Неучтенный фактор - Сергей Васильевич Лысак Страница 29

Ночь довольно светлая. Ветер слабый, волнения нет. «Лебедь» находится в четырех милях южнее турецкого отряда и следует без огней параллельным курсом, сохраняя дистанцию. Имея преимущество в скорости, это нетрудно. Судя по всему, турки нас не обнаружили, поскольку не предпринимают никаких действий. Но вот на пути у них возникает «Флора». Турки атакуют фрегат в лоб, пытаясь вести продольный огонь. «Флора» умело маневрирует, поворачивает под ветер и открывает огонь левым бортом, что сразу же охлаждает пыл турок и они выходят из-под обстрела, воспользовавшись преимуществом в скорости и маневренности. Ход «Флоры» не превышает двух узлов из-за слабого ветра, поэтому она не может преследовать противника. Теперь наш выход. «Лебедь» дает полный ход, идя на сближение.

Расстояние быстро сокращается. Ганс уже занял позицию над местом боя и выполняет функцию системы управления огнем, передавая мне точные данные для стрельбы. Приходится самому встать к пушке и наводить ее на цель, пока Обручев управляет пароходом с мостика, слушая мои команды.

До ближайшей цели две тысячи семьсот метров, ход снижен до малого. Прицел ложится на мидель турецкого парохода, и я жду команды Ганса на выстрел, когда «Лебедь» окажется на ровном киле. Ближайшая цель «Саик-Ишаде». Он как раз удобно развернулся к нам правым бортом.

Время! Гремит выстрел левого носового орудия, и тяжелая болванка летит к цели. Одновременно с этим начинают стрельбу другие орудия «Лебедя», создавая «рабочий шум». Стрельба ведется холостыми с максимальной скорострельностью, чтобы создать у турок уверенность – рядом появился очень сильный противник. А наш первый снаряд тем временем достигает цели, проламывая борт и исчезая внутри корпуса, откуда тут же вырывается облако пара. Все ясно. Либо пробит паровой котел, либо снаряд угодил в цилиндр машины, либо перебит паропровод. Но результат один и тот же – «Саик-Ишаде» превращается в «сидячую утку» на поверхности воды. Хода он лишился, а в условиях слабого ветра его паруса совершенно неэффективны. Был бы это обычный фугасный снаряд, история турецкого парохода могла бы на этом и закончиться. Но болванка – она и есть болванка. Сделала дырку и полетела дальше. Сам пароход остался на плаву. Однако находящимся на нем туркам от этого не легче. Многие обожжены горячим паром, и им явно не до боя с русским фрегатом.

Начало положено. «Саик-Ишаде» уже никуда не денется. Орудие быстро заряжают, и я навожу его на следующую цель – «Фейзи-Бахри». Выстрел и… промах… Точнее, не совсем промах. Снаряд идет чуть ниже и входит в воду рядом с бортом. Скорее всего, он должен проломить обшивку, но задумка была ведь совсем в другом! Вызываю Ганса.

– Ганс, что за хрень? Почему точка попадания так отличается от точки прицеливания?

– А что ты хочешь от своих допотопных пушек, Командир? Это не электромагнитные орудия с постоянными параметрами энергопитания и точно калиброванными стволами и боеприпасами. Данные для стрельбы я тебе даю согласно таблицам, составленным на полигоне, здесь ошибки нет. Но поскольку точность навески пороха в картузах далека от идеала, состав пороха гуляет от партии к партии, да и качество стволов и снарядов вполне соответствует «передовому» техническому уровню оборудования, на котором их изготовили, то такая точность – вполне приемлемый результат. Хочешь стрелять точнее – подходи ближе. Тогда погрешности будут меньше.

– Ладно, уговорил. На какой дальности ты можешь прогнозировать разницу между точками прицеливания и попадания не более полуметра?

– Тысяча девятьсот девяносто восемь метров. Это если уложиться в те параметры допусков, что мне известны.

– Понятно. Подходим ближе.

М-м-да… Забыл о принятой сейчас «точности». Но даже такой результат для сегодняшних артиллеристов – нечто запредельное. Три других орудия ведут стрельбу холостыми, но я жду, когда дистанция до цели сократится до двух тысяч метров. В «Фейзи-Бахри» летит следующая болванка. Вот теперь порядок, и над этим пароходом поднимается облако пара. Уже две «сидячих утки». Остался флагман «Таиф». На котором все понимают правильно и делают попытку удрать. Мушавер-паша вовсе не горит желанием сложить свою голову в борьбе с неверными. Хоть сам тоже им является. Он ясно продемонстрировал это при Синопе в моей истории, продемонстрировал и сейчас, бросив поврежденные турецкие пароходы на произвол судьбы. Точно так же, как бросил эскадру Осман-паши.

Но это в мои планы не входит. Сам англичанин мне не нужен, а вот допустить спасение «Таифа» я не могу. Чем меньше у турок будет пароходов, тем лучше нашему Черноморскому флоту. Поэтому тщательно прицеливаюсь и по команде Ганса делаю еще один выстрел болванкой в район котельного отделения. Клубы пара, взметнувшиеся над «Таифом», говорят об успешном попадании. Все же не такая уж плохая была концепция борьбы с миноносцами. Просто она сильно опоздала и уже не соответствовала времени. А вот против сегодняшних пароходов, машины и котлы которых фактически ничем не прикрыты и очень уязвимы при точном попадании снарядов с большой пробивной силой, может оказаться достаточно эффективной. Но для этого нужна высокая точность стрельбы и достаточная кинетическая энергия снаряда, способного проломить борт и повредить котел или машину. Что мы только что и продемонстрировали. Расход боеприпасов – четыре болванки на три цели. Плюс какое-то количество пороха, сожженного ради «рабочего шума». По меркам артиллерии что сегодняшнего дня, что через сотню лет – прекрасный результат. Но дело еще не закончено. Пора подключать «Флору» к нашему безобразию. Где все прекрасно видели и сейчас охреневают, строя догадки, кто же это вмешался в бой на их стороне.

С помощью фонаря устанавливаем связь с «Флорой», объясняя, кто мы такие. Там сразу разбираются, что к чему, и принимают правильное решение. Командир фрегата благодарит за помощь, но советует по возможности держаться в стороне, чтобы не попасть под огонь противника. Логика в действиях капитан-лейтенанта Скоробогатова есть. Не дело коммерческому пароходу воевать с турками. Тем более «Флора», хоть и не имеет машины, но сильнее каждого из турецких пароходов по отдельности. И поскольку все противники в данный момент «сидячие утки», фрегат может занимать удобную для боя позицию, максимально используя свое превосходство в огневой мощи. Чем «Флора» и занялась, приблизившись к получившему крен в результате течи «Фейзи-Бахри», открыв по нему ураганный продольный огонь. Мы же тем временем обстреливали картечью «Саик-Ишаде», ведя продольный огонь по палубе. Чтобы не утопить ненароком. Пусть лавры победителя достанутся «Флоре».

Пока «Флора» разбиралась с «Фейзи-Бахри», мы разломали все, что было на палубе «Саик-Ишаде», и занялись «Таифом», также зайдя с кормы и ведя продольный огонь картечью. Когда «Фейзи-Бахри» утонул от