Библиотекарь из другого мира (СИ) - Ли Ан Страница 6

Я перевернула несколько страниц назад, к более ранним записям. Вот рецепты лекарств — некоторые из трав я знала, другие были незнакомы. Вот заметки о том, как лучше сушить растения, в какое время собирать.

И вдруг я наткнулась на запись, которая заставила меня выпрямиться:

"Если бы у нас были книги великих лекарей прошлого... Но что осталось после войн? Обрывки знаний, легенды, рассказы бабок. Приходится изобретать заново то, что уже было известно нашим предкам. Иногда мне кажется, что мы живем во тьме, потеряв свет древней мудрости."

— Боже мой, — прошептала я, откладывая дневник.

Здесь были потеряны знания, которые в моем мире считались базовыми. Не было книг, не было систематического образования. Каждый лекарь изобретал велосипед заново, опираясь на обрывки народной мудрости.

Я могла помочь. Я ДОЛЖНА была помочь.

В моей голове хранились тысячелетия медицинских знаний. Понимание анатомии, основы микробиологии, принципы стерилизации, рецепты лекарств, методы диагностики. Все то, что здесь было утеряно или еще не открыто.

Воспоминания Элианы нахлынули новой волной. Я вспомнила, как отец учил ее различать травы:

"Смотри, дочка, это зверобой. Хорошо помогает от ран и печали. А это тысячелистник — останавливает кровь. Запоминай, однажды эти знания могут спасти чью-то жизнь."

"Я хочу стать лекарем, как ты, папа."

"Обязательно станешь, Элиана. У тебя добрые руки и чуткое сердце. А это главное в нашем деле."

Элиана мечтала продолжить дело отца. Изучать травы, лечить людей, нести добро в мир. И теперь, когда я живу в ее теле, эта мечта может осуществиться.

Но не так, как планировала Элиана. Я принесу сюда не только народные знания, но и науку. Не только травы, но и понимание того, как они работают. Не только лечение, но и профилактику.

Я встала из-за стола и подошла к полкам с травами. Все здесь было знакомо по книгам, которые я изучала в библиотеке. Ромашка, валериана, эхинацея, календула... Природная аптека, которой не хватало только правильного применения.

— Хорошо, — сказала я вслух. — Если судьба привела меня сюда, значит, у меня есть миссия. Буду лекарем. Но таким, каких этот мир еще не видел.

***

Судьба, видимо, решила не откладывать проверку моих слов. Едва я успела убрать дневники на место, как в дверь постучали.

Я замерла. Кто это может быть? И главное — как объяснить, что Элиана, которая умерла три дня назад, вдруг ожила?

Стук повторился, более настойчивый.

— Ну ладно, — пробормотала я. — Время первого экзамена.

У двери стояла пожилая женщина в простом сером платье и платке. Лицо доброе, но усталое, руки натруженные. Она подняла глаза, увидела меня — и рот ее открылся от удивления.

— Элиана? — прошептала она. — Ты же... мы думали... нас же на похороны звали...

Вот оно. Момент истины.

— Я выздоровела, — сказала я, стараясь говорить спокойно. — В последний момент лихорадка отступила.

Женщина смотрела на меня с недоверием, но в глазах читалась радость.

— Но как же... а отец твой где?

Тут воспоминания Элианы подсказали мне имя:

— Марта, отец... — я сделала паузу, изображая боль. — Отец заразился от меня. И его организм не выдержал. Похоронили вчера.

Это объясняло и мое присутствие здесь, и отсутствие Бенедикта. Марта ахнула и перекрестилась.

— Господи милостивый... Бедная девочка. Осталась совсем одна.

— Да, — кивнула я. — Но я хочу продолжить дело отца. Помогать людям.

Марта покачала головой:

— Детка, ты же совсем еще девочка... Хотя твой отец всегда говорил, что у тебя дар к лечению.

Она помолчала, разглядывая меня, потом вздохнула:

— Ну да что теперь... Раз так вышло. Слушай, Элиана, а ты не посмотришь на мои руки? Суставы совсем замучили, особенно к дождю. А сегодня как раз тучи собираются.

Воспоминания Элианы тут же выдали нужную информацию: Марта — жена кузнеца, всю жизнь работала в кузнице, помогая мужу. Руки от постоянной работы с железом испорчены, суставы воспалены. Отец лечил ее компрессами из лопуха, но помогало слабо.

А я знала кое-что получше.

— Конечно, Марта. Проходите в мастерскую.

Я провела ее к рабочему столу, осторожно взяла ее руки в свои. Суставы пальцев были распухшими, покрасневшими. Классический артрит, усугубленный тяжелой физической работой.

— Когда боль сильнее всего? — спросила я.

— По утрам. И перед дождем. А недавно еще и ночью болеть стала.

Артрит в прогрессирующей стадии. В моем мире это лечилось противовоспалительными препаратами, но здесь... Здесь у меня была только ивовая кора и знания.

Я пошла к полкам с травами. Ивовая кора — природный источник салицина. Плюс что-нибудь противовоспалительное... Вот календула. И еще можно добавить...

— Я приготовлю вам отвар, — сказала я, отмеряя нужные травы. — Пить нужно будет три раза в день, по полчашки. И еще...

Я повернулась к Марте:

— Покажите мне, как вы обычно двигаете руками.

Пока она показывала, я мысленно составляла план. Легкий массаж для улучшения кровообращения, упражнения для поддержания подвижности суставов...

— Сейчас я покажу вам упражнения. И научу, как правильно массировать суставы.

Марта смотрела на меня с удивлением:

— Странно... ты по-другому говоришь, Элиана. Более... уверенно. И массаж... твой отец никогда массаж не делал.

— Болезнь изменила меня, — ответила я, аккуратно массируя ее запястье. — Я многое поняла, пока лежала между жизнью и смертью.

Марта кивнула, принимая объяснение.

— Ну что ж, попробую твое лечение. А за работу сколько возьмешь?

— Сейчас ничего, — сказала я, заворачивая травы в тряпицу. — Когда поможет — принесете что сможете. Я не торгую здоровьем.

Марта улыбнулась первый раз за все время разговора:

— Точно дочь своего отца. Он тоже так говорил.

***

Когда Марта ушла, я впервые за день почувствовала усталость. Не физическую — эмоциональную. Слишком много всего произошло за один день. Попадание в другой мир, новое тело, первый пациент...

Я развела огонь в очаге — к счастью, воспоминания Элианы подсказывали, как это делается. Поставила варить кашу из какого-то незнакомого зерна, заварила чай из трав, которые узнала в саду.

Пока ужин готовился, Гермес устроился у моих ног, мурлыча и щурясь от тепла огня. Я погладила его рыжую шерсть и в первый раз за день позволила себе просто подумать.

Это не