О Стуже и Перьях - Элиза Рейн Страница 12

— Думаешь, твой валь-тивар будет волком? — спрашиваю я.

— Я надеюсь, что птицей, — говорит она.

Я улыбаюсь этому неожиданному и приятному признанию.

— Правда?

— Мудрость — это могущество, — кивает она. — И я бы не отказалась от усиленной скорости, — она смотрит на меня. — А ты, думаю, хочешь змею?

Моя улыбка гаснет.

— Конечно, — отвечаю я, не зная, что еще сказать.

— Ну, я не думаю что птица или змея принесут такой же вред, как волк или медведь, — шепчет она, пытаясь успокоить скорее себя, чем меня.

Несколько минут мы едим в тишине. Остальные в зале расслабляются, вступают в разговоры. Нави сидит в конце нашего стола, как всегда одна и выглядит очень серьёзной, но фейри по разным сторонам от нее уже не так напряжены.

— Ходят слухи, что ты была с Каином, когда случилось нападение, — говорит Эльдит.

Фраза удивляет меня, но я киваю.

— После того, что он сделал?

— Ты не одобряешь?

— Я не не одобряю, — отвечает она. — Будь такая возможность, она убила бы всех в том зале. Её нужно было остановить. Но сжечь заживо? Мне кажется, должен был быть способ получше.

Я инстинктивно начинаю защищать Каина до того, как успеваю остановиться.

— Эрик подтвердил, что её нельзя было спасти. Она бы продолжила убивать и никогда не стала такой, как раньше, — говорю я.

Эльдит покорно кивает.

— В это можно поверить. Её глаза…

Она почти дрожит, и я кладу ладонь на её предплечье. Неуверенно, она смотрит сначала на нее, потом на меня.

— Ты не потеряешь контроль над своим валь-тивар, — тихо говорю я. — У тебя больше самообладания, чем почти у каждого новобранца здесь.

Я вижу, что она хочет мне поверить.

— Ты этого не знаешь, — так же тихо отвечает она. — Никто здесь ничего не знает. День за днем мы не знаем, чего ожидать.

Это правда.

— Я знаю, что ты гораздо более уверена в себе, чем сейчас — говорю я, пробуя другой подход. Ее плечи немного расправляются, и я убираю руку. — Ты получишь свою птицу, Эльдит, — говорю я.

В её глазах я вижу проблеск надежды, а потом она улыбается мне.

— Спасибо, надеюсь, ты права. Хочешь, завтра побольше потренируемся?

— В боевых искусствах?

— Ага. Будем использовать все, что имеем.

— Согласна, — говорю я.

— Хорошо. Тогда встретимся утром в зале с весами.

ГЛАВА 8

МАДДИ

Когда я возвращаюсь в мастерскую, Сарра спит в кресле. Я чувствую себя виноватой за то, что она беспокоилась обо мне всю ночь и не спала, а потом еще более виноватой из-за того, каким теплом меня наполняет осознание этого.

У меня есть подруга. Впервые в жизни кто-то кроме сестры заботится обо мне.

И я о ней тоже.

Я осторожно разбудила её.

— Тебе стоит пойти в кровать, — говорю я.

— Ты принесла мне сыр? — бормочет она, вставая. Я достаю из своей кожаной сумочки сложенную салфетку и протягиваю ей. Она улыбается, а потом смотрит на сыр. — Оставлю его на утро. Я вымотана.

— Хорошая идея. Я посплю здесь, — отвечаю я.

Она кивает, обнимает меня и уходит.

Устроившись у огня, я сразу достаю маленькое зеркальце.

Сердце быстро колотится, я волнуюсь еще сильнее, чем когда доставала его в прошлый раз. Случилось столько всего, о чем отчаянно хочется рассказать Фрейдис. Мне нужен её совет о том, кому здесь можно доверять, хотя Сарра и развеяла некоторые мои сомнения касательно Валькирий. После того как прошел день и мои бурные мысли успокоились, стало ясно, что я буду дурой, если не поговорю ни с кем из них. Все они, включая Каина, знают гораздо больше, чем я о валь-тивар, Фезерблейде и том, как быть Стражем Одина.

Я выбрасываю мысли о нем из головы. Фрейдис бы его точно не одобрила. Я вспоминаю эпизод из нашей жизни — полное ужаса лицо Фрейдис, когда выяснилось, что во время одной из наших вечерних вылазок в таверну я не играла в карты, как сказала ей, а на практике выясняла, что именно прячется у мужчины между ног. Мы часто бывали в этой таверне, и я знала его достаточно долго, чтобы понять, как он относится к женщинам. Он был простым и добрым, и мне понравился этот опыт. Это случилось больше одного раза, но эту часть я сохранила от Фрейдис в тайне. Я бы вообще ей ничего не рассказывала, но моя эмоциональная сторона никогда не помогала мне что-то от нее скрывать.

Я с нежностью держусь за воспоминание о полном неодобрения взгляде сестры, открываю зеркальце и затаиваю дыхание.

Проходит пятнадцать болезненно-долгих минут. Мне сложно сдерживать слезы.

Ты неправильно им пользуешься, говорю я себе. Она ни за что на свете не стала бы вот так тебя игнорировать. Она тебя любит.

Она ведь скучает по мне так же, как я по ней, правда?

Я аккуратно закрываю зеркальце. Целые недели я провела здесь без нее. Мне просто нужно продержаться еще немного. Столько, чтобы получить крылья, и тогда я полечу обратно ко Двору Льда и увижу её лично.

Делай, что можешь. Игнорируй остальное.

Сейчас я не могу поговорить с сестрой. Но я могу тренироваться. Могу стать сильнее. Могу выковать себе щит. Могу умолять, чтобы моя медведица вернулась. Именно этим я и займусь.

Я кладу голову на подушку, закрываю глаза, представляю медведицу и молюсь.

На следующий день я усердно тренируюсь с Эльдит. К концу тренировки я могу взять в качестве веса большой камень и для рук, и для ног. Мне удается семь раз пробежать вокруг Тренировочной площадки, и это занимает всего лишь около десяти минут. Вальдис сказала мне стремиться к шестидесяти минутам. Теперь я знаю, что ей легко было говорить, потому что её валь-тивар — волк, и у нее, на минуточку, усиленная магией выносливость. И все же, я не могла и представить, что мне хватит выносливости бежать десять минут в ровном темпе. Поэтому ставлю следующую цель — бег пятнадцать минут.

Во время двух часов боевых тренировок я почти побеждаю Эльдит. У меня получается уже лучше, но я думаю, что она мне поддается. Если бы она хотела побить меня, у нее бы получилось, и у любого новобранца тоже. Но я становлюсь быстрее и сильнее, чем была раньше, и могу дальше только стараться совершенствоваться.

Вечером, в Обеденном зале,