Немое Заклинание - Николай Павлович Иванников Страница 9

На фоне своей матушки Фике смотрелась не столь ярко, но куда как свежее. Вместо строгой неподвижной маски, которую напоминало фарфоровое лицо герцогини, милое личико принцессы представляло собой целый театр чувств и эмоций, которые переполняли ее ежесекундно. Пухлые, наполненные молодой кровью губы то растягивались в улыбке, обнажая блестящие зубки, то поджимались, придавая лицу слегка обиженное и какое-то детское выражение. Глаза так и метались по сторонам, словно хотели увидеть и запечатлеть каждую мелочь.

Движения ее не были такими же грациозными, как у матушки — скорее резкими и порывистыми, — но это только добавляло ей той свежей прелести, которая начисто отсутствует у закостенелых матрон.

Кристоф, улыбающийся настолько широко, насколько ему это позволяло сделать анатомия, шел последним и что-то говорил принцессе. Она непрерывно смеялась.

Мы с обер-вахмистром Глаппом одновременно поднялись на ноги, чтобы приветствовать дам. Герцогиня спустилась в зал первой, подошла к столу и остановилась рядом со мной. Протянула руку для поцелуя, что я не замедлил сделать.

— Мадам, вы выглядите прекрасно, — сказал я.

Она натужно улыбнулась, явно не понимая смысла моих слов. А затем вдруг приподняла брови и спросила на неплохом французском:

— Мой друг, вы говорите по-французски?

— Уи, мадам, — отозвался я. — И весьма неплохо. Если верить, конечно, моему гувернеру Пьеру. Но он слишком много пил, а к концу жизни и сам уже говорил едва внятно.

Грозя мне пальцем, герцогиня позволила себе посмеяться над моей шуткой, которая на самом деле была чистой правдой. Тогда я услужливо выдвинул стул. Подскочившая служанка помогла подобрать пышные юбки, и герцогиня села, с интересом рассматривая яства перед собой.

— Выходит, вы все это время просто не желали со мной разговаривать, Алексей, — сказала по-французски герцогиня. — Мы с вами уже давно могли бы нормально общаться.

— Мне не так часто приходится вспоминать мой французский, — оправдался я. — Признаюсь, он не так уж и хорош.

Я знал, что он хорош. У во всяком случае не хуже, чем у самой герцогини. Но должна же она чувствовать превосходство надо мной!

Фике и Кристоф сели напротив нас. Кристоф сразу же схватил со стола вилку и показал ее принцессе.

— Вилка! — радостно оповестил он.

Должно быть, урок русского языка у них то и дело возобновлялся.

— Вилка! — столь же радостно повторила Фике. — Габель!

— Габель! — обрадованно воскликнул Кристоф.

Было уже непонятно, то ли он учит принцессу русскому, то ли она учит его немецкому.

— Милая моя Фике, говорите уже по-французски и не морочьте никому голову! — царственным тоном велела дочери герцогиня. — Знание русского вряд ли пригодится вам в жизни. Скоро вы станете Великой княгиней Сагарской, и говорить вам придется только на немецком.

— Хорошо, матушка, — послушно отозвалась принцесса.

— Я слышал, там у них в Сагаре особое произношение, — благодушно заметил Кристоф. — Как будто куры кудахчут.

— За титул Великой княгини Фике станет и кудахтать по-куриному, и даже мычать по-коровьи, если придется! — резко ответила герцогиня. При этом она сжала под столом мою коленку так, что я чуть не подавился жареной перепелкой.

Кристоф хотел что-то возразить, но в этот момент с кухни внесли огромный кипящий самовар и водрузили его в центр стола. Обер-вахмистр с Иоханной уставились на него в полном изумлении, а Фике даже тихонько взвизгнула, зажав рот руками.

— Самовар, — с довольным видом объяснил Кристоф.

— Са-мо-фар… — как зачарованная повторила принцесса.

Кристоф вкратце ознакомил заграничных гостей с устройством самовара, ошпарился кипятком, а затем мы приступили наконец к трапезе.

За ужином мы условились, что завтра в путь отправляемся с рассветом. Разбойники в ранний час засады на дорогах не устраивают, да и звери хищные в это время уже спят. Самое безопасное время суток, по моему мнению. А что касается прочей нечисти… Тут уж мы ничего предугадать не в силах! Как господь даст, так все и случится. Тут главное не зевать. Как говорится, на бога надейся, а шпагу лучше держать наготове.

Беседа наша велась на странной смеси немецкого, французского и русского языков, и я порой терялся, забывая, кому и как следует отвечать. И в конце концов полностью перешел на французский, которым в той или иной мере владели абсолютно все.

Усиленно наглаживая мое колено, герцогиня уверяла всех, что является родной сестрой наследника шведского престола Адольфа Фридриха, и если бы жизнь сложилась немного иначе, то и сама могла бы стать в будущем шведской королевой.

— Да-да, любезные мои, это очень даже вероятно! — заверила она. — В нашем роду издавна было принято беречь чистоту крови, так что браки внутри семьи для нас — вполне обычное дело. Моя мама́ была кузиной моего папа́, а бабушка с дедушкой, между прочим — родными братом и сестрой. И сохранившуюся чистоту нашей крови вы можете лицезреть прямо сейчас!

Герцогиня по такому случаю отпустила мое колено и обеими руками провела вдоль своего красивого личика, белокурых волос и выпирающей из-под корсета груди, как бы демонстрируя всем саму себя.

— Вы прекрасны, мадам! — согласился Кристоф, при этом поглядывая на Фике.

— А вы что думаете, Алексей? — обратилась ко мне Иоханна.

— Полностью согласен с моим другом, — ответил я сдержанно. — Если бы я был скульптором и получил государев заказ изготовить статую Афродиты, то я несомненно ваял бы ее с вас, сударыня.

Герцогиня замерла на мгновение, глядя на меня с удивлением, а затем вдруг расхохоталась. Погрозила мне пальцем.

— Вы так настойчиво пытаетесь меня очаровать, мой друг, что я теперь и не уверенна, смогу ли устоять! — заявила она.

Я вновь едва не подавился чертовой перепелкой.

— Уверен, что вы очень стойкая дама, — ответил я, немного подумав.

Продолжая смеяться, она покачала головой:

— Не все бастионы способны выдержать такой напор.

Черт меня подери! Черт, черт, черт меня подери!!! Я же не ваш брат, мадам, вам будет со мной не интересно!

Примерно так я хотел бы ей ответить, но на самом деле лишь утер губы салфеткой и выпил еще водки. Герцогиня терпеливо ждала моих слов, а я продолжал молчать, потому как не знал, что можно еще сказать в такой ситуации. Но мое положение спас Кристоф.

— Должен заметить, — сказал он, с аппетитом