Гонка за смертью - Бен Гэлли Страница 13

Фаразар был умен. Устав ее догонять, он сложил руки на груди, словно король, и позволил волшебным узам тащить его вперед. Он не сможет далеко отойти от своего тела до тех пор, пока его не бросят в Никс или пока у Нилит не закончится время. В данный момент это означало, что он будет следовать за лошадью, словно буй за кораблем. По крайней мере, он перестал болтать. Компанию Нилит составлял лишь шуршащий ветер и идущий галопом конь, об которого она набивала синяки на задней части.

Коня Нилит назвала «Аноиш». Так звали ее любимого старого бога аркийцев.

Нилит думала о том, чтобы дать ему имя красса, но в конце концов решила, что он – конь пустыни, а не степей, и поэтому заслужил пустынное имя. Бог мертвых, несомненно, одобрил бы ее действия. Нилит всегда подозревала, что боги не умерли, а просто наблюдают, но в Арке людей с такими взглядами считали безумцами.

После восхода солнца Аноиш шел галопом несколько часов, но в конце концов жара его одолела. Он начал сбавлять шаг и тяжело задышал. Нилит не хотела падать с лошади на землю второй раз за неделю, поэтому дала ему отдохнуть. Ягодицы поблагодарили ее за это, но каждый шаг вызывал новую боль или заставлял вспомнить об уже забытой язве между пальцами ног.

Фаразар – светло-голубой в резком солнечном свете – держался подальше от нее и с задумчивым видом поглядывал через плечо.

Уже после полудня они нашли неглубокую лощину, пересекавшую Долгие Пески, уходя на северо-восток, и Нилит дала коню отдых, а сама поела сушеного мяса, запивая его водой. Аноиш нашел какие-то кусты и принялся обгладывать их тощие веточки. Фаразар по-прежнему молчал и, несомненно, готовил новые оскорбления, которые вывалит на нее позже. Нилит ухмыльнулась ему. За много лет она уже слышала практически все, но ей всегда было забавно понаблюдать за тем, как он пытается придумать что-нибудь новое.

Когда передышка подошла к концу, Нилит пустила Аноиша рысью по лощине. Время от времени, когда дорогу им преграждала заблудившаяся дюна, они снова поднимались наверх – туда, где царила обжигающая жара и все было залито солнечным светом. У скатившегося сверху валуна они спугнули пару газелей – полосатых, черно-коричневых, с ветвистыми рогами. Тонконогие животные одним прыжком выскочили из лощины, растворившись в облаке песка.

Когда тропа стала забирать слишком сильно на восток, они снова двинулись через пески. Поднявшись на вершину очередной дюны, Нилит остановилась, чтобы осмотреться. Вдали возвышалась Лестница Оширима, закрывая собой Аракс. Эти горы были всего лишь черным пятном на горизонте, но они все равно наполняли ее ужасом. Она разберется с ними, когда придет время – но ни минутой раньше. Между ними лежали Долгие Пески – восхитительный край невысоких дюн и голых, без единой травинки, равнин. Ландшафт пересекали красные, белые и желтые полосы солончаков. Там, где ветры сталкивались плечами, танцевали вихри.

Услышав голос Фаразара, Нилит чуть не подпрыгнула от неожиданности.

– Ох ты… Нилит!

– Что?

Не получив ответа, она обернулась и увидела, что Фаразар указывает назад, на охристую равнину, которую они только что пересекли. Где-то вдали, подрагивая в дымке, по их следу шли три черные точки.

– У нас гости, – оскалилась Нилит.

– Похоже, тебе следовало ограничиться кражей воды.

– Заткнись. Они будут здесь через час или два, не раньше.

Фаразар радостно потер руки.

Подтянув веревки, которыми было привязано тело, и снова успокоив Аноиша, Нилит достала медный кинжал.

– Садись на лошадь.

– Нет, – ухмыльнулся Фаразар.

– Садись на лошадь, или я отрежу то, что тебе дорого. – Ее взгляд скользнул вниз по обнаженному телу и остановился на его весьма среднем мужском достоинстве.

– Валяй. Все равно он мне не нужен!

– Мой милый муж, ты не умел им пользоваться, даже когда он был нужен. А теперь садись на лошадь, живо.

– Нет.

Нилит поцарапала ножом внутреннюю поверхность бедра Фаразара в опасной близости от его самых драгоценных частей тела. Он взвизгнул – и от удивления, и от боли.

– Ладно!

Фаразар с трудом залез на Аноиша и, сгорбившись, сел, а затем его примеру следовала Нилит. Теперь его пары сгустились, и она почти чувствовала очертания его тела у своей груди.

Он был холодным, и она снова возненавидела себя за то, что этот холод приносит ей облегчение в жару.

– Йа! – крикнула она, заставив призрака поморщиться.

Они мчались галопом до самого вечера; если Аноиш замедлялся, Нилит подстегивала его все сильнее. Когда солнце село, окунув весь мир в золото, она увидела блеск металла на фигурах вдали. Весь день они шли вровень с Нилит – не догоняли, но и не отставали. Похоже, они просто выжидали, а так могут действовать только те, кто обладает преимуществом – и терпением.

Ночь превратила исходящий от Фаразара холод из благословения в проклятие. Нилит отстранилась от него как можно дальше, но все равно не могла сдержать дрожь. «Нужно побыстрее поменяться местами», – подумала она.

Аноиш подвел ее, когда над черным горизонтом протянулись пальцы зари. Как ни лупила Нилит пятками по его бокам, конь перешел с галопа на кентер, затем на рысь и в конце концов остановился.

Нилит соскользнула с него, держа в руке флягу. Наливая из нее в пригоршню, она позволила коню выпить остатки воды. Фаразар наблюдал за ней.

– Ты от них не оторвешься. К полудню ты уже будешь без рук – или, что еще лучше, умрешь.

– Ага, надейся, – ответила Нилит. – Но я снова тебя разочарую.

Ей было больно признать, что Фаразар прав, и от этого ее настроение испортилось. Да, Аноиш сможет идти рысью, но большой скорости он ей не даст. Она оглянулась, пытаясь разыскать в сумерках какие-нибудь скалы. Дюны расплющились, переходя в еще одну равнину, словно сама земля пала ниц перед далекими горами. Поблизости не было даже крошечной тени, в которой можно укрыться.

Преодолев еще милю по неглубокой котловине, покрытой розовой солью, Нилит повернула на восток, чтобы запутать преследователей. Нилит бежала рядом с лошадью, мирясь с тем, что Фаразар не умолкал. Его призрачные губы не научились свистеть без помощи легких, поэтому он принялся что-то напевать себе под нос.

Она уже потянулась за кинжалом, когда Аноиш заржал и резко остановился. Нилит отбросило назад, прочь от края ямы, которую она не заметила. Перед ними было небольшое углубление, появившееся в результате проседания дна долины. В сумеречном свете и усиливающейся дымке яма исчезала из