Вождь - Алекс Хай Страница 13

«Как прикажешь, повелитель», — отозвался Пергий.

— Тогда вперёд, — кивнул я.

Мы вошли в город.

В этот момент Альбигор словно перестал дышать. Дорогу огородили, но за этими ограждениями на обочинах собралось полно народу. Все они молча смотрели на чудовищ из Диких земель, впервые появившихся в городе.

Я не оборачивался. Слышал, как кто-то всхлипнул. Кто-то ругнулся. Но никто не посмел двинуться вперёд. Ни одного камня, ни одного плевка. Только страх — густой, вязкий. И любопытство.

На балконах за процессией наблюдала аристократия в шелках и мехах, внизу — народ в простых плащах. Ряды гвардейцев стояли вдоль тротуаров, будто ждали сигнала. Стоит Ноктианцу оступиться — и всё пойдёт прахом.

— Напоминаю, — бросил я через плечо Пергию, — вы выглядите как герои ночного кошмара, но за столько лет всё же сохранили человечность. Лучше, если горожане увидят это сами. Помнишь, о чём мы договаривались?

Он не ответил, только кивнул. Пергий вообще был не из тех, кто распыляется на слова. А тишина всё сильнее давила на уши. Та самая, что предшествует буре.

И именно в этот момент один из Солдат Ноктианцев вдруг отклонился от строя, шагнул к краю дороги и… сорвал с клумбы яркий цветок. Потом он повернулся, шагнул к толпе — и протянул цветок девочке.

Девчонке было лет шесть, не больше. Тоненькая, в вышитой узорами кофте. Слишком большая косынка сползала ей на уши.

Мать, стоявшая рядом, вскрикнула. Не громко, но так, будто её полоснули ножом. Она резко дёрнула ребёнка за руку и прижала к себе. Девочка запнулась, чуть не упала. И замерла.

Молчание повисло над улицей Один из Лунных стражей напрягся, я уловил движение краем глаза. Пергий тоже остановился. Солдат с цветком остался стоять, не шевелясь. Только протянутая чёрная рука — как чужая часть этого мира.

Я шагнул вперёд, готовясь вмешаться. Уже готовился вежливо отодвинуть Солдата и сказать что-то успокаивающее. Но в этот момент девочка вдруг рассмеялась.

Тот самый, детский смех — чистый, звонкий, без тени страха. Она вывернулась из рук матери, подошла вплотную — и взяла цветок. Ловко, словно репетировала. А потом — не торопясь — вставила его себе за ухо.

— Можно потрогать? — спросила она меня, глядя на руку Солдата. — Он ведь… настоящий?

Я кивнул, ощущая, как напряглись сразу несколько стражей. Солдат медленно подал руку. Ладонь была чёрной, тонкой, покрытой бледной вязью жил, будто в его крови плыло серебро.

Девочка дотронулась до руки — и хихикнула.

— Холодная. У них там, в Диких землях, наверное, очень холодно?

Я сдержал улыбку.

— Они устроены иначе. Им не холодно. Просто кровь у них холодная.

Мать девочки медленно опустила руки. Кто-то в толпе шепнул: «Она тронула его… и ничего». Кто-то другой — совсем юный голос — сказал: «Он цветок дал…»

Процессия медленно двинулась дальше.

Рядом со мной Элвина сделала полшага ближе.

— Это случайность? — шепнула она, не отрывая взгляда от девочки.

Я пожал плечами. Небрежно. Почти лениво.

— А если нет?

Она чуть усмехнулась. Но без язвительности. Напротив — с уважением.

— Иногда мне кажется, что ты не бастард Доминуса, а внебрачный сын моей матушки.

А настроение толпы начало медленно меняться. Да, они всё ещё опасались. Но что-то в воздухе изменилось. Напряжение спало — не ушло, нет, но как будто отступило на шаг. Как зверь, что принюхался и не почуял крови.

Всё сработало. Даже лучше, чем я надеялся.

А девочка — бесстрашная, бесстыжая девочка из уличного театра в Низинах — вернулась к матери, взяв её за руку. Женщина дрожала, но не двигалась с места, лишь машинально прижала к себе ребёнка. Превосходная актёрская работа.

Заплатить актрисе и её дочери стоило мне недорого. А эффект — на миллион лунаров.

— Идём, — сказал я Пергию, и мы пошли дальше.

Город смотрел нам вслед уже чуть иначе. Всё ещё с опаской, да. Но в этих взглядах появилось нечто новое.

Уже не чистая ненависть, а интерес.

* * *

Мы вошли в Зал Совета с той степенной торжественностью, которую требуют большие игры.

Бледный мрамор зала, гербами Великих кланов и сословий, тяжёлые портьеры, которые не шевелились даже от сквозняка. А холод был. Я чувствовал его на затылке, вместе с липким вниманием двух дюжин советников и сдержанным раздражением, витающим от лож Солнцерождённых и Золотых Весов.

Их союз был старым. И как все союзы, он всегда строился на общей выгоде. И сейчас цель этих кланов заключалась в том, чтобы не дать чужакам с чёрной кожей и холодной кровью пройти туда, где — увы — они уже были.

Я шёл первым. За мной — Пергий. Солдаты следовали в шахматном порядке, не слишком тесно, не слишком далеко. Мы заранее обсудили это. Никаких построений, никаких военных жестов. Только спокойствие и сдержанная уверенность.

Пергий остановился рядом со мной, и мы подняли головы. Перед нами высился длинный стол Советников — все уже были в сборе.

Советник от Золотых Весов поднялся первым. В его голосе была бумажная вежливость и холодный расчёт:

— Насколько нам известно, Ноктианцы не умеют говорить так, как люди. Как будет происходить наша беседа и как мы убедимся, что верно друг друга поняли?

Я взглянул на Пергия и едва заметно кивнул, разрешая ему применить способности.

«Мы общаемся ментально, советник», — сказал он.

Зал вздрогнул от неожиданности. Каждый присутствующий услышал голос Ноктианца в своей голове.

Я улыбнулся:

— Полагаю, у нас не возникнет проблем с взаимопониманием.

— Вероятно, — озадаченно ответил советник и опустился на своё место. — Тогда к делу. Делегат Ром из Лунорождённых, представьте нам гостей.

— Это Пергий, вождь Ноктианцев, — коротко сказал я, кивнув на спутника. — Он прибыл с малой свитой, чтобы ответить на ваши вопросы.

В зале перешёптывались, обсуждая гостей. Мало кто, кроме Ночного клана, прежде видел Ноктианцев так близко. И сейчас члены делегаций тихо обменивались впечатлениями. Но всё резко стихло, когда советник от Золотых весов снова взял слово.

— Итак, вождь Пергий… Как мы можем быть уверены, что ваш народ не обратит оружие против нас, когда получит доступ к запасам Ноктиума?

Я открыл рот, но Пергий мягко коснулся моего локтя. Это был его вопрос.

«У вас уже есть доказательство», — спокойно произнёс он. — «Элун. Мы могли бы дождаться, когда гибриды уничтожат форт и его людей и