Закон бессмертных - Джули Кагава Страница 22

в более узкий туннель, и после более чем десятка поворотов я совсем потеряла ориентацию. Мы проходили под ливневыми стоками и решетками — там, задрав голову, я могла наконец увидеть сияющий город. Но улицы казались пустыми, заброшенными. Я рассчитывала рассмотреть толпы людей, не боящихся ночи, и хищников, их окружающих. Может быть, даже мельком заметить вампира, гуляющего в сопровождении домашних и рабов. Наверху проехал автомобиль — люк звякнул, тишина наполнилась ревом двигателя. При виде настоящей, работающей машины я ахнула, но в остальном тут было тихо, как на Периферии.

Мы шли все дальше под безмолвными улицами, и в свете фонарей проступало кое-что еще.

Вначале, ошеломленная огнями и высокими зданиями, я этого не заметила, но Внутренний город пребывал в такой же разрухе, что и худшие части Периферии. Здесь не высились ряды сверкающих особняков, не было магазинов, набитых едой, одеждой и всем необходимым, не было машин для всех. Здесь было полно разрушенных, полусгнивших строений, за которыми, судя по всему, ухаживали чуть лучше, чем за остальными в городе. Здесь мерцали фонари, стояли проржавевшие машины и сорняки пробивались сквозь стены и тротуары. Если не считать трех вампирских башен вдалеке, Внутренний город походил на ярче раскрашенную, лучше освещенную версию Периферии.

— Ты не этого ожидала, верно? — пробормотал Кэнин, когда мы нырнули в очередной бетонный туннель и свет наверху угас. Я шла за ним, сама не зная, что чувствую — удовлетворение или разочарование.

— Где же все люди? — спросила я. — И вампиры?

— Те люди, которые не спят, сейчас работают, — ответил Кэнин. — Следят за электросетями и остатками канализационной системы, чинят сломанные механизмы. Потому-то вампиры и ищут талантливых и умелых людей и забирают их в город — чтобы поддерживать тут все на ходу. Также люди работают на заводах, чистят и ремонтируют здания, выращивают еду для остальных. Охранники, рабы, домашние и наложники тоже по-своему служат вампирам.

— Но… не могут же все сейчас работать.

— Верно, — согласился Кэнин. — Остальные сидят за надежно закрытыми дверьми, стараются держаться подальше от улиц и от глаз вампиров. Они находятся в куда большей близости к чудовищам, чем обитатели Периферии, и причин для страха у них не меньше.

— Ух ты, — пробормотала я, покачав головой. — Дома все здорово удивятся, когда узнают, как тут все на самом деле устроено.

Кэнин ничего на это не ответил, и какое-то время мы шли молча.

Наконец он остановился у стальной лестницы, что вела к металлической решетке на потолке. Кэнин забрался по ступенькам, с вампирской легкостью вытолкнул решетку, пролез в образовавшееся отверстие и позвал меня за собой.

— Где мы сейчас? — спросила я, когда мы оказались в очередном длинном бетонном коридоре. На другом его конце была ржавая металлическая дверь — закрытая, разумеется, но Кэнин вышиб ее плечом.

— Сейчас, — он шагнул в сторону, пропуская меня, — мы находимся в подвальном хранилище старого городского музея.

В изумлении я заозиралась. Мы стояли на пороге самой большой комнаты, какую мне только доводилось видеть, — бетонно-стальное хранилище простиралось даже дальше, чем достигал мой вампирский взгляд. Ржавые металлические стеллажи образовывали лабиринт из сотен узких коридоров, исчезающий в противоположном конце помещения. Содержимое стеллажей было укутано тканью или уложено в деревянные ящики, покрытые толстым слоем пыли и паутины. Если бы я сделала вдох, то ощутила бы удушливый запах растущей повсюду плесени, но на полках ее, к моему удивлению, совсем не было.

— Поверить не могу, что здесь все такое… целое, — сказала я, когда мы пошли по узкому проходу между стеллажами. Заметив, как под грязной тканью мелькнула желтая кость, я приподняла уголок и увидела скелет огромной кошки, застывшей на полусогнутых лапах. Я удивленно уставилась на нее — зачем кому-то понадобилось хранить кости мертвого животного? Без кожи и меха кошка выглядела довольно пугающе. — Да что это за место такое?

— До эпидемии музеи были местом для истории, — объяснил Кэнин, когда я оторвалась от мертвой кошки и догнала его. — Местом для хранения знаний, местом, где собирали артефакты и память других культур.

Я помолчала, разглядывая манекен, одетый в меха и звериные шкуры. Из волос его торчали птичьи перья, а в руках было что-то вроде каменного топора.

— Зачем?

— Чтобы помнить прошлое, чтобы оно не ускользало. Здесь хранятся обычаи, хроники, верования и политика тысячи культур. По всем миру рассеяны подобные музеи, спрятанные от людей и забытые ими. Они до сих пор таят свои секреты, ждут, когда их снова обнаружат.

— Не могу поверить, что вампиры не сожгли тут все дотла.

— Они пытались, — ответил Кэнин. — Надземная часть здания была разрушена до основания. Но городские вампиры по большей части озабочены тем, что происходит на поверхности, — они редко спускаются в туннели и обследуют тайные подземелья. Знай они об этом месте, обязательно спалили бы его.

Я нахмурилась — в душе снова поднялась ненависть к вампирам.

— И люди никогда не узнают об этом месте, верно? — пробормотала я, идя вслед за Кэнином и чувствуя, как портится настроение. — Все эти знания лежат буквально у них под ногами, и они никогда их не обнаружат.

— Может быть, сегодня не обнаружат. — Кэнин остановился у полки, на которой лежал длинный узкий деревянный ящик. На боку у него под пылью и паутиной можно было различить выцветшие красные буквы, но прочесть их было трудно. — Но придут времена, когда люди будут озабочены не одним только выживанием, когда им снова станет любопытно знать о том, как жило человечество раньше, каким был мир тысячу лет назад, и они примутся искать ответы на свои вопросы. Возможно, в ближайшие сто лет этого не случится, но любознательность всегда заставляла людей искать ответы. Даже моя раса не способна держать человечество во тьме вечно.

Он вскрыл ящик и стал осматривать его содержимое. До меня доносились звон и скрежет металла, а потом Кэнин кое-что вынул.

Это был меч, длинный, обоюдоострый, рукоять из черного металла походила на крест. Кэнин держал клинок одной рукой, но он был громадный, футов пять длиной. Вместе с рукоятью он на пару дюймов превышал мой рост.

— Немецкий двуручный. — Кэнин передал мне меч и окинул меня оценивающим взглядом. — Пожалуй, для тебя великоват.

— Думаешь?

Кэнин убрал меч обратно и достал с верхней полки другой ящик — из него он вытащил огромный шипастый шар на цепи. Выглядел тот крайне жутко и этим меня заинтриговал, но Кэнон почти сразу же убрал его.

— Эй, а что это было? — Встав на цыпочки, я попыталась заглянуть в ящик, но Кэнин оттеснил меня плечом. — Ой, да ладно. Я хочу посмотреть на шипастую штуковину.

— Моргенштерн тебе не нужен, — нахмурился Кэнин, словно представляя, чего я могу с ним натворить. Я снова попыталась заглянуть в ящик, но наставник сердито на меня зыркнул. Я зыркнула на него в ответ.

— Хорошо. Ну так скажи мне, о великий и могучий, что мы ищем? Что мне нужно?

Кэнин вытащил из ящика новое оружие — копье с длинным металлическим наконечником — и, покачав головой, убрал обратно.

— Я пока не знаю.

Я откинула еще один кусок ткани — на меня уставилось слепыми глазами чучело собаки.

— Зачем нам вообще древнее оружие? — пробормотала я, опуская ткань. — Разве не удобнее будет, ну, например, не знаю… с пушкой?

— Огнестрельному оружию нужны патроны, — не глядя на меня, ответил Кэнин. — Патроны раздобыть трудно, и было бы трудно, даже если бы Государь не сосредоточил в своих руках все автоматическое оружие города. А пистолет без патронов в бою ненамного полезнее пресс-папье. К тому же огнестрельное оружие против нас малоэффективно. Если только не удастся снести выстрелом голову, пули нас в лучшем случае лишь затормозят. Чтобы должным образом защититься от вампира, необходим клинок. А теперь… — он перешел к следующему ящику, оторвал крышку вместе с гвоздями, — почему бы тебе не заняться чем-то полезным и не поискать самой? Посмотри, что тебе приглянется. И помни, тебе нужен клинок. Не молот, не кувалда и не цепь с шипами, которой ты, скорее всего, поранишься,