Таверна в другом мире. Том 3 - Лев Белин Страница 7

И я учился различать за ингредиентами нити повествований, слыша их в шипении с примесью тишины, ощущая в касаниях слои, что не всегда складывались идеально.

Сон угас так же резко, как и пришёл. Я не понял — к чему он был? Что хотел сказать? Но услышал сначала треск, затем рычание, а в конце ощутил прикосновение холодного языка к щеке с покалывающими разрядами.

— Гром! — вырвалось у меня, и я резко раскрыл глаза.

На меня с удивлением взирал дракончик. Маленький, не больше шпица, из тех, что дамочки любят носить на руках. Он повернул голову на бок и внимательно изучал моё лицо. А затем высунул язык и лизнул меня в нос.

И в меня ударил разряд электричества! Прямо в кончик носа!

— Ай! — выкрикнул я, — Не делай так!

— Рр-ррр! — рычал Фунтик, загораживая Мишку точно пёс.

— А ты чего ощетинился? — спросил я, берясь за голову, та раскалывалась от боли.

Выжил. Удивлена. Ну ладно, повезло.

— Какие мы приветливые, — съязвил я.

А дракончик продолжал смотреть на меня.

— Ну привет, — глянул я в ответ, — Гром.

Поздравляю!

Новый магический питомец: Штормовой змей «Гром». Уровень 1

Редкость: Редкий

Тип: Магический

Раса: Дракон

Возраст: 4 часа 40 минут

Очки здоровья: 25 ед.

Очки маны: 50 ед.

Сила: 4

Ловкость: 12

Выносливость: 5

Харизма: 5

Интеллект: 8

Восприятие: 6

Мудрость: 10

— А характеристики-то ничего так… для первого уровня, — кивнул я, — Погодите, я почти пять часов провалялся? И никто меня не разбудил? — не понял я, обернулся, а дверь закрыта. Точно, я же сам закрыл, — А ты, — обратился я к кабанчику, — Всё это время на него рычал, что ли?

— Хрю! — бросил недовольно Фунтик, словно говоря: «Ты глянь вообще, что это за тварь непонятная.»

Тук-тук!

— Вовремя, как всегда, — проворчал я, услышав стук в дверь, — Входите!

Дверь открылась, и я увидел Келдара. И тут же подумал: «Сейчас начнётся.»

— Сколько дрыхнуть можно⁈ Тебя там все уже… — и он замолк, глаза расширились, губы задрожали, — Штормовой… змей… вылупился.

Я никогда не думал, что гномы могут быть такими быстрыми. Он рассёк комнату и остановился возле кровати с дрожащей бородой.

— Можно… можно прикоснуться? — аккуратно спросил он.

— Попробуй, — бросил я, мне даже было интересно.

Гном потянул руку к дракончику. Тот тут же зашипел. Синяя чешуя моргнула! И разряд молнии полетел в гнома!

— Ай! — вскрикнул он.

— Похоже, это значит — нет, — усмехнулся я, даже голова начала проходить.

Но гном как зачарованный вновь потянулся.

И вновь разряд!

— Больно!

— Может тебе не стоит…

И снова.

— Ау!

Выходил он из комнаты с растопыренными в разные стороны волосами. Но то и дело оборачивался на меня, точнее, на Грома. Я же сначала медленно прикоснулся к дракончику, тот не проявил агрессии. Затем посадил на плечо, новых ударов молнии не последовало. После чего я пошёл, и даже как-то спокойно стало. Только Фунтик провожал дракона рычанием и крайним недовольством.

«Надеюсь привыкнет.» — подумал я.

Спустившись по скрипучим ступеням, я вышел в зал — и замер. Таверна преобразилась: столы сдвинуты, украшены гирляндами из трав и цветов, лампы горят ярко, отбрасывая золотистые блики на лица собравшихся. А там, на неизменной бочке посреди зала, стоял Тиберий.

— Друзья, собратья по кружке и ложке, жители Ирителя и странники дорог! — прогремел Тиберий, — Сегодня таверна «Драконий Котёл» зарезервирована не для обычных пиров, не для шумных гулянок или тихих посиделок у очага, а для проводов великого Безумного повара, шефа всея Тринадцатого мира, мастера сковороды и просто отличного мужика — Маркуса Освальда!

Все захлопали, даже не решились прерывать речь ради странного создания на моём плече. Но поглядывали с явным интересом.

А я думал: «И как он всех собрал за неполных пять часов?» — все знакомые лица собрались в зале, разве что, Лусьена и «героев» не пригласили.

— Этот человек, что явился из ниоткуда, словно подарок богов или каприз судьбы, взял развалину — старые стены, покрытые пылью забвения, где ветер свистел в щелях, а паутина висела, как забытые знамёна, — и превратил её в оазис вкусов и тепла! — явно льстил тифлинг, но всем похоже нравилось, — Где раньше царила пустота, теперь бурлит жизнь: ароматы специй кружат в воздухе, как танцующие духи, супы булькают в котлах, обещая утешение уставшим душам, а стейки шипят на огне, напоминая о силе и стойкости. Он не просто готовил — он творил! Собирал нас, разрозненных странников, авантюристов и простых людей, как ингредиенты в идеальное блюдо: эльфийку с её магией, орка с его силой, гнома с его молотом, и даже маленького урсолака, что стал нам всем сыном. Под его рукой таверна расцвела, как сад после дождя, — полы заблестели, столы наполнились смехом, а сердца — надеждой.

И все только собирались поднять бокалы, как Тиберий продолжил:

— Но Маркус — не только повар. О, нет! Он дрался с бандитами, как лев в арене: помните ночь с Красной Лапой? Когда тени ворвались в наш дом, а страх сжал глотки, он встал с сковородой в руках, словно с легендарным мечом, и разил врагов не яростью воина, а хитростью и отвагой! Он собирал нас не силой, а добротой: эльфов и орков, гномов и людей, делая из нас семью, крепче любой гильдии.

«Интересно, он готовился или на ходу придумывает?» — подумал я.

— Может тогда уже… — попытался я вклиниться.

— А теперь… а теперь он уходит в северные бури, через войны, что раздирают земли, как молнии небо, через пустоши, где ветер воет, как голодный волк, и перевалы, где снег скрывает смерть под белым покровом. Ради спасения мальца, что стал нам всем сыном — Мишки, нашего доблесного урсолака, чьи глазки сияли ярче звёзд, а смех разгонял тени.

— Переигрываешь, — шепнул я, — Заканчивай.

Но не тут-то было:

— Маркус — не герой из баллад, где рыцари в сияющих доспехах скачут на драконах и побеждают одним взглядом. Нет, он лучше любого: со сковородой в руках, как со щитом, и сердцем, полным