в которое он вляпался. — Общение с тобой или с любым другим Каллаханом — это поцелуй смерти.

Мой волк зарычал, осознавая его доминирующее положение, и, прежде чем я успела что-либо сообразить, я вскочила на ноги, так быстро и грациозно, что это было невозможно сделать без небольшой помощи оборотня. Я не могла дождаться, когда, наконец, превращусь, и мои способности станут сильнее.

Я не стала утруждать себя обращением к Джексону и его безумно несправедливым комментариям, вместо этого отвернулась от него, чтобы оценить ситуацию и посмотреть, не приближаются ли какие-нибудь волки.

— Ты меня слышала? — рявкнул он, и было совершенно ясно, что он десять лет ждал этого нокаутирующего боя, который пытался спровоцировать, но, честно говоря, я уже давно перестала ожидать чего-либо от Джексона.

Однако он не сдвинулся ни на дюйм, так что я вздохнула.

— Конечно, я представляю, что твоя жизнь стала очень тяжелой после того, как моего отца разорвали на куски, Джекс. Я молюсь только за тебя.

Чертову Теневому Зверю. В надежде, что он выпотрошит твою задницу, пока ты спишь.

Молчаливые угрозы засчитываются. Это был факт.

Джексона, казалось, застал врасплох мой отказ драться, но зачем мне было ввязываться в драку, в которой я не могу победить? В первые дни я часто давала сдачи. Снова и снова. И это только усугубляло их пытки. А еще я умоляла, плакала и съеживалась. И все это в надежде, что найду способ утихомирить хулиганов, и они оставят меня в покое. Но ничего не помогало.

Спустя несколько лет я поняла, что любая моя реакция только доставляет удовольствие обидчикам.

И я перестала.

Я перестала плакать. Я перестала сопротивляться. Я вела себя так, будто едва замечала их… будто их насмешки меня совсем не беспокоили. И, как ни странно, это в конечном итоге срабатывало. Иногда они даже оставляли меня в покое на