Вождь - Алекс Хай Страница 10

Она опустила глаза.

— Я буду молчать, чтобы защитить тебя и себя. Это опасная тайна.

— Вот и славно.

Итак, имя. Виррен. Магистр Виррен.

Та самая женщина из Башни Белой ткани. Первая из многих, кто смотрел на меня в Альбигоре, как на явление, а не человека. Проводила диагностику, молчала дольше всех, а потом отдала ассистентам сухую команду: «Зарегистрировать как двойную сигнатуру. Уровень нестабильности — пограничный. Потенциал — неизвестен». Словно я был предметом.

Белотканники… Мог бы и раньше догадаться.

Они не просто лекари. Они смотрят глубже. Через кожу, через кровь — прямо в структуру склонности. Служат всем кланам. Знают всё обо всех. Если кто-то и мог быть связан с тем тайным орденом, что занимался экспериментами над Салине и Доминусом, — то именно они. Магистр Виррен могла быть одной из них или их связной. Всё складывалось.

Я наклонился к агенту. Он дышал ровно, будто спал. На самом деле — провалился в глубокую отключку. После ментального удара его сознание сжалось в узел, но не развалилось. Хорошо тренирован. Ещё один повод не оставлять всё как есть. Но и не убивать — смерти он всё же не заслужил.

Я положил ладонь ему на лоб.

— Что ты делаешь? — напряжённо спросила Элвина.

— Забираю кое-что.

Моё сознание снова скользнуло внутрь его головы. На этот раз не для поиска, а для уничтожения.

Мир внутри него был тёмным и тесным. Как старая комната с запертыми ящиками. Мне нужно было всего лишь открыть один — и вырвать оттуда всё, что было связано со мной.

Я сосредоточился.

Вспышка. Мысли агента — гаснущие, затихающие, как лампы в коридоре. Я шёл по ним и оставлял за собой только пустоту. Никаких карт, приказов, голосов. Ни лиц начальства, ни моей квартиры, ни повозки Элвины. Всё это исчезло из его памяти. Все воспоминания за последние сутки.

Я вышел из сознания медленно, сжав зубы. На этот раз без крови. Но руки дрожали, как после лихорадки.

— Он теперь… ничего не вспомнит? — Тихо, словно страшась говорить вслух, спросила Элвина.

Я кивнул.

— Это… жестоко.

— Это справедливо, — сказал я. — И куда гуманнее, чем воткнуть ему нож под рёбра и сбросить с моста.

— Пожалуй.

Я посмотрел на неё.

— Но главное — это послание для того, кто отправил его за мной. Пусть знает, что я не из тех, кто играет по их правилам.

Я поднялся. Пленник зашевелился, что-то пробормотал сквозь сон. Элвина отвела глаза.

— Пусть полежит в повозке, — сказал я. — Нам с Пергием нужно поговорить.

Я помог Элвине затащить агента на заднее сидение и вернулся к Ноктианцам.

Мы шли с Пергием в тишине. Песок хрустел под сапогами, скалы отливали серебром, а в голове всё ещё стояли образы чужой памяти. Агент Серого ордена спал в повозке, свернувшись клубком. Элвина осталась сторожить его. Не потому что устала, а потому что чувствовала: разговор будет не для чужих ушей.

Я знал, как вести такие беседы. Пергий — тоже.

— Совет проголосовал, — начал я. — Они хотят встречи. На нашей территории — не вариант. Значит, им нужно увидеть тебя у себя. Внутри города, всё официально.

Тишина. Потом — хрипловатый смешок. Звучало это как щёлканье, но я уже привык — Пергий умел иронизировать.

«Альбигорцы не умеют заключать договоров», — сказал он. — «Они преуспели лишь в том, что регулярно нарушают их».

Я покачал головой.

— Дело не только в бумажке. Это демонстрация и, если тебе угодно, политика. Вы должны зайти на территорию города без агрессии, оружия и угроз. Люди — простые люди — должны увидеть вас как представителей другого вида. Смириться с тем, что вы существуете рядом с ними. И в идеале даже проникнуться к вам симпатией.

Пергий остановился. Чёрная маска его лица была в тени, но я знал этот взгляд — изучающий, взвешивающий. Такой бывает у мастера, когда он берёт в руки клинок и ещё не понимает — подведёт он его или выдержит.

«Солнцерождённые не изменят мнения», — сказал он.

— Конечно, — согласился я. — И Золотые Весы, их главные прихлебатели, тоже. Но Белые Плащи — прагматики. А Зелёные Руки хотят сохранить ресурсы и не вляпаться в очередную войну. Серый орден, как всегда, останется нейтрален, и это может сыграть нам на руку.

Я шагнул ближе и понизил голос:

— Нам нужно качнуть чашу, Пергий. Сейчас она колеблется. Нужно заставить кого-то потянуть её в нашу сторону. Тогда и остальные подтянутся.

«Я не спорю, повелитель. Мы выполним любой твой приказ. И всё же ты уверен, что просто нашего визита будет достаточно для Совета?»

Я улыбнулся.

— Совет — это не только кланы. Там представлены гильдии и сословия, и именно они составляют большинство в Альбигоре. И у твоих солдат будет всего один шанс показать им, что вы не чудовища.

Ветер подхватил клок сухой пыли и бросил его нам под ноги. Пергий наклонил голову.

«Мы тоже пойдем делегацией, но небольшой. Я возьму пятерых», — произнёс он наконец. — «Не самых сильных, но самых устойчивых. Тех, кто не дрогнет, если их попытаются спровоцировать или нападут».

— Я проконтролирую, чтобы провокаций не было, — сказал я.

«Альбигорцы будут бояться, а страх делает людей глупыми. Даже самых утончённых из них».

Я пожал плечами:

— Поэтому я и иду с вами.

На несколько секунд мы замолчали. Над скалами проплывало облако, заслонив луну. Пергий отступил, сделал жест — и из тьмы шагнули пятеро Солдат. Высокие, изящные — совершенное оружие во плоти.

— Я вернусь с новостями, — сказал я. — Будьте готовы.

«Обязательно».

Я повернулся к повозке, где уже маячила фигура Элвины. Она стояла, сложив руки на груди, и молча ждала.

Когда я подошёл, она всё так же молча открыла дверцу. Агент, как ему и полагалось, был без сознания, брошенный на сидение, как тряпичная кукла.

— До Перехода успеем вернуться? — спросил я, усаживаясь рядом.

— Не торопись, Делегат, — ответила она и извлекла из внутреннего кармана плотный запечатанный конверт. — Нам и правда нужно заехать на заставу. Я должна передать сообщение.

— Сообщение? — Я прищурился. — То есть ты не блефовала?

Элвина широко улыбнулась.

— Неужели ты