Свекровь-попаданка. Врачебный кабинет в Гиблолесье - Елена Белильщикова Страница 7

– Эй, Ральф, ты чего?! – один из стражников тронул его за плечо.

Ральф не двинулся. Только сильнее, будто судорожно, сжались пальцы на мундире Джареда. Стражники обступили их. И Ральфа оттащили буквально силой. Джаред быстренько поправил мундир и поднял ладони в примирительном жесте.

– Все в порядке! – с сияющей улыбкой заявил Джаред. – Мы просто немного повздорили в подвале. Из-за того, что я нарушил приказ. Не то вы меня не знаете!

Он нервно посмеялся. Стражники с подозрением на него покосились, но решили, что Джаред и Ральф сами разберутся дальше, драться им или нет. И пошли на выход, оставляя их наедине.

– Мог бы сказать мне «спасибо», Ральф, – фыркнул Джаред. – Не то еще начнут все шарахаться от тебя. А если дойдет до моего отца… Ох, в твоем возрасте найти хорошее новое место работы не так-то просто. Придется убираться в свинарниках или еще что похуже…

В обычное время Ральф реагировал на такие насмешки ледяным взглядом, холодно огрызаясь так, что Джаред мгновенно прикусывал язык. Но на этот раз все было иначе. Ральф повернулся, как зверь. Джаред и опомниться не успел. Только схватился за лицо, возмутившись:

– Ты мне нос сломал!

– Нет, – Ральф направился к двери, не обернувшись. – Хруста не было.

Ральф хлопнул дверью. Джаред недовольно потер под носом ладонью, подходя к окну. Из него открывался вид на крыльцо. Ральф сел прямо на ступеньку, сжимая голову в ладонях. Даже на расстоянии было заметно, что его лицо выглядит бледнее обычного, а под глазами залегли тени, как от болезни.

– Не думал я, что это проявится… вот так, – прошептал Джаред себе под нос. – Что ж, Ральф… Значит, твои дни на этой работе сочтены. Мой отец не потерпит под своим руководством озлобленного безумца. А я позабочусь о том, чтобы он узнал обо всем, как только твоя злость перейдет черту.

Глава 3

Мне повезло, что сопровождать меня остался только Рудольф. Угрюмый, недовольный и сильный, он тычком в спину подтолкнул меня к экипажу. Я забралась внутрь, хотя со связанными руками сделать это было не так-то просто. Рудольф громыхнул дверцей, скрежетнул металл замка. Я поморщилась. Мне и так идея выпрыгивать из экипажа на полном ходу не нравилась. А что делать теперь? На всех окнах решетки. Я нервно, прерывисто глубоко вдохнула. Экипаж мгновенно показался тесным. Черные стены и обивка сидений давили морально.

– Мама! – вдруг донесся детский вскрик.

Я дернулась. Сквозь зарешеченное окно я увидела, как Келли все-таки выбежала из дома. Она рванулась к экипажу, но следом подоспел и стражник. Он взял ее за плечи, что-то строго говоря и уводя обратно. Я тяжело вздохнула, прикрывая глаза, как только Келли скрылась из виду. Если у меня ничего не получится, то это последний раз, когда я видела свою дочку? От ужаса сдавило грудь, на глаза навернулись слезы. Нет, нет, я не выдержу разлуки с детьми! А значит, я не могла допустить, чтобы мой план провалился. Поэтому пришлось выжидать. Вдруг бы Рудольф решил напоследок проверить, как там я устроилась.

Экипаж покачнулся: стражник запрыгнул впереди, понукая лошадей. Мы двинулись с места. Прислушавшись с минуту, что все в порядке, я достала припрятанный нож. Дорога до Гиблолесья была долгой, но я решила не тянуть. И правильно сделала! Ведь самой себе перерезать веревки оказалось задачей не из легких.

Когда нож оказался в моих руках, экипаж, как назло, подбросило на кочке. Я ойкнула, видя, как нож вылетает из моих рук. Он кувыркнулся в воздухе и звякнул куда-то вниз, к моим ногам. Зашипев от досады, я сползла с сиденья, зашарив связанными руками по полу экипажа. Действовать я старалась максимально тихо. Хотя, конечно, Рудольф не мог услышать минимальные шорохи. Стук копыт, поскрипывание колеса, шум улочек просыпающегося города – и без того было полно звуков. Но у меня все равно руки тряслись от волнения.

Подобрав нож, я вернулась на сиденье. Веревки были толстыми, а орудовать даже острым лезвием со связанными руками оказалось неудобно и сложно. К тому же, то и дело приходилось замирать, чтобы не пораниться. Ведь экипаж стало нещадно подбрасывать на кочках, когда мы выехали из города. Я потерпела бы случайную царапинку, но что, если ее заметил бы Рудольф, решив проверить, как там поживает несчастная пленница?

Веревки я скорее перепилила, чем перерезала. Они долго лохматились и не поддавались. Так, что я уже начала паниковать, что у меня, вообще, ничего не получится. Но закусив губу от усердия, я продолжала снова и снова возить по ним ножом. И наконец-то мои путы соскользнули ко мне на колени.

Я едва не застонала от облегчения, потерев затекшие запястья. Но нельзя было просто сидеть и наслаждаться свободой. Я снова припрятала нож, прикрыв его юбкой платья, а сама перехватила веревки так, чтобы на первый взгляд казалось, что они на месте.

Теперь оставалось только ждать. Моего шанса избежать Гиблолесья! Моего единственного шанса.

Экипаж остановился. Я на миг прикрыла глаза, собираясь с силами. Сейчас или никогда! От мысли об этом мое сердце так бешено колотилось, что казалось, его стук разносится вокруг подобно грому.

– Привал! – гаркнул Рудольф, открывая дверцу. – Нужно тебе что-нибудь?

Я изобразила стыдливость, притушив взгляд ресницами.

– Н-нужно, но…

– Вылезай, – Рудольф недовольно кивнул в сторону ближайших кустов. – Развязывать не буду, как-нибудь юбки свои подберешь и так! И не думай, что я отворачиваться стану. Кусты высокие, за ними все равно ничего не видно. А если сбежишь, то Ральф…

– Что Вы, что Вы? – зачастила я сладеньким разнесчастным голоском. – Куда мне бежать со связанными руками? До ближайшего волка?

Рудольф сдвинул брови, хмуро глядя на меня. Лесок вокруг был хиленький. И сложно представить, чтобы здесь водился кто-то крупнее белки. Но я все равно с деланой опаской покрутила головой, неуклюже пододвигаясь к краю сиденья. Самым сложным было то, чтобы веревки с рук не свалились!

– Тут точно зверья нет? А змей? – я похлопала глазами. – Я так змей боюсь!

–