Далеко за лесом - Екатерина Каграманова Страница 17

– Что вам запомнилось еще в тот вечер? – прервал его Франк.

Антон задумался, пригладил свои и без того прилизанные волосы.

– Было много суеты. Мне казалось, госпожа Мейер не хотела устраивать этот ужин, и господин Мейер тоже. Я не уверен, но думаю, это была идея госпожи де Вилль. Так мне показалось. Хотя я могу ошибаться.

– Расскажите про девушек, которые здесь служат. Эми Вайн?

Мужчина нахмурился.

– Вам уже насплетничали? Ничего такого там не было. Эми симпатичная девушка. Я просто был к ней внимателен, больше ничего. Она пришла сюда недавно, новенькая, понимаете? Не знает здешних порядков. Я ей объяснял, как правильно, чтобы она не делала ошибок.

– И что же случилось?

– Я так и не понял, что ее так разозлило. Очень грубая девушка. Сказала, чтобы я к ней на пушечный выстрел не приближался. А я всего лишь хотел объяснить, что она неправильно складывает салфетки. Тут есть схема, понимаете? Чтобы было красиво и салфетки не разворачивались, нужно соблюдать схему.

Зануда. Майя начала чувствовать симпатию к исчезнувшей Эми.

– За что ее уволили?

– Право, не знаю. Не удивлюсь, если она нагрубила хозяйке.

– Что насчет других девушек, Лиззи и Нины?

Антон Раст поднял брови, а потом важно кивнул:

– Не могу сказать ничего плохого. Хорошие работницы. Нина много болтает, это правда, но работает усердно. В эти дни немало суеты, вы понимаете.

– Майя? – Франк смотрел на нее.

– Нет, я не буду ничего спрашивать.

Хотелось, чтобы Антон уже поскорее ушел.

Глава 20

Вошла экономка, госпожа Гримз. Плотно сжатые губы, надвинутый на лоб чепец.

– Вы Элеонора Гримз, верно?

– Да, верно, господин полицмейстер.

– Расскажите о том вечере, когда пропал ребенок.

Госпожа Гримз вздохнула.

– Это печально, но мои воспоминания весьма сумбурны. Я много занималась домашними делами, поэтому мало что могу сказать. С утра следила, чтобы убрались получше. Велела Эми почистить серебряные приборы. Проверила, все ли купили для ужина. Обычные дела, понимаете?

– Что вам запомнилось?

– Меня много спрашивали про чай, который пила Лиззи. Я еще раз говорю: Нина его отравить не могла.

– Расскажите про чай.

– Я вошла на кухню, когда чайник закипал. Нина сказала мне, что положила в комод госпожи Мейер лавандовое саше. Я возмутилась ее небрежностью. Госпожа Мейер не выносит запаха лаванды, и Нина это знала. Как она могла забыть? Я отругала ее и вместе с ней поднялась наверх, чтобы удостовериться, что она не забудет проветрить белье. Чай она заваривала при мне и при мне же отнесла его в детскую. Затем я отправила ее в спальню хозяйки.

– Что случилось с Эми Вайн? Почему ее уволили?

Экономка пожала плечами:

– Я не знаю. Даже не могу предположить. Утром следующего дня она просто собрала вещи и уехала.

– Как давно она здесь появилась?

– Всего месяц назад. Нам нужна была горничная, а у нее хорошие рекомендации. Она пришла сама.

– У вас есть ее адрес или какие-то данные о ней?

– Нет, откуда же?

– Хорошо, благодарю вас.

Франк встал и прошелся по кабинету.

– Ну, что ты на это скажешь? Говори, что думаешь.

Майя вытянула ноги.

– Получается, надо искать Эми Вайн. Все, все указывает на нее. Она недавно начала работу – раз! Уволена за что-то плохое – два! Ну и все, этого хватит!

– Мы и так ее ищем. Что еще?

– Надо узнать, зачем ходила наверх тетка, которой стало плохо. И где шлялся полчаса муж второй тетки, которая обиделась. И вообще, я не пойму вот что. Экипажи здесь заезжают во двор, видели? Если сторож ничего не заметил, значит, ребенка не вынесли на руках, а вывезли. И значит, это кто-то из гостей. Все просто. Так?

– Так-то оно так, – вздохнул Франк, – да только с какого боку к ним подобраться, к тем гостям? Я их допрашивал, они скользкие, как угри. Ничего не знаем, и все. Леннарда хотел прищучить – нет, искал кучера. Да чего его искать, если он сидел с прислугой? Привратник говорит, действительно искал кучера во дворе. Алиби! Чист, и все, понимаешь?

– Ну да. Но теперь все равно надо их еще раз допросить, да?

Франк тяжело вздохнул:

– Выходит, так. Сегодня я успею допросить кого-то одного, двоих никак. Надо ехать к Форжам.

– Да, давайте поедем к этой тетке! Она точно что-то скрывает. Зачем она поднималась наверх?

Раньше дом Мейеров казался Майе роскошным особняком. Теперь она поняла, что по местным меркам он был не такой уж и роскошный. Форжи жили в настоящем старинном замке. Куча острых башенок, выпуклое витражное стекло эркера, огромный, по-настоящему огромный парк. И вершина великолепия – озеро, где плавали черные лебеди. Да! Вот это то, что называют роскошью!

Вероника Форж со скучающим видом сидела в прекрасно обставленной гостиной. Золотистая шелковая обивка кресел идеально гармонировала с цветом штор. Изящно задрапированные, те открывали прекрасный вид из окна на зеленую лужайку с каскадом фонтанов и статуями. Сама хозяйка была еще одним украшением этой комнаты: тонкая и бледная, светлые волосы уложены в высокую прическу, украшенную заколками. Нежно-голубое платье в тон голубым глазам свободными складками укрывало ее фигуру. Шулль представил их друг другу, причем Майю назвал своей помощницей. Она еле удержалась, чтобы не вытаращить глаза.

– Господин полицмейстер, право, я очень удивлена. Я ведь мало что знаю и все уже рассказала, – голос у хрупкой дамы был на удивление низким и звучным. – Заранее прошу у вас прощения, но у меня мало времени. Мы с мужем приглашены на важный прием, и мне придется начать собираться. Сами понимаете, в таком виде я не смогу поехать. Столько всего предстоит сделать.

– Уж простите, сударыня, но дело серьезное! – Полицмейстер явно не испугался ее светского делового тона. – Как-никак ребенок пропал, сами понимаете. Расскажите нам, будьте любезны, о том вечере еще раз.

– Да что же? Был обычный ужин. Из приглашенных – мы с мужем, Леннарды и господа де Вилль. Мне, признаться, нездоровилось. Я и сейчас себя неважно чувствую. Но светские обязательства, сами понимаете! Случается, что мероприятие просто невозможно пропустить. Вот, скажем, сегодня. Будет племянница Его Величества – она здесь проездом. Как можно отказаться от приглашения? – Госпожа Форж говорила изысканно-милым тоном, но создавалось впечатление, что слова лентами накручиваются на какую-то катушку. Ничего не значащая болтовня. Нарочно заговаривает их, что ли?

Франк прокашлялся и мягко перебил:

– Вы выходили из комнаты во время приема?

Вероника нахмурилась. Ее брови были идеальной формы, и сейчас между ними появилась крохотная складочка.

– Если честно,