Золотое время - Ирина Сергеевна Богатырева Страница 11

Я упала, споткнувшись, и заплакала.

Открываю глаза – темно. Ночь уже? Нет, не ночь. Просто темно, и пахнет сыростью и землей. Поодаль звонко капает вода. Кап-кап-кап… Я лежу навзничь с открытыми глазами и слушаю. Кап-кап… Не холодно, но неприятно зябко, будто бы я в пещере. В темноте проступает что-то, но что – не разобрать. Надо встать, думаю, и сажусь – и тут же стукаюсь головой. Загудело, будто в пустой чан ударили: бу-ум! Ложусь обратно, руками за голову держусь: больно, шишка будет.

Наконец боль отступает, но вставать мне страшно. Я протягиваю руку, и она натыкается на что-то прямо над головой. Большое, длинное и круглое. Как ствол дерева, только из железа. И деревья вверх растут, а это низко надо мной висит. Еще оно горячее, шершавое, но без коры, как оструганное, а внутри него бежит горячий ток – я чувствую его пальцами. Длинное – я вперед пощупала, назад пощупала, ни сучка, ни изгиба. Не дерево это, понимаю я, а корень. Огромный толстый горячий корень. Я под землей, в корнях. Но как попала сюда? В горы убежала, в щель провалилась? Или кто-то унес меня? Ничего не помню.

Потихоньку выползаю из-под корня и сажусь. Оглядываюсь. Вокруг такие же корни, где потолще, где потоньше. И в разные стороны растут. А поодаль – белесый свет. Встаю и иду к нему. Медленно иду, чтобы на корни не налететь. Но я их вижу. В свете – все лучше и лучше вижу. И руки свои вижу, понимаю вдруг. От удивления останавливаюсь и разглядываю свои руки. Давно я их так хорошо не видела. С тех пор, как болела после змеиной травы, с тех пор и не видела.

Так это сон, значит! Мне сразу спокойно становится и любопытно: что дальше будет в этом сне, где я в пещере с железными корнями? С легким сердцем шагаю на свет и выхожу к лестнице, тоже из железа. Чудно́, конечно: кто ж будет лестницу делать из железа, зачем? Разве что во дворце бога солнца может стоять железная лестница. Ну точно сон это – во сне все может быть. Надо подняться.

Выхожу – и попадаю как будто и правда во дворец: все вокруг каменное, и стены, и пол, и потолок, и все сияет, хоть огня нигде нет. Яркий белый свет отражается в гладком камне, играет. И правда бог солнца здесь жить может!

Рядом две двери, обе из железа и обе закрыты. Открыть их надо, наверно? Во сне всегда лучше открывать двери, интересно же, куда они ведут. Но как ни толкаю их, как ни наваливаюсь – не открываются.

Вдруг слышу – шаги: идет кто-то, значит. Стража?! Услышали, что кто-то во дворец проник, сейчас убьют! А мне и спрятаться некуда, везде стены гладкие, разве что назад, под землю сигать. Но пока думала так, смотрю – входит человек.

Нет, я не сразу поняла, что человек. Да, руки-ноги. Волосы длинные. Ноги длинные, голые ноги. Я смотрю на эти ноги и понимаю: это девушка, я видела уже таких, с голыми длинными ногами, возле костра. На этой высокие сапоги и короткая шубка. Волосы лежат по плечам, на них блестят капли и тает снег. На голове, на ушах большие пушистые шары, и как будто прямо из этих шаров шумит звук и доносится странная музыка. Девушка встает перед дверями и нажимает на небольшой выступ на стене. Она что-то жует. На меня не смотрит, как будто бы нет меня.

Не видит, конечно! – понимаю я, и сердце во мне радостно прыгает. Это же сон, она просто меня не видит. Легко мне стало, спокойно ее разглядываю. Девушка такая вся белая, чистая, и пахнет от нее каким-то незнакомым растением. Сразу ясно: не бывает таких людей, во сне только и могут они быть.

Тут железные двери разъезжаются в стороны, за ними железная комната открылась, девушка входит внутрь, а я за ней. Двери захлопнулись, и комнатка совсем крошечной оказалась, так что мне страшно: как выйти отсюда, что делать? Но девушка не переживает. Она давит на металлический кружок на стене, и вокруг все начинает гудеть и качаться. Мне страшно, сил нет уже, как страшно, кажется, нас вдвоем проглотила огромная рыба и куда-то теперь плывет, а девушке дела нет, она по-прежнему что-то меланхолично жует. Когда я вот-вот закричу от ужаса, она достает из торбы из-за плеча маленькую коробочку, открывает – и там оказывается зеркало. Я с изумлением заглядываю ей через плечо: это крошечное и очень чистое зеркало, я никогда не видала таких, в них всё как настоящее, только перевернуто в другую сторону. Она по-прежнему меня не видит, не видит и моего отражения, она смотрится в зеркало, поправляет волосы, снимает с ушей шары. «Я сошла с ума, я сошла с ума…» — доносится чей-то надрывный голос, и я не сразу понимаю, что он идет из этих шаров. А когда понимаю, девушка прячет в карман шубки свою коробочку с зеркальцем и достает другую, которая черной нитью привязана к этим шарам на голове, щелкает по ней – звук из шаров моментально прекращается.

Тут двери разъезжаются, и девушка спокойно выходит. Я стою, смотрю ей вслед и слушаю, как щелкают по полу ее каблуки. Мне бы тоже за ней выпрыгнуть, но я вижу, что пространство за дверью переменилось. Теперь тут не каменный мешок, а длинный коридор, тоже из камня, и в нем – разные двери. К одной из них девушка подходит, останавливается и выпускает изо рта большой белый пузырь. Я цепенею от изумления, руки сами тянутся, чтобы его потрогать, но пузырь лопается прежде с глухим звуком. Девушка слизывает его остатки обратно в рот и снова начинает жевать. Потом давит на выступ на стене – но что дальше случилось, я не узнала, потому что железные двери схлопываются, и я снова оказываюсь в брюхе у железной рыбы.

Только теперь одна.

Меня окатывает ужас. Что делать?! Как выбираться? Кто поможет мне?! Спокойно, Волла, шепчу, спокойно, все это сон. Сон! Но самой страшно, от ужаса сердце вот-вот выпрыгнет.

Становится темно. Я начинаю колотить вокруг себя, должны же открыться двери, даже если