Рысюхин и пятнадцать бочек джина - Котус Страница 47

— Не понимаю, зачем вам столько одинаковых журналов⁈ Или вы для школьной библиотеки подписку приобрели? Тогда почему с марта⁈

— А ты открой, посмотри содержание, может, какие-то мысли появятся? — глядя куда-то в сторону и вверх демонстративно невинным голоском посоветовала Мурка.

Я решил последовать совету, начав с того, что ближе и взял московский журнал.

— Например, на сорок восьмой странице… — так же невинно и деланно-невинно уточнила Ульяна, глядя для разнообразия в сторону и вниз.

Смотрю, читаю. «Декоративное и уходовое мульчирование в садоводстве, ягодничестве и огородничестве», авторы «бар.-са Рысюхина М. В., бар.-са Рысюхина У. Х.»

«Это они мощно титул сократили! Вместо аж целых четырёх букв „онес“ набрали точку с дефисом! На всём тираже, наверное, целых пять граммов краски сэкономили!»

«Ладно тебе, дед, придираться! Дело не в сокращении, а в факте публикации!»

«Да это я понимаю. Тем более, это у них впервые такое, да?»

«Вот именно!»

За разговором с дедом взял столичный журнал.

— Или на сто шестьдесят четвёртой… — опять Маша.

Здесь имелось два отличия: подзаголовок «Из опыта практического применения» и то, что титулы написали полностью, без сокращений.

— Ну как, муж наш, теперь понимаешь?

— Никак нет. — и, сделав паузу, достаточную, чтобы возмущённо набрать воздуха в грудь, продолжил: — Совершенно непонятно, почему вы ещё не в выходных платьях. Или собираетесь ехать праздновать в домашнем?

Набранный воздух вышел с довольным писком, после чего меня поцеловали в обе щеки разом и убежали. Я же отдал распоряжение готовить к выезду семейный фургон и пошёл наверх переодеваться, а заодно думать — куда ехать. В Смолевичи, в «Дунай», или в Минск? Второе, конечно, солиднее, но ехать минимум полтора часа в одну сторону… Так что — для начала отметим скромно, своей семьёй в своём районе, а потом будем думать, когда и как проводить празднование в расширенном составе, и проводить ли вообще.

В ресторане, куда я позвонил заранее, чтобы не пришлось долго ждать заказ, нас встречал у входа лично управляющий. Было немного непривычно, но, с другой стороны, если вспомнить негласную районную иерархию — куда ему деваться? Тем более, что я — клиент хороший, сколько раз здесь устраивал празднования, повышающие репутацию заведения! Плюс возможность, благодаря мне, подачи к столам спиртного с клеймом поставщика Двора, что само по себе класс заведения поднимает на ступеньку. В общем, и столик нам накрыли удачно расположенный, и обслуживание оказалось на высшем уровне, и посидели неплохо, хоть и не в столичном городе. Я поднимал тосты «за творчество», «за начинающих литераторов» и «за дальнейшие успехи», жёны смущались розовели, но особо не спорили.

— Знаешь, нам статью для журнала написать баронесса Клёнова, Ирина Алексеевна, посоветовала, давно ещё. Но мы решили сперва сами всё попробовать, а потом хвастаться. Осенью ещё всё послали, и саму статью, и рисунки, и фотографии даже. Думали уже, что не заинтересовал никого наш материал, а тут сразу обе редакции написали, что будут печатать!

— Когда написали?

— Где-то в середине января.

— И вы молчали⁈

— Ну, ты занят был, мы отвлекать не хотели. И, опять же, решили сначала дождаться результата, перед тем, как хвастаться.

— Причём мы сначала только в «Сад и огород» писать хотели, в «Вестник» стеснялись — солидное издание Императорского общества, как-никак, там профессора с академиками публикуются, научные работы выходят, и тут мы — со щепочками.

— Зря, оказывается, стеснялись, они в письме даже написали, что ждут других наших работ в продолжение темы. Вот только как продолжать⁈

— Камешками.

— Прости⁈

— Мульчировать можно каменной крошкой или мелким щебнем. Причём можно тоже цветным: мраморная крошка, гранитная, ещё какая-нибудь.

— Мрамор дробить⁈ Представляешь, сколько такая мульча стоить будет⁈

— Пф! В любой мастерской камнерезной отходов набрать, не говоря уж о карьерах. Тут же натуральная крошка нужна, размером от горошины или даже чечевицы и до… Ну, с ноготь где-то, не больше. Единственно что, может быть, с карьеров всю мелочь химики и металлурги выгребают, первые на сырьё, вторые в качестве флюса. Но сомневаюсь: вроде как и для тех, и для других известняк с мелом удобнее.

Глаза у жён загорелись экспериментаторским зудом, мне были обещаны «особые благодарности», а дед пытался вспомнить, из чего в его мире делалась зелёная каменная крошка для клумб.

Утром, расслабленный и благодушный, случайно наткнулся на уморительную сцену: Ромка проводил воспитательную работу с Мурыськой. Стоя перед мордой рыси и держа её руками за бакенбарды, сын суровым (по его мнению) голосом выговаривал:

— Мурь! Ты кось, а не пёсь! Не надо делать кусь!

Ага, значит, она всё-таки кусается иногда! Явно не всерьёз, иначе были бы травмы, причём серьёзные, но факт такой есть! Тем временем рысь просто лизнула Рому в нос. Меня передёрнуло: у кошачьих, в отличие от псовых, язык, что наждачка, обдерёт же нос до крови! Но нет, мальчишка засмеялся, откинувшись назад и фактически повиснув на тех самых бакенбардах, а потом убежал вместе с животным на мамин зов. Я же запоздало вспомнил, что фамилиар в принципе не может нанести вред своему хозяину, никак и никогда. За завтраком пересказал сцену жёнам, как Мурыська «сделала лизь». Те посмеялись, но потом Маша сделала грозное лицо.

— А вот за то, что запустил в оборот это слово-ампутант, «кошь» в смысле, будешь отвечать! И не отворачивайся, как Мявекула, рыбу стащившая — ты именно её ты ещё в Могилёве так обзывать начал! Так что, когда Рома в школу пойдёт — переучивать будешь сам, и сам ему объяснять и доказывать, что у кота есть кошка, а не «кошь», и что самку пса надо называть «собака», а не «пёсь»!

Сделал виноватое лицо — мне не трудно, а им приятно. Думаю, сын к тому времени сам научится понимать, где какое слово можно и нужно использовать. Кстати, про сына и его развитие. Сделал ещё две развивающие игрушки, обе вызывали сомнение, но доверился деду, и не прогадал.

Первую назвал «Геометрический столик». Обычный маленький столик с двадцатью квадратными лунками, четыре ряда по пять штук. В них вставляются чашки с фигурными выемками сверху: круг, квадрат, треугольник и пятиугольник, по пять каждой формы.