Две хризантемы - Рико Сакураи Страница 11

Тот растерялся, не понимая, что это означает…

Хитоми улыбнулась и быстро, насколько позволяет кимоно, поднялась на второй ярус замка, направившись в свои покои.

Нобунага, будучи в своих покоях, надломил печать и развернул послание госпожи Аояги, ощутив аромат ее духов. Сердце его, давно очерствевшее и не знавшее вот уже много лет любви к женщине, внезапно охватил трепет. Он вспомнил события давно минувших дней: сколько же ему тогда минуло лет – тридцать? тридцать два?..

Даймё задумался, мысленно подсчитывая годы правления покойного императора и в дальнейшем его сына Гендзи. По всему получалось, что в ту пору, когда госпожа Аояги была к нему чрезвычайно внимательна и снисходительна, ему действительно минуло тридцать весен, а императрице едва исполнилось двадцать.

В то время, впрочем, так же, как и сейчас, страну раздирали на части межклановые войны. Государство захлебывалось в крови своих же подданных. Сёгун того времени, сопредельный правитель императора, придерживался древней циничной истины: страви князей и получи выгоду от их схватки – что весьма успешно и воплощал.

Император в то время переступил свой сорокалетний рубеж и был достаточно мудрым правителем, чтобы понять: страна так долго не просуществует, ведь всегда есть опасность китайского вторжения, да и потом у ее берегов все чаще стали появляться португальские каравеллы…

Португальцы представляли возрастающую угрозу для страны. Смогут ли они противостоять натиску чужаков, ведь у них – мушкеты и пушки?

И вот тогда на политической арене появился Ода Нобунага, молодой самурай из провинции Овари. Он был беден, но честолюбив, и во что бы то ни тало желал добиться своей цели – стать уважаемым и влиятельным князем.

Впервые император увидел Нобунагу на Большом совете, где обсуждалось положение, сложившееся в государстве. Советники лишь разводили руками, не зная, что делать. И тогда Ода Нобунага поразил своей пламенной речью присутствующих в зале.

– Небесный государь! – обратился он к императору. – В совете я человек новый. Но все же прошу вас выслушать меня, ибо род Ода хоть и небогат, но предан императорской династии.

Император удивился напористости молодого вассала. Главный советник Фусю тотчас же начал нашептывать тому на ухо, как молодой Нобунага с малыми отрядами самураев отразил нападение противника, превосходившего его числом и мощью в несколько раз. Император кивнул, что означало дозволение говорить.

– Советники, собравшиеся сегодня, не раз подчеркивали – положение сложилось критическое. Оно напоминает события давно минувших дней, когда ваш предок был вынужден пойти войной на сёгуна. Но… последствия для страны оказались печальными.

– Мы все помним уроки прошлого, – спокойно заметил император. – И не собираемся повторять ошибки своих предков.

Нобунага поклонился.

– Португальцы – серьезная угроза, если с ними не наладить взаимовыгодные отношения.

Советники зашептались, по залу пробежал ропот.

– Неслыханно! – возмущались почтенные вельможи. – Договариваться с чужаками! Где самурайская честь? – кричали они.

Император выдержал бурю эмоций своих советников и подытожил:

– Мы так и не выслушали: что же предлагает господин Ода Нобунага?

Князь почтительно поклонился императору:

– Я предлагаю вступить с португальцами в переговоры. Выяснить, чего они хотят. И тогда мы поймем, чем они могут быть нам полезны. Ни для кого не секрет, что некоторые страны не сумели с мечами противостоять иноземным мушкетам и пушкам. Теперь же – во владении португальской короны многие земли. И насколько мне известно, они ищут новые торговые пути. В их планы не входит покорение новых территорий: Португалия – небольшая страна, а ее колонии слишком разрослись. Их же требуется удерживать, потому как существуют и другие морские державы.

Император был крайне удивлен осведомленностью Нобунаги. Он тут же оценил: перед ним человек незаурядных способностей, который поможет ему сохранить трон Аматэрасу.

– Я обдумаю ваши слова, господин Нобунага.

Император встал, что означало окончание совета. Когда советники покинули зал, он приблизился к расписной ширме, стоявшей в углу, из-за которой появилась молодая императрица Аояги. Природа была щедра по отношению к ней и наделила не только божественной внешностью и статью, но и редким умом. Несмотря на то что император был намного старше своей супруги, он безраздельно ей доверял и прислушивался к ее советам.

– Вы позволите, Небесный государь? – Аояги ослепительно улыбнулась и взмахнула ресницами. Она была уверена: ни один мужчина не может устоять перед ее взглядом.

– Вы же понимаете, как мне важно знать ваше мнение, Аояги…

Императрица слегка поклонилась:

– Ода Нобунага заслуживает доверия. Моя интуиция подсказывает мне, что именно ему следует поручить переговоры с португальцами. Несомненно, он добьется успеха. Я опасаюсь, что люди сёгуна могут опередить нас…

Император внимательно посмотрел на супругу:

– Ваша прозорливость ни разу не подвела. Я сделаю именно так, как вы советуете.

– Но, мой государь, позвольте мне самой переговорить с господином Нобунагой.

– Аояги, вы хотите, чтобы несчастный из провинции Овари потерял голову от вашей красоты? – игриво спросил император и рассмеялся.

– Думаю, что это не будет излишним… – скромно ответила молодая императрица.

Вскоре в особых покоях императрицы, где невозможно подслушать разговор, состоялась встреча госпожи Аояги и Оды Нобунаги.

Молодая императрица умела произвести впечатление: она предстала перед Нобунагой в нежно-лиловом кимоно, расшитом ирисами. Ее волосы были скреплены лишь одной заколкой, небрежно подхватывая их, образуя заниженный хвост, который предпочитали носить женщины эпохи Хэйан[17].

Она указала жестом на татами, Нобунага опустился на колени, готовый выслушать свою повелительницу. Та же не торопилась перейти к делу и, расположившись напротив, спросила:

– Скажите, господин Нобунага, бывают ли у вас такие чувства, когда с первого же взгляда проникаешься доверием к человеку?

Даймё прекрасно понял, что имеет в виду прекрасная Аояги. И ответил ей напрямую:

– Мне бы очень хотелось, чтобы вы, госпожа Аояги, полностью доверяли мне. Я никогда не предам дело императора, ибо мне не безразлична судьба государства.

Аояги понравился ответ собеседника, она улыбнулась и открыла резную шкатулку, стоявшую рядом.

– Вот грамота, подтверждающая ваши полномочия в переговорах с Португалией, скрепленная подписью и печатью императора. С сегодняшнего дня вы – посол.

Она передала свиток самураю, намеренно коснувшись его руки.

Нобунага, уже покинув императорский дворец в Киото и двигаясь в направлении устья реки Ёдогавы[18], где дрейфовали две португальские каравеллы, не мог забыть этого момента.

В окружении двадцати преданных самураев и их воинов Ода Нобунага достиг небольшого рыбацкого селения