Гений Медицины. Том 2 - Игорь Алмазов Страница 19

— Доктор, кажется, среди нас нет такого, — неуверенно заключил один из пациентов.

Я снова проверил свою историю болезни. Волосов Семён Борисович, тринадцатая палата. Направлен в клинику от поликлиники, поэтому его не было во время ночного дежурства. Поступил только утром.

— Семён Борисович, — повторил я.

— Это я, — наконец откликнулся один из пациентов.

— Так почему сразу врачу не ответили! — возмутился сосед по палате. — Мы тут все себя не в своей тарелке начали чувствовать. Каждый уже задумался, точно ли он не Семён Борисович!

— Я просто плохо схожусь с новыми людьми, — опустив глаза в пол, ответил мужчина. — И как-то не по себе стало. Заволновался.

Помимо давления явно какие-то психологические проблемы. Ну, с этим разберусь чуть позже.

— Рассказывайте, на что жалуетесь, — подсев к нему, проговорил я.

— Давление высокое, — оповестил он. — В поликлинике уже замучились, никак лекарство не подберут. Направили сюда.

Я отметил, что на лице у пациента выраженные отёки. Проблема явно давняя, раз организм пришёл в такое запущенное состояние.

— Давно давление беспокоит? — уточнил я.

— Ну, несколько лет точно, — отозвался Семён. — Уже столько препаратов перепробовал. Сначала вроде помогало, а теперь вообще ничего не снижает.

— Ещё какие жалобы? — спросил я.

— Ну, лицо вот отекает, — пожал он плечами. — Ещё по ночам стал вставать часто, ну… в туалет, в общем. Но говорят, у мужчин в возрасте это нормально.

Семёну было пятьдесят лет. Рановато, чтобы возникала аденома простаты, на которую он мне намекает.

Я активировал диагностический аспект и сразу же заметил свечение в почках. Странно, что в поликлинике никто не обратил на это внимание.

— С почками проблемы были когда-нибудь? — уточнил я.

— Нет, никогда, — удивлённо мотнул он головой. — А что, что-то не так?

— Нужно анализы смотреть, — отозвался я. — Но подозреваю, что гипертензия у вас вторичная, и связана она как раз с почками.

Проблема поликлиник — они сильно не заморачиваются с поиском причины артериальной гипертензии. Есть давление и есть, назначат препараты и всё. Не уверен, что терапевт в поликлинике вообще соизволил осмотреть пациента диагностическим аспектом.

В данном случае гипертензия наверняка была вызвана проблемами с почками. Точнее, из-за первичной гипертензии началась нефропатия, и гипертензия стала вторичной. Возник порочный круг, давление продолжало повышаться, повреждало почки, а те, в свою очередь, ещё больше провоцировали подъём давления.

Я расписал направления, общий анализ крови и мочи, биохимия, ЭКГ, УЗИ почек, моча по Зимницкому. Результат последнего анализа будет готов только завтра, ведь для него мочу нужно собирать в течение суток в восемь разных контейнеров. Зато это отличный способ оценить функцию почек.

— Вам нужно проконсультироваться с психологом по поводу вашей застенчивости, — закончив, проговорил я. — Чтобы вы не стеснялись отзываться, когда вас ищет лечащий врач.

— Я уже давно хотел, но как-то не соберусь всё, — признался Семён.

— Я могу позвать вам нашего психиатра, он проконсультирует, — предложил я. — Если найдёт время.

Тут проблема не экстренная, тем более к психиатрии относится весьма косвенно.

— Меня в психушку упекут? — испугался Семён.

И вот, снова та же самая реакция, как у санитарки Ларисы с её клептоманией. Кстати, в клинике я её с того момента не видел, то ли отправили на больничный, то ли решила уволиться после случившегося.

— Никто вас не упечёт в психушку, — вздохнул я. — Просто посоветуют, как справляться с этой проблемой.

— Тогда можно, — кивнул Волосов. — Спасибо, доктор.

Я отнёс направления медсестре и вернулся в ординаторскую. Вскоре после меня туда вновь зашли проверяющие. Преследуют меня, что ли?

— А вы не так просты, Боткин Константин, — заявил один из них. — Отзывы о вас сплошь положительные. Но мы выяснили, что вчера один из ваших пациентов пожаловался, что вы за целый день к нему не зашли. Хотя являетесь его лечащим врачом.

— Я же ещё не врач, — с усмешкой напомнил я им. — Просто интерн.

— Не придирайтесь к словам! — возмутился проверяющий. — Всё это как-то странно. И мы вынуждены провести для вас ещё тестирование…

В этом я и не сомневался.

— Мне одному? — уточнил я. — Или всё-таки всем интернам, чтобы проверка хоть издали походила на настоящую?

— О чём это вы⁈ — воскликнул второй из проверяющих.

О том, что мне надоел весь этот цирк.

— О том, что вы с самого начала проверки нацелены отчислить меня из интернатуры, — пожал я плечами. — И у меня есть информация, что вам был отдан такой приказ. Нехорошо, господа.

Второй проверяющий побледнел от страха. Судя по данным от кардиологического аспекта, пульс у него подскочил до ста десяти. Первый остался невозмутимым.

— Вы хоть понимаете, как выглядят такие обвинения? — спросил он.

— А я не обвиняю, просто говорю факты, — отозвался я. — И если по результатам этой проверки кого-то из интернов действительно отчислят — молчать я не стану.

Теперь и этот проверяющий начал терять самообладание.

— Угрожаете нам⁈ — воскликнул он.

— Просто говорю факты, — повторил я. — А теперь я позову в ординаторскую остальных интернов, а также нашего наставника. Нехорошо тестировать его интернов без него.

Я оставил разозлившихся и растерянных проверяющих и пошёл разыскивать всех остальных.

* * *

Шуклин привычно забил на своего пациента. А зачем стараться, сейчас проверка разберётся с остальными, и у Зубова не будет других вариантов, кроме как назначить его на место терапевта.

Он забился в свою любимую каморку и решил немного подремать. Но планам сбыться было не суждено, зазвонил телефон.

— Привет, дядя Гриша, — вяло ответил он. — Что случилось?

— Павел, кому ты рассказал про весь план⁈ — гневно спросил тот.

Шуклин резко проснулся и взбодрился.

— Я никому не говорил! — заверил он. — Честное слово, дядя Гриша. Что случилось?

— Мне позвонили проверяющие, — прошипел тот. — Проверку до конца они проведут, но никого выгонять не будут. Один из интернов пригрозил им, что знает про их сговор. Кто бы это мог быть?

— Боткин, — тут же отозвался Шуклин. — Не знаю, как он узнал, но это точно был он!