Призраки истины - Сергей Иванович Недоруб Страница 20

– Ищи, – сказал сталкер. – Там полно места для тебя. Ну же, иди.

Кот заорал благим матом, вырываясь из рук.

– Что там? – спросил Спичка. – Это что, кот, что ли?

– Да. Он поможет.

– Не надо! – послышался голос из «карусели». – Не мучай животное, не бросай его в подлянку!

– Чего? – ошарашенно спросил сталкер, от изумления ослабив хватку. Маркус извернулся, отталкиваясь задними лапами от Шептуна, и рванул прямо через кусты, наделав шуму на весь регион.

– Черт. – Шептун устало сел наземь. – Так, это не сработало. Не хочет он туда идти.

– Мужик, ты офигел, что ли? – ругалась аномалия. – Так нельзя!

– Да блин! Не собирался я никого бросать в «карусель»! – крикнул Шептун. – Что я, враг коту своему?

– Где кот? Он выжил?

– Выжил, выжил! Валяется на берегу Ялты и пьет мохито через трубочку! Спичка, угомонись. Я хотел, чтобы кот показал тебе проход. Ты бы вышел вслед за ним…

– Ладно, – послышался слабый голос. – Шептун, мне плохо. Я себя не чувствую, только башка раскалывается.

– Это нормально. «Карусель» тащит тебя к себе, но пока ты там, в яме под аномалией, затянуть в себя не может. Зато тяга влияет на сосуды. Кровь приливает к голове, отсюда и боль.

– Что мне делать?

– Жди, я придумаю еще что-нибудь.

– Брось что-нибудь, – сказал Спичка. – Разряди аномалию.

Шептун начал хлопать себя по карманам.

– Нужно что-то металлическое, – сказал он. – Болтов у меня нет. Только автомат.

– Автомат? Настоящий?

– Ну не игрушечный.

– Выстрели в аномалию.

– Нельзя. «Карусель» исказит траекторию пули и сможет направить ее на тебя.

– Давай рискнем, «набатовец». Я так долго не выдержу.

– Нельзя, говорю! Если уж ты оказался под «каруселью», это говорит о том, что сейчас она почти на сто процентов направляет именно в ту сторону. Так что пуля тоже попадет туда. Нет, Спичка, это не выход.

– Брось сам автомат, – попросил бродяга. – Я тебе заплачу за него.

– Не могу, извини.

– Шептун, я не кину.

– Верю, Спичка. Но даже тройная цена не вернет мне автомата, потому что ими тут вообще-то не торгуют. Еще утром, может быть, я бы согласился, но теперь без него не могу…

Шептун замолчал, понимая, что его оправдания сейчас Спичке не нужны. Несколько раз сталкер хватался за глушитель, магазин и понимал, что не может расстаться с частями оружия. Будь это гарантированный выход, он бы еще подумал, но терять «калашников» ради очень призрачного шанса помочь Спичке он не мог, хотя почти ненавидел себя за это. Было ясно, что Спичке его нерешительность кажется простой жадностью скупердяя, для которого чужая жизнь стоит меньше куска железа.

– Сталкер, я здесь умру, – простонал бродяга. – Вытащи меня. Обещаю, сочтемся. Слово Спички.

Шептун сорвал с себя автомат, сжал виски. Он ничего не мог придумать. Последовавшее молчание Спички казалось тяжелее, чем его слова.

– Ты еще там? – спросил Шептун.

– Да. Ты что-то придумал?

– Нет пока.

– «Набатовец», почему ты не хочешь вытащить меня?

– С чего ты решил, что я не хочу?

– Я вижу это. Тебе жалко автомат.

– Да не могу я теперь расстаться с ним, пойми ты! – взвыл Шептун. – Никак не могу! Считай, что его нет.

– Он есть, Шептун. Просто ты не хочешь.

– Это все равно не поможет.

– Я не могу тебя уговорить, «набатовец», да? Я ведь не в твоем клане.

– Перестань.

– Будь я в «Набате», ты бы вытащил меня. – «Снежинка» закашлялась. – Никому не нужен простой бродяга… Никому не нужен Спичка.

– Да замолчи ты, дай подумать спокойно!

Молчание длилось около минуты, затем Спичка произнес:

– Когда рассеется туман?

– Не знаю, – пожал плечами Шептун. – В этих местах он бывает часто и долго. Может, часа три осталось.

– Я увижу, где выход, и…

– Нет, не получится. Аномалия тоже изменится с погодой. Станет невидимой, сменит направление рывка, силу…

Бродяга хорошо понял суть дальнейшей тишины.

– Значит, мне жить осталось три часа, – сказал Спичка. – Буду знать.

Шептун вытащил ключ, смотрел на него, думая, а не послать ли к черту Грача с его тайнами. Кинуть ключ. Толку большого не будет, но пойдет реакция, «карусель» встряхнется, сгусток тумана пронесется по кристаллическим граням «снежинки» и на мгновение исчезнет из нижней части. Будет вполне достаточно, чтобы Спичка сориентировался.

Однако сталкер этого не делал. Он не хотел разбираться, была ли то осторожность или эгоистичность. Совесть требовала кучи обоснований оставить ключ у себя, и Шептун жестко отказал ей в удовлетворении. Он не расстанется с ключом, и точка. Нечего искать оправдания.

– «Набатовец», ты еще здесь? – спросил бродяга.

– Да.

– Уходи.

Шептун помолчал немного.

– Почему? – спросил он.

– Ты все равно не поможешь мне. Не надо тебе смотреть, как я умру.

– Ты не умрешь.

– Лучше уходи сейчас, «набатовец». Будь трижды проклят твой клан.

– Не надо так.

– Надо. Иди, сталкер. Я прощаю тебя. Не хочу, чтобы кто-то жалел меня.

Шептун медленно сунул автомат за спину, опустив глаза, хотя Спичка все равно не мог этого видеть. Он презирал себя за то, что не может объяснить свою позицию находящемуся в беде человеку.

На слова прощания у сталкера попросту не хватило сил. Повернувшись, он пошел прочь…

– Эй! – послышался бравый баритон. – Спичка, ты здесь?

Шептун мигом сорвал автомат, упал в кусты. С востока шли две фигуры. Один человек что-то волок на спине, другой совершал странные движения рукой. Приглядевшись, Шептун понял, что тот просто бросает перед собой болт, привязанный к резинке. У него получалось идти так резво, движения были столь отточенными, что сталкер никогда бы не подумал о том, что такой способ возможен.

– Ну, здоровеньки булы! – широко заулыбался дядька – в фуражке совершенно колхозного вида, с пивным брюшком, шикарными усами, закрученными по краям вниз.

Завидев Шептуна, он остановился.

– Ты не Спичка, – проговорил он.

Сталкер даже понять не успел, что произошло, до того неожиданным стало появление компании. Он раскрыл рот, чтобы представиться, и в этот момент завыл Спичка:

– Мужики, я здесь! Помогите! Дядя Толя!

– Що це було? – Дядька натурально подпрыгнул на месте и уставился на аномалию. – Петро, а ну поглядь!

Второй мужик был немолод, как и первый, хотя и не стар. Лицо у него было высохшее, но вполне пристойное. Грохнув свой мешок в траву, он подбежал к «карусели».

– Стойте, – предупредил Шептун, оглянувшись на мешок, в котором что-то хрюкнуло. – Там аномалия! Не подходите близко.

– Аномалия? – Дядя Толя снял с себя фуражку, почесал голову и нахлобучил убор обратно. – Спичка, ты тут?

– Тут я!

– Он под «каруселью», – пояснил Шептун дяде Толе. – Жив, но не может выбраться. Там борозда есть, нужно ему как-то…