Запятнанный Кубок - Роберт Джексон Беннетт Страница 9

— Я же говорила тебе, Дин, — сказала Ана, — стучать. Всегда.

Я встал по стойке смирно, руки за спиной, пятки на ширине плеч, колени прямые.

— Мне показалось, я услышал голоса, мэм, — сказал я. — Пришел проверить.

— О, беспокоиться не о чем. — Она оглянулась на меня через плечо, улыбаясь. Прядь ее белоснежных волос упала ей на щеку, словно перышко какой-то экзотической птицы. Я продолжал стоять, но она не могла меня видеть, потому что на ее глазах была широкая полоска малиновой ткани, заменявшая повязку. — У нас с капитаном, — сказала она, — состоялся восхитительный разговор.

Капитан уставился на меня с неприкрытым ужасом.

— Он здесь, мэм, — сказал я.

— О, да, — сказала она. Она вернулась к своему проекту. — Этот капитан отвечает за обслуживание ирригационных сетей в Даретане. Во время своих работ они обнаружили руины, которым сотни лет, построенные кем-то из тех, кто жил здесь до прихода Империи. Не так ли, капитан Тиште?

Капитан посмотрел на меня и одними губами произнес: Помогите!

— Самое любопытное, — продолжила Ана, — что, по-видимому, некоторые из руин были построены с использованием сложной кирпичной кладки в елочку, для чего требовалось меньше раствора! Разве это не удивительно?

Капитан отчаянно жестикулировал и указывал мне на дверь.

— Очень удивительно, мэм, — сказал я.

— Особенно потому, — сказала она, — что я давно вынашиваю теорию о том, что многие курмини, живущие в третьем кольце Империи, изначально мигрировали из этих земель еще до основания Империи. И это стало бы некоторым подтверждением этого, поскольку кирпичный узор в елочку чрезвычайно распространен в кантоне Курмин! Очевидно, люди мигрировали вглубь страны, потому что... — Она махнула рукой на восток. — Я имею в виду, что если ты хотел выжить, то именно это ты и делал.

Капитан перестал жестикулировать, заметив белую салфетку на подносе рядом с собой. Прежде чем я успел остановить его, он поднял салфетку и в ужасе уставился на то, что лежало под ней: маленького воробья-джипти, которого Ана поймала несколько недель назад, затем убила, расчленила и сохранила в стеклянной банке. Капитан уронил салфетку, его рука дрожала.

Я поспешил придумать историю.

— На самом деле, мэм, — сказал я, прочистив горло, — по дороге сюда я случайно встретил нескольких офицеров из Инженерного иялета.

— Неужели?

— Да, мэм. Они упомянули, что им срочно нужен капитан Тиште.

Ана застыла перед своим изобретением, затем склонила голову набок.

— Хм. Нет. Это ложь, Дин. Ты очень плохой лжец, и я слышу это по твоему голосу. Но! Признаюсь, кроме обсуждения елочки, капитан Тиште не сказал ничего интересного, и он мне уже порядком надоел. — Она повернулась к нему, все еще с завязанными глазами, все еще улыбаясь. — Вы можете идти, капитан. Я ценю, что вы уделили мне время.

Капитан Тиште вскочил на ноги, выглядя шокированным. Он поклонился, произнес единственное хриплое «М-мадам» и направился к двери.

Я вышел с ним в душный вечер, спрашивая себя, как на этот раз исправить причиненный ущерб.

— Я приношу извинения за это, сэр, — сказал я. — Нет никаких оправданий для...

— Извинения! — возмущенно закричал он, как только мы оказались на улице. — Извинения! Она присылает мне письмо с просьбой прийти с какими-то картами, и, когда я соглашаюсь, она задерживает меня там на три часа, расспрашивая обо всей моей жизни! Она даже спросила меня о форме моих ног!

— Мне очень жаль, — сказал я. Я поклонился, поднял глаза, увидел его разъяренное лицо, затем поклонился еще ниже, пока мой нос почти не коснулся моих потрепанных ботинок. — Я бы остановил это, если бы был здесь, сэр, я действительно бы...

— А потом... потом у нее хватает наглости называть меня скучным! — сказал он. — Подумать только, что эта сумасшедшая и есть наш расследователь Юдекса, я просто... — Он повернулся и помчался по тропинке в джунглях обратно в город.

Я посмотрел ему вслед, пробормотал «Дерьмо» и вернулся в дом.

Ана все еще сидела, согнувшись, перед своим хитроумным устройством в комнате для переговоров, ее поза была напряжена, пальцы задумчиво перебирали струны.

— Вы же знаете... — сказал я и замолчал, чтобы обдумать свои слова.

— Продолжай, Дин, — сказала она. Она сняла повязку с глаз. — Я почти подумала, что ты собираешься упрекнуть меня. Это было бы потрясающе интересно.

— Ну, вы же знаете, мэм, — сказал я, — что... что вы действительно не можете продолжать это делать.

— Обычно я не могу, — сказала она, — но это потому, что обычно ты, Дин, здесь и останавливаешь меня.

— Я так и делаю, мэм, — огрызнулся я, — потому что вы не можете продолжать загонять этих бедных людей в угол и выжимать из них информацию, как сок из яблокодыни!

— Я просто делаю все, что в моих силах, чтобы сделать этот унылый кантон немного интереснее, — беззаботно ответила она. Она затянула шнурок на своем хитроумном приспособлении. — Но это требует довольно большой работы.

— Мэм...

— Например, знаете ли вы, Дин, что самый юго-восточный колодец в Даретане почти наверняка заражен иридой?

— Как интересно, мэм.

— Действительно. Никто не знал. Но я узнала это от шестидесяти двух человек, с которыми общалась за последние месяцы. Двенадцать из них регулярно пили из этого колодца и, сами того не подозревая, описали легкие боли, бессонницу и неестественный запах мочи — все симптомы, которые обычно ассоциируются с этим заболеванием. Я сообщила об этом капитану и порекомендовал ему прочистить колодец. — Еще одна корректировка в струнах перед ней. — Это то, что я получаю из всех этих разговоров, Дин. Мне просто нужно достаточно информации, чтобы понять природу закономерности.

— Так вот почему вы спросили того коммандера Легиона о запахе его мочи, мэм?

— О, нет, вовсе нет. В то время мне было просто любопытно.

Я позволил себе бросить на нее быстрый взгляд. Это была высокая, худощавая женщина лет сорока-пятидесяти — с некоторыми измененными людьми трудно было сказать наверняка, — и, хотя ее кожа имела серый оттенок, как у меня, она была определенно светлее.