Белая слива Хуаньхуань - Лю Ляньцзы Страница 23

Цзеюй Цао благодарно кивала и улыбалась, когда я показывала ей свои дары. Мы вели себя так, словно всегда дружили и между нами никогда не было неприязни. Больше всего ее внимание привлекли набрюшники. Она поднимала один за другим и рассматривала с искренним интересом.

– У тебя золотые руки, сестренка, – похвалила она меня. – Птицы как живые. Кажется, что они вот-вот расправят крылышки и улетят, а от цветов так и веет знакомым ароматом.

Когда в зал вошла кормилица с Вэньи на руках, Цао сразу же надела на девочку новый набрюшник. Материнским восторгам не было конца. Казалось, что наложница Цао совершенно расслабилась в моем присутствии.

Я довольно улыбалась, радуясь, что мои подарки пришлись по вкусу, а когда Цао протянула мне Вэньи, чтобы я ее немного подержала, я наклонилась к ней и прошептала:

– Я рада, что тебе понравились мои скромные подарки, но у меня есть для тебя кое-что особенное. Вот только я не могу подарить это здесь. Давай мы пройдем в твою спальню?

После недолгих размышлений цзеюй Цао кивнула и проводила меня во внутренние покои. В ее спальне было темно и прохладно, с потолка свешивались полупрозрачные занавесы, бесшумно покачивающиеся от любого движения воздуха. Кровать была застелена темно-розовым тонким одеялом, а на столике у плетеной кушетки стояла ваза, украшенная цветной глазурью. В ней были свежесрезанные цветы. Обстановку нельзя было назвать роскошной и богатой.

Я достала из рукава небольшую золотую коробочку, украшенную эмалью, и протянула Цао.

– Сестрица, – очень серьезно обратилась я к ней, – прошу, прими этот скромный дар.

Наложницу Цао удивила моя серьезность:

– К чему эти церемонии? Давай сначала присядем. – Она указала мне на кушетку и только после того, как мы сели, приняла подарок.

Когда Цао открыла коробочку, на ее лице смешались изумление и сомнение. Она не верила своим глазам.

– Это очень дорогой подарок, – наконец произнесла она. – Я не могу его принять. Забери его обратно.

– Сестрица, у меня есть к тебе одна просьба. Надеюсь, ты мне не откажешь.

Цзеюй Цао осторожно опустила коробочку на столик, словно бы она таила в себе опасность, и внимательно посмотрела на меня.

– Если ты хочешь что-то просить, говори. Если я смогу чем-то тебе помочь, я, конечно же, не откажу.

Я подавила довольную улыбку и поднесла к глазам платок, делая вид, что вытираю слезы.

– Я хотела поговорить про матушку Хуа. Она такая изящная и образованная. Я искренне ею восхищаюсь, но у меня такое чувство, что я ненароком, сама того не зная, чем-то обидела ее. И теперь из-за этого недоразумения я никак не могу с ней сблизиться. – Я тихонько всхлипнула, продолжая играть роль несчастной, несправедливо обиженной девушки. – В этом большом дворце я совсем одна и мне так одиноко! Раньше у меня была подруга, наложница Шэнь, но теперь ей запретили покидать свои покои. Я очень надеюсь на сострадание старших сестер, потому что так не хочу быть одна.

Наложница Цао явно не ожидала услышать от меня подобных слов. Несколько секунд она ошарашенно смотрела на меня, а потом начала утешать:

– Что ты такое говоришь, сестренка? Император тебя обожает, а наложница Ань считает своей старшей сестрой. Почему же ты говоришь, что совсем одна?

– Думаешь, он правда меня любит? Я в этом не уверена, – я промокнула уголки глаз. – Его Величество тянет ко всему новому. Боюсь, что вскоре настанет тот день, когда я наскучу ему и он про меня позабудет. А сестрица Ань не слишком умна, поэтому я не могу на нее полагаться. Я вижу, как император все больше и больше влюбляется в нее, и начинаю бояться за свое будущее. Кто знает, где я в конечном итоге окажусь…

Я мельком взглянула на свою слушательницу и заметила, как у нее покраснели глаза.

– Сестренка, у меня разрывается сердце из-за того, что ты сказала. Я тоже сейчас не в простой ситуации, – вздохнула Цао. – Пускай я родила для императора ребенка, но это всего лишь дочь, поэтому у меня очень мало власти при дворе.

– Но зато тебе доверяет матушка Хуа. Я буду очень благодарна, если ты замолвишь за меня словечко. Может, она станет относиться ко мне чуточку лучше. Я буду безмерно тебе обязана. – Я тихонько всхлипнула напоследок и вытерла выступившие слезы.

Наложница Цао погладила меня по руке, стараясь успокоить:

– Я обязательно расскажу фэй Хуа о твоих переживаниях, но свой подарок ты лучше забери. Я и без него постараюсь помочь вам найти общий язык.

– Если все получится, я буду служить матушке Хуа и тебе, сестрица, так же верно, как собака служит своему хозяину. – Я снова открыла коробочку и поставила ее перед цзеюй Цао. – Это «Медовый аромат» [44]. Мне подарил его сам император. Я слышала, что эту коробочку прислали из Наньчжао среди других даров, и она была в единственном экземпляре. Я очень надеюсь, что ты не побрезгуешь и примешь мой подарок.

– Это слишком дорогой подарок. – Наложница Цао даже отодвинулась от шкатулки с ароматным порошком. – Боюсь, если кто-то узнает, что ты подарила мне «Медовый аромат», они поймут это превратно.

– Для меня намного дороже твоя помощь. Я не так скупа, чтобы пожалеть для своей драгоценной старшей сестрицы маленькую коробочку с благовониями. К тому же император лично мне ее вручил. Ее не вносили ни в какие списки. – Я перевела дыхание и продолжила: – Пока «Медовый аромат» хранится в виде порошка, его запах ощущается не так ярко, но если его развести в воде и в этом растворе замочить одежду, от нее потом еще долго будет исходить необычный и приятный аромат. Пожалей свою несчастную сестренку и прими мой подарок. – И в конце своей речи я не забыла добавить: – Но лучше об этом никому не рассказывай.

Цао наконец-то перестала отказываться от подарка и с улыбкой его приняла. Коробочка с редкими благовониями заняла место на туалетном столике. Мы еще долго разговаривали, прежде чем я поднялась и попрощалась с хозяйкой дворца.

Вернувшись в Танли, я приподняла рукав и принюхалась. От ткани исходил едва уловимый запах «Медового аромата». Он был настолько легким, что если бы я не знала, то не обратила бы на него внимания. Все шло, как я задумала, и это не могло не радовать.

Вскоре вслед за мной в Инсиньтан зашел Сяо Лянь и доложил:

– Госпожа, сразу же после того, как вы ушли, Иньсю, служанка наложницы Цао, тайком вынесла из дворца все ваши подарки и выкинула их.

Я так и предполагала. Она