Гоцюй - Джин Соул Страница 4

А-Цинь поглядела на неё и сказала:

– Тётушка Цзи, спасибо за дозволение.

Улыбка барышни Цзи застыла на мгновение, но она тут же скрыла недовольство и засмеялась:

– А-Цзи такой непосредственный цыплёнок! Я пришлю тебе белила для веснушек. Ты совсем не следишь за своим лицом. Пятна на скулах – это так некрасиво!

А-Цинь с лёгким недоумением ответила:

– Это поцелуй Солнца. Матушка говорила…

– Ты девушка, – прервала её барышня Цзи. – Ты должна беречь лицо. Если не будешь отбеливать кожу, так и останешься дурнушкой. Это отразится на твоей цене.

– На чём? – не поняла А-Цинь.

– Положение женщины в обществе определяется её лицом, – назидательно сказала барышня Цзи. – Ты наследница клана и должна соответствовать… Я пришлю тебе белила.

– Ты такая заботливая, – похвалил её глава Цзинь.

Барышня Цзи затрепетала ресницами и сказала, что это её долг как мачехи, нет, новой матери, заботиться о дочери супруга как о собственном цыплёнке и воспитать девочку достойной своего положения.

– Будешь называть её матушкой, – велел глава Цзинь дочери, довольный словами барышни Цзи. – Видишь, как она о тебе заботится?

– Да, отец, – неохотно сказала А-Цинь.

Через неделю сыграли свадьбу, и барышня Цзи стала госпожой Цзи. Называться новой госпожой Цзинь она отказалась, боясь, что птицы будут злословить и сравнивать её с покойницей. С падчерицей она была добра, никогда не забывала напоминать ей о том, что положение наследницы ко многому обязывает и присылать белила и румяна.

А-Цинь не собиралась избавляться от веснушек – ведь они так нравились её родной матери, – но смирилась с мыслью, что ей внушали: она дурнушка, потому должна прилагать втрое больше усилий, чтобы соответствовать положению и стать достойной наследницей.

6. Мачеха

В мире мужчин женщинам отводилась незавидная роль. Барышня Цзи очень хорошо это понимала, поскольку принадлежала к боковой ветви клана Цзи, а стало быть, о высоком положении в птичьем обществе не стоило и мечтать. С её лицом – хорошеньким, но не писаной красоты – она могла стать первой женой какого-нибудь незавидного мужчины из клана диких кур или войти наложницей в одну из птичьих семей невысокого ранга. Будь она из главной семьи…

Но барышня Цзи была птицей предприимчивой, не из тех кур, что от себя гребут. Она твёрдо решила удачно выйти замуж – и не за кого-нибудь, а за главу клана фазанов. Женское чутьё подсказывало ей, что им легко управлять, если вынуть в подходящий момент пару уловок из рукава. Он был вдвое старше барышни Цзи и женат, но все знали, что брак этот несчастливый, а у супруги слабое здоровье и долго она не протянет. Как просто утешить вдовца, который и не думает горевать!

Правда у главы Цзиня была ещё и дочь, которую он объявил наследницей, но девочка была некрасива, всё лицо в веснушках, и барышня Цзи полагала, что иметь при себе такую падчерицу даже выгодно: их все будут сравнивать, и в чью пользу будет это сравнение? Глава Цзинь дочь любит, она будет ей хорошей мачехой и тем самым ещё больше завоюет его благосклонность.

Решив так для себя, барышня Цзи отвергла всех женихов, которых ей предлагали в клане Цзи, и прутик за прутиком стала выкладывать будущее гнездо.

Случайные встречи было легко разыграть, если знать расписание дел вечно занятого главы горы Певчих Птиц. Барышня Цзи подкупила нескольких мелких сошек и заполучила вожделенный список. Для уставшего от рутины главы Цзиня хорошенькое личико барышни Цзи было как бальзам на душу, и скоро он сам стал искать с ней встречи. Барышня Цзи умело разыграла недотрогу: курица из побочной семьи не смеет даже думать о благородном фазане! Запретный плод сладок, и глава Цзинь стал добиваться её с ещё большим усердием, обещая золотые горы и место наложницы. Барышня Цзи «неохотно» сдалась.

Смерть госпожи Цзинь застала всех врасплох. Барышня Цзи поверить не могла своей удаче, она не ожидала, что мечты исполнятся так скоро. Правда есть ещё шестилетний траур, который требуется переждать, но что-то подсказывало ей, что глава Цзинь ждать не будет. Так и вышло.

Глава Цзинь продолжал ходить к барышне Цзи, даже когда его поместье затянули белым крепом. Он привык к наслаждениям, которыми одаривала его барышня Цзи, и не готов был отказаться от них. Барышня Цзи умело подводила его к мысли, что траур можно и нужно прервать. Она могла бы напомнить ему, что брак его был несчастливым, а стало быть, и трёх лет траура много, но барышня Цзи была женщиной умной, что бы про неё ни говорили. Вместо этого она сетовала, что его дочь рано осталась без матери, бедная сиротка. Материнскую любовь не заменить отцовской, она-то знает, потому что сама рано осталась без матери. Глава Цзинь был растроган и предложил ей стать для А-Цинь новой матерью. Барышня Цзи поломалась для блезира, но согласие дала.

Объявление о свадьбе главы клана фазанов всполошило всю птичью гору. Мало того, что до окончания траура оставалось три года, так ещё и невеста была из клана диких кур!

– Спятил он, что ли? – зашептались птицы. – Такой мезальянс – феникс и курица!..

В поместье Цзинь барышня Цзи вошла с высоко поднятой головой. Статус первой жены не то же, что статус первой наложницы. Теперь до неё и жаворонку крылом не достать.

Встреча с падчерицей для барышни Цзи прошла не так, как она ожидала. Девочка оказалась смышлёной и острой на язык и любить мачеху желанием не горела. Но барышня Цзи следовала прежнему методу – по прутику, по веточке натаскивается гнездо – и вскоре добилась того, чтобы девочка называла её «матушкой» и во всём её слушалась. Всего-то и нужно было похваливать покойную мать время от времени. Простодушная девочка уверилась, что мачеха желает ей добра, и стала во всём её слушаться. А барышне Цзи того и надо было.

Теперь, когда у неё была поддержка фазаньего клана, кто бы осмелился глядеть на неё свысока?

7. Храм Крыльев

Четырнадцатый день рождения считался у птиц вхождением во взрослую жизнь. Все цыплята ждали его с нетерпением.

Ночь накануне нужно было провести в храме Крыльев – цыплятам входить туда было строжайше запрещено, и тем любопытнее им было, что сокрыто внутри. В храме не было окон, чтобы в них заглянуть, а на дверях был тяжёлый засов, который детские ручонки не могли отодвинуть. Цыплятам только и оставалось, что бродить вокруг и гадать, что за секреты взрослые от них так старательно прячут.

– Ты должна переодеться в это.

А-Цинь с некоторой опаской разглядывала принесённые мачехой одеяния из грубой ткани и соломенный плащ. Они были новёхонькие, но очень небрежно штопаные.

– Ты сама их сшила, матушка? – спросила А-Цинь.

Госпожа Цзи объяснила, что одежду для введения в храм Крыльев цыплятам шьют матери, а поскольку она заменила А-Цинь мать, то и одежду для неё сшила она, вот только шить она не умела. Поглядев на перебинтованные пальцы, которые мачеха исколола иголкой, А-Цинь сдержанно похвалила шитьё. Её больше занимало, почему одежда для самого важного дня в жизни птицы должна выглядеть так убого.

– Спросишь об этом у своего отца, – сказала мачеха. – Он отведёт тебя в храм.

А-Цинь переоделась, и госпожа Цзи вывела её из дома, глава Цзинь уже ждал их. Он поглядел на дочь и одобрительно кивнул. По его словам, цыплят переодевали в самую неприглядную одежду, чтобы злые духи не прицепились к ним в храме и не испортили грядущий день: увидев цыплят-замарашек, они сочтут их недостойными и останутся в храме.

– В храме есть злые духи? – широко раскрыла глаза А-Цинь.

– Незримо присутствуют, – неопределённо ответил глава Цзинь. – Некоторые могут их слышать. Но слушать, что они нашёптывают, нельзя.

– Тогда зачем вообще оставаться на ночь в храме, если там живут злые духи? – воскликнула А-Цинь. Ей стало немного страшно.

– Цыплята без этого