Ловец духов - Григорий Константинович Шаргородский Страница 11

Глава 2

Утро выдалось действительно добрым, несмотря на вчерашний загул. В плане пития горячительных напитков у меня уже имелся опыт. Не в том смысле, что много выпил и успел притерпеться к похмелью. Нет, просто взял себе за правило не пить больше положенного, тогда и вечер пройдет в радость, и утром никаких проблем не будет. А вот с Димой у нас сегодня беда. Вчера я притащил его буквально на себя. Думаю, когда он проснется, в доме Спаносов случится знатный переполох, особенно потому, что из-за пропущенного удара уже с вечера на лице моего отважного друга начал наливаться изрядный такой синяк. Даже лед в тряпице, которым щедро поделился Василь Петрович, не особо помог.

Проснулся я на рассвете, но все равно, когда наведался в ванную комнату, услышал, как на кухне звенит посуда и слышны голоса тети Агнес и Фроси. Рыжая приходила на работу рано, так что в этом нет ничего удивительного. Очень надеюсь, что никаких плохих последствий вчерашнего пикантного события в чулане не будет. Честно говоря, я как-то совсем забыл рассказать Диме о защите от нежелательной беременности. У самого-то всего две женщины было, так что ходок из меня еще тот.

Завтрак наверняка не готов, так что я тут же занялся тем, что должен был сделать еще вчера вечером. Достав из сумки, которую прикупил в банях, сверток с очищенной служителями набедренной кобурой и не очень тщательно вымытым лично мной револьвером, занялся разборкой оружия. Но сначала погладил барабан, казалось, надутого от обиды револьвера и тихо сказал:

– Прости, Горыныч. Больше такое не повторится.

Сноровку в этом деле я пока лишь нарабатывал, но уже ставшие относительно привычными движения не мешали думать, а поразмыслить было о чем. Если стычку с бесноватым в канализации еще можно посчитать случайностью, то откровенная провокация со стороны более чем странного капитана – совсем ни в какие ворота не лезет. И все это в один и тот же день. Тут либо сработали высшие силы, подталкивая меня к чему-то важному, либо колдун, о существовании которого я лишь догадывался, решил вплотную заняться нелегальным экзорцистом. Зачем ему это надо, мне еще предстоит выяснить.

С выбранного, пусть и не совсем добровольно, пути сойти уже не получится. Да и, честно говоря, нет такого желания. Все детство я прожил бесполезным существом, мало чем отличающимся от дворняги в подворотне, а сейчас чувствую свою важность и нужность. Если вдруг дам слабину и отойду в сторону, ничто не сможет заполнить пустоты потерянного призвания. Звучит, возможно, слишком пафосно, как в бульварных романах, манерность которых прицепилась ко мне как репей, но именно так я и чувствую. Поэтому колдуном придется заняться, несмотря на очевидную опасность этой затеи.

Честно говоря, наличие такого жирного следа, как капитан Дубыня, скорее хорошо, чем плохо. Правда, как подступиться к этому непонятному бесноватому, чтобы не рассориться со всеми ушкуйниками, пока не понятно. Вчера во время общего застолья я аккуратно прощупал почву. Ребята из ватаги Пескаря, да и он сам практически единогласно решили, что в случае чего, если не будут в походе, с удовольствием поучаствуют в ловле бесноватых, тем более за солидное вознаграждение от самого князя. Увы, их в захвате Дубыни не используешь. Не смогу я объяснить, почему решился напасть на другого капитана, даже если расскажу всю подноготную.

Городовые стражники тоже не вариант. Уверен, очередной усатый урядник тут же разболтает все подробности. Честно говоря, ничего дельного пока в голову не приходит. Значит, нужно задействовать дополнительные мозги, находящиеся в и без того замороченной голове отца Никодима.

Я уже заканчивал чистку револьвера, как наконец-то случился ожидаемый переполох.

– Господи, Митенька! Что с тобой случилось?! – запричитала в коридоре тетушка Агнес, и ей вторила тревожно раскудахтавшаяся Фрося.

Так, нужно идти спасать своего берегового, пока похмельному бедолаге совсем мозг не выклевали.

Стараясь делать это беззвучно, я открыл дверь, вышел в коридор и увидел прислонившегося к откосу своей двери бледного Диму. Женские причитания явно усугубляли его страдания. Тетя Агнес вцепилась руками в многострадальную голову моего друга и поворачивала ее так, чтобы рассмотреть все повреждения в подробностях.

– Тетушка, не тормошите его, – постарался я по-доброму вклиниться в переполох.

– Степан, – строго, как делала это в крайне редких случаях недовольства моей персоной, обратилась ко мне рассерженная мать пострадавшего дитяти. – Как ты допустил это?

Для пущей ясности она практически ткнула пальцем в синяк Димы. Это стало последней каплей. Бедолага утробно то ли замычал, то ли хрюкнул и, сорвавшись с места, галопом понесся в ванную комнату.

– Батюшки! У него же сотрясение мозга! – ахнула начитанная жена и мать библиотекарей.

Но я тоже за этот год перечитал уйму книг, включая медицинские.

– Будь это сотрясение, то блевал бы наш Дима вчера, а не сегодня. Вместо этого он знатно заливался пивом и жрал за двоих.

– А ты куда смотрел? – продолжала допытываться встревоженная мать.

– Тетушка, – произнес я очень мягко, но с максимальной строгостью, которую мог позволить себе в отношении самой дорогой для меня женщины в этом мире. – Сейчас ему станет легче. Выпьет кофию, и все будет хорошо, а если бы я вчера опекал его как маленького мальчика, он бы этого мне не простил. Дима был в полной безопасности, среди друзей, причем теперь не только моих, но и его тоже. Вместе с синяком и не таким уж тяжелым похмельем он получил уважение серьезных людей, которые в будущем, случись что, придут на помощь и, возможно, спасут ему жизнь.

Тетушка Агнес прикрыла рот руками, словно не давая вылететь неосторожным словам. Видно, вспомнила ту страшную ночь, когда между ними и одержимым ыркой бандитом стоял лишь вчерашний дурачок, практически первый раз в жизни державший в руках оружие. Несмотря на всю свою набожность и патриархальность, тетушка Агнес была не только доброй, но и достаточно умной, чтобы, как говориться, сложить два и два.

– Прости я просто испугалась.

– Мне тоже было страшно, но иначе из мальчика мужчины не сделать.

Фрося тихо пискнула, и я наградил ее строгим взглядом. Хорошо хоть тетушка была занята другими мыслями и не заметила ехидную смешинку рыжей. А мне полегчало: раз шутит, значит, приняла ситуацию правильно.

– Но ты же пояснишь Диме, почему ему сейчас плохо, а ты свеж как огурчик?

– О да! – злорадно оскалился я. – Поверьте, слова «ты мне не указ» ему еще аукнутся.

Вот теперь мы снова стали