Компания «Охотники на монстров» - Ларри Коррейя Страница 9

Он меня поймал. Я не знал, что ответить, и просто кивнул.

– А еще я знаю, как ты заработал на учебу, хоть ты нам не говорил, чтобы мама не волновалась.

Вот тут я чуть не подпрыгнул. Понятия не имел, что он знает.

– Пап, ты о чем? Я работал на складе.

– Может и работал недолго, а потом пошел в байкерский бар вышибалой и дрался за деньги на подпольных боях.

– Как ты узнал?

– Помнишь чокнутого Чарли с моей работы? Он игроман, готов на что угодно ставить. Так вот, попал однажды на твое выступление. Позвонил мне на следующий день, рассказал, как мой парень дерьмо выбивал из серьезных бойцов. Так что я поспрашивал… Платили хоть хорошо?

Я довольно рано обнаружил у себя талант к выбиванию дерьма, и отец его вовсю развивал. К тому же я всегда умел держать удар, так что иногда у меня получалось неплохо поднимать. Конечно, бухгалтером трудиться приятнее, но у работы, где надо бить людей в лицо, есть свой шарм.

– Двадцать процентов, если победил, пять – если проиграл. Вчерную, понятно. Но я недолго этим занимался, обычно просто работал вышибалой. Меня звали, если проблемы начинались, а пока было тихо, сидел за учебниками. – Я не стал говорить, что проблемы возникали каждый час. Санитары скорой помощи наш адрес наизусть знали – вот какой это был бар. – Но это недолго длилось… просто чтобы на учебу заработать.

Тоже ложь, но рассказывать отцу правду о том, почему я ушел, было стыдно.

– Почему ты мне ничего не говорил? – спросил я, помолчав.

Он как будто смутился немного, но тут же собрался, пробурчал:

– Не мое дело, ты ж уже взрослый был.

Кажется, это было самое близкое к комплименту, что он мне когда-либо говорил.

– В общем, я к чему веду. Что делать против ножа, ты знаешь, опыт есть. – О да, опыт у меня имелся, отец и половины не знал. Шрамов у меня и до случая с Хаффманом было немало. – Поэтому я хочу знать, как этот мудак умудрился вытереть тобой пол, поломать стены и мебель, получить десять выстрелов, а потом тебя еще и порезать.

– Под кайфом был, наверное, – вот и все, что я смог ответить.

– Я видел парня, разорванного тигром. Вот он выглядел похоже. Весь располосованный, потому что зверюга с ним поиграла, потаскала туда-сюда. Правда, она ему еще всю спину обглодала, будто жареному цыпленку. А потом перевернула и на сладкое еще кишки выела. – Эту историю я помнил. У нее была еще долгая, более кровавая версия, которую отец мне, шестилетке, рассказывал перед сном.

– Не знаю, что тебе ответить, пап.

Он пристально взглянул мне в глаза. Несмотря на возраст, отец остался пугающим мужиком, физически и эмоционально.

– Послушай, я знаю, что в мире какие-то странные вещи творятся. Слышал истории от людей, которые врать не станут, и сам видел такое, что логикой не объяснишь. – Он потряс головой, будто пытался выкинуть из головы какое-то воспоминание. – В общем, я хочу сказать, что понимаю: ты не с обычным человеком дрался. Если захочешь мне все рассказать, я выслушаю.

Я не ответил.

Он нахмурился и, устав ждать, молча вышел. Наверняка ему опять стало за меня стыдно.

На следующий день они с мамой улетели домой.

* * *

Я выругался, прыгая по квартире и стукаясь костылем обо все подряд. В дверь снова позвонили, на этот раз неизвестный прижал кнопку и не отпускал. Ну и пронзительный же у меня звонок, оказывается!

– Минутку! – заорал я, хромая вокруг кушетки. Ноге стало лучше, но наступать на нее было все еще неприятно – эта рана заживала дольше всех. Все остальное восстанавливалось быстро, и даже с руки гипс сняли. Прыгая через гостиную, я пообещал себе, что, если это какой-нибудь долбаный журналист трезвонит, ему костылем грудину пробью и к стене в коридоре пришпилю, как предупреждение его дружкам.

Я глянул в глазок, но увидел темноту – кажется, лампочка опять перегорела.

– Кто там? – крикнул я, готовый в буквальном смысле накостылять гостю, если услышу название какой-нибудь газеты или телеканала. Журналисты на мою историю слетались просто как мухи на варенье, наверное из-за того, что она прямо отдавала киношностью: серийного убийцу выкинули из небоскреба, это же сенсация!

– Эрл Предтеча, – приглушенно ответили из-за двери. – Виделись в больнице.

А я-то почти забыл об этой визитке. Почти.

– Что тебе надо?

– Бухгалтер нужен, налоги посчитать. Сам-то как думаешь?

Я замешкался: открывать или нет? С одной стороны, я мог вернуться к нормальной жизни, найти работу, притвориться, что опаснее всего в этом мире плохие люди, и спать спокойно. А с другой стороны, мог открыть и узнать ответы.

В конце концов любопытство победило. Я отодвинул засовы и открыл дверь.

Предтеча пришел не один.

Она была красива. Самая красивая женщина, что я видел в жизни: высокая, светлокожая, с черными волосами и большими карими глазами. Это была не искусственная красота, как у модели или актрисы, а, скорее, как у… у Елены Троянской. Будто из-за нее война может начаться. Еще она носила очки, а мне чертовски нравятся девушки в очках с диоптриями. Наверное, это что-то подсознательное: я же страшный, вдруг у меня что-то выйдет хотя бы с девушкой, которая плохо видит?

На ней был строгий деловой костюм, какие обычно не идут женщинам, но на ней смотрелся потрясающе. Лет ей было, кажется, за двадцать.

– Мистер Питт? – осведомилась она. Голос у нее тоже был красивый. Просто богиня.

Я попытался ответить, но слова не шли.

«Да говори же, идиот!»

– Э… Привет.

Вот это ты сердцеед, продолжай в том же духе!

– Можете э… меня зовут… Оуэн. Друзья зовут меня Зет. Потому что мое второе имя, оно, ну, на «З» начинается. Но, в общем, зовите как хотите. Проходите. Прошу!

Ладно, лучше не продолжай.

Она улыбнулась и протянула мне руку.

– Джули Шэклфорд, приятно познакомиться.

Рукопожатие у нее было сильное, ладонь неожиданно мозолистая, натруженная. «Я не неженка», – вот что она говорила. Я что, нашел идеальную женщину?

Глаза ее расширились, когда она взглянула на мое лицо. Ах да, шрам. Он тоже заживал, но я знал, что зрелище все еще неприглядное. Опухоль спала, и теперь лоб пересекала здоровая красная полоса, шла поперек моего много раз переломанного носа и кончалась на щеке. Брутально, что и говорить.

Джули отвела взгляд.

– Простите, не хотела пялиться, – сказала она с легким южным говорком.

– Ничего страшного,