Ненормальный практик 5 - Отшельник Извращённый Страница 19

— Как спалось после такой бурной ночи? — и улыбается.

Бурной⁈ КАКОЙ, ПЛЯХА-МУХА, БУРНОЙ⁈ Я ничего не помню!

Стою как идиот. Что говорить?

— Я… ты… — язык не слушается. — Что ты здесь забыла? То есть… гадство… как так могло произойти?

Она медленно садится. Плавно, изящно, чем нельзя не залюбоваться. Поправляет лямку лифчика. Да уж, как ни посмотри, а она хороша от самых растрёпанных волос до розовых пяточек. Чёрное кружевное бельё контрастирует с бледной кожей. И так идёт под цвет её волос.

— Что я тут забыла? У меня тут дела, — она пожимает плечами.

От чего её грудь подпрыгивает. Чуть-чуть. Но достаточно, чтобы мозг восемнадцатилетки на секунду завис.

— Не ожидала, что и ты тут будешь. Шла вчера в гостиницу после долгой дороги. Устала, замёрзла. И вижу, как какой-то пьяный дурачок падает в снег. Решила помочь.

— Ты? — не могу сдержать скепсиса. — Решила помочь? Пьяному мужику?

— Представь себе! — она возмущённо фыркает и подхватывает одеяло, прикрывая грудь. — Я не бессердечная! И вообще, не пялься, животное!

— Чего? — возмущаюсь в ответ. — Я вообще-то в другую сторону смотрю!

Корнелия краснеет. Серьёзно? Вон как румянец расползается от щёк вниз, к шее, к ключицам, исчезает в вырезе лифчика.

— После того, что ты со мной вытворял… — её голос дрогнул. Она опускает глаза, теребит край одеяла. — Такого я даже в книжках не читала! Откуда ты вообще знаешь такое…

КАКОЕ⁈ КАКОЕ, МАТЬ ТВОЮ⁈ Что я делал⁈

— Теперь меня точно замуж не возьмут… — продолжает она тоном, полным трагедии. — Как ты мог сорвать мой цветок, даже не спросив, люблю ли я тебя⁈ Просто взял и… и…

Она всхлипывает. Настоящие слёзы катятся по щекам.

Я СОРВАЛ ЕЁ ЦВЕТОК⁈ Корнелия была девственницей⁈ И я… мы… И Я НИЧЕГО НЕ ПОМНЮ⁈ А-А-А-А-А-А! ЭТО ПРЕСТУПЛЕНИЕ ПРОТИВ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА! Переспать с такой красоткой и не помнить!

— Но раз уж ты сказал, что понесёшь ответственность… — она поднимает на меня влажные глаза. — Деваться некуда. Хоть ты и младше меня, но совершеннолетний. Значит, придётся нам жениться, дорогой.

ЧЕГО.

ЧЕГО-О-О⁈

— Ты ведь знаешь, как заведено у старинных родов… — добавляет она, вытирая слёзы. — Если девушка лишилась невинности, мужчина обязан на ней жениться. Иначе — позор на весь род. Дуэли. Кровная месть. И всё такое.

— Старинных родов? — переспрашиваю, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

Она поднимает на меня удивлённый взгляд. Фиолетовые глаза непонимающе моргают:

— Погоди… ты не знал? Серьёзно не знал? Я же представилась тебе ещё в Петербурге… Корнелия Романова-Распутина.

— Романова… Распутина… — повторяю точь я — эхо.

Романовы-Распутины. Один из четырёх столпов Империи. Род, который ведёт историю ни одну сотню лет. Власть, передающаяся по женской линии. Несметные богатства. Связи при дворе. Личная армия.

И я переспал с их наследницей.

КРЫНДЕЦ. ЧТО Я, БЛЯДЬ, НАТВОРИЛ⁈

И тут в голове раздаётся снова хриплый голос, с северным акцентом, пахнущий перегаром:

«Саня-Саня, говорил я тебе — алкоголь не доводит до добра! Особенно „Слеза йети“! Но ты же мужчина — сказал, значит сделай! Взял ответственность — неси! Поздравляю со свадьбой, парень! Будешь теперь высшим аристократом!»

«ЗАТКНИСЬ!» — рявкаю в мыслях.

«Всё-всё, молчу!» — голос в голове ну точно веселится. — «Но ты попал, парень! По полной программе! Ха-ха!»

— Послушай, Корнелия, — произношу осторожно, как минёр на минном поле, пытаясь нащупать путь к отступлению. — Ты уж прости, но я не могу на тебе жениться. Давай будем честными — месяц назад ты хотела меня убить. Гонялась с ножом. В свадебном платье.

Она наклоняет голову, и волосы красивой волной падают на плечо:

— Ты обиделся, что ли?

— А ТЫ КАК ДУМАЕШЬ⁈ Ты пыталась отрезать мне яйца!

— Ну… — она задумчиво прикладывает палец к пухлым губам. — Если быть точной, я целилась чуть выше. И потом, ты тоже хотел убить меня.

— Но не убил же!

— Ну и я была несерьёзна, — она пожимает плечами. — Просто играла. Проверяла тебя. Но это пройденный этап, милый. Этой ночью, как видишь, всё изменилось.

Она встаёт с кровати. Выпрямляется. Идеальна. Нет, ИДЕАЛЬНА. Длинные ноги, которые начинаются где-то от ушей. Осиная талия. Бёдра с соблазнительной ложбинкой. И грудь, достойная отдельной оды.

— И вообще, — она подходит ближе, покачивая бёдрами, — ты был таким грубым этой ночью. Страстным. Ненасытным. Шесть раз, милый… Шесть. Я еле ходить могу.

ШЕСТЬ РАЗ⁈ Мы… ШЕСТЬ РАЗ⁈ И я ничего не помню. Вселенная надо мной издевается.

Сглатываю. И бормочу:

— Значит, мы переспали…

— Да.

Тру переносицу, собираясь с мыслями:

— Понятно. Если ЭТО случилось, то ТАКОЕ не повернёшь вспять… И всё же, какой смысл в нашей свадьбе? Даже если отбросить тот факт, что мы друг друга едва знаем и хотели прикончить. Я имею ввиду, — гляжу в её спокойные глаза. — Ты из одного из четырёх великих родов. К бабке не ходи, твоя родня меня живьём сожрёт, чтобы этого брака точно не было. Я же никто по вашим меркам. Бывший штрафник, сирота без рода и племени. Бедняк.

— Не беспокойся, — она машет рукой, при том так просто. — Я могу отказаться от фамилии.

— ЧТО? — чуть не роняю всю одежду. — Отказаться от фамилии Романовых-Распутиных? Ты сейчас серьёзно?

— Если это нужно для нашего счастья… — смотрит она на меня без всяких улыбок и двусмысленных шуток.

— Зачем такие жертвы? Право, не стоит! — машу рукой туда-сюда, мол ТЫ ЧЕГО ЗАДУМАЛА⁈ — Да и какая из нас пара? Посмотри на меня — бродяга, что скитается по Империи в надежде заработать на хлеб. Живу в съёмных комнатах, питаюсь чем попало, сплю где придётся. И ты. Высокородная аристократка с армией слуг, живёшь во дворцах и не знаешь, что такое нужда.

Она хмыкает. Подходит вплотную. Так близко, что вижу каждую её ресничку.

Кладёт ладонь мне на голое плечо. Пальцы прохладные, мягкие.

— Милый, — говорит она совершенно серьёзно, глядя мне в глаза. — Я не та избалованная девчонка, которой кажусь. Чтобы ты знал, я — бывший командир отряда ликвидации тайной канцелярии. А ещё служила в «Чёрном Лебеде». В звании капитана. Убила больше людей, чем можешь себе представить. Видела такое дерьмо, от