Хозяин Амура - Дмитрий Шимохин Страница 7

— Что думаешь?

— Росомаха, — коротко бросил Орокан, указывая на рваные раны. — Или волки. Пришли на кровь, уже после.

Опять я согласился с нанайским следопытом. Звери пришли потом, а убил его не зверь. Я смотрел на аккуратное, почти незаметное пулевое отверстие в затылке. Выстрел с близкого расстояния, но выходного отверстия нет. Это не смерть в бою, нет, — да тут и боя-то никакого не было. Его просто пристрелили.

Опустившись на колено, я вглядывался в мертвое лицо европейца. Кем ты был, мистер Фосс? Кто пустил тебе пулю в затылок? Зачем? И главный вопрос — где этот человек сейчас?

Повернув тело, я вдруг заметил пристегнутую к поясу плоскую кожаную сумку. Это было непохоже на обычные торбы путешественников: скорее, она напоминала военный планшет.

— Не смотрели, что там? — спросил я у Орокана.

— Она пустой! Так было!

Действительно, сунув руку в открытый клапан, я заметил, что сумка абсолютно пуста.

Больше ничего интересного на теле обнаружить не удалось.

Вернулся я на прииск уже затемно, злой, как черт, но зато с готовым решением. На общем построении, глядя в усталые и вопрошающие лица моих бойцов, без обиняков объявил:

— Штурма не будет. Устроим этим гадам блокаду! Садимся здесь и ждем, пока они не начнут пухнуть от голода.

Новость была встречена гробовым молчанием. Мои каторжане и тайпины, кажется, приняли эту новость со скрытым облегчением, нанайцы, уже, предупрежденные Ороканом, — как должное. Но зато со стороны казачьей ватаги сразу же поднялся ропот. Из их рядов вышел урядник Епишев — жилистый, бородатый мужик, сменивший оставшегося в городке хорунжего.

— Не пойдет, господин начальник, — сказал он, и хоть голос его был уважителен, в глазах светилось упрямство. — Мы нанимались на бой, а не в карауле сидеть да комаров кормить. У нас дома страда идет, опять же, осень скоро, путина, кета пойдет. Бабы одни не справятся! Опять же, смотр скоро осенний — что начальство скажет, ежели мы в строй не явимся? Пора нам назад собираться. Верно, станичники?

За его спиной согласно и хмуро закивали. Назревал бунт.

Посмотрев на их обветренные, упрямые лица, я понял: они устали. Угрожать им — последнее дело. Ну что ж… за последние дни мое маленькое войско пополнилось добровольцами из бывших рабов, так что отпустить восвояси два десятка казаков я могу себе позволить.

— Ладно, понимаю, — миролюбиво произнес я. — Вас нанимали на бой, а не на сидение в осаде. Вы свое слово сдержали, дрались как львы и заслужили отдых. Все, можете ехать. Я вас не держу.

В казачьих рядах прошел удивленный шепот.

— И награду свою вы получите, — добавил я. — Полностью, как договаривались. По фунту золота на каждого.

Казаки восторженно загудели — такая щедрость, особенно после их недавней выходки в Силинцзы, оказалась полной неожиданностью. Урядник даже растерянно крякнул, не зная, что ответить.

— Одно только «но», ребята, — поднял я палец. — Здешнего приискового золота мало, да и то, что было, разошлось на пособие бывшим рабам. А основная наша казна — в Силинцзы. Придется вам подождать пару дней, пока я туда смотаюсь и привезу ваш расчет. Ну, заодно и Сафара нашего с ранеными проведаю.

Конфликт был исчерпан.

Можно, конечно, вместе с ними было вернуться, но пусть пока в охране посидят, лишним не будет.

Позже, когда казаки уже с оживлением обсуждали, кто что купит, вернувшись домой, я позвал в свою штабную фанзу Лян Фу. Он вошел молча, сел напротив. Настало время для серьезного разговора.

— Цзюнь-шуай, — начал я, впервые обратившись к нему по его официальному тайпинскому чину. — У нас с тобой теперь есть земля, четыре прииска, и армия. — Тут я сделал паузу. — Предлагаю тебе стать здесь управляющим.

Он посмотрел на меня с несказанным изумлением.

— У меня много дел в России. Я не могу отлучаться оттуда надолго. Так что давай договоримся так: я налаживаю добычу золота, — продолжил я, — закупаю хорошее оружие, штуцера, если понадобится, вербую новых бойцов — в общем, ставлю тут дело на правильную ногу, и уезжаю. А ты здесь, на приисках, остаешься за главного. Организуешь работу, поставишь охрану, будешь следить за порядком. Будешь от меня управлять этой долиной.

— И каковы условия? — спросил он так же прямо.

— Смотри, треть всего золота, что вы добудете, твоя. На твою армию, на твою войну, на твое Небесное Царство. Можешь хоть императором себя объявить, мне плевать. Но две трети — мои. Это плата за оружие и за мою защиту. Если кто сунется — мои бойцы придут на помощь.

Я протянул ему руку.

— Идет?

Лян Фу посмотрел на мою руку, потом мне в глаза.

— Только есть одна проблема, — предупредил я его, — это соглашение придется согласовать с моими компаньонами. Завтра мы возьмем с собою Сян Ма и поедем в Силинцзы. Там все окончательно и обсудим.

Утром следующего дня мы втроем выехали в направлении города… Проезжая с прииска Тигровый зуб до Силинцзы, мы вместе с Лян Фу, новоиспеченным управляющим, еще раз осмотрели три ранее захваченных рудника. Все они были меньше «Тигриного зуба», но явно приносили когда-то немалый доход. Однако сейчас все работы здесь были остановлены: рабы разбежались, предварительно разграбив запасы продовольствия. Кроме того, часть работников с «Тигрового Зуба» ушла вместе с Ваном, а часть — перешла в категорию военнослужащих. Похоже, наступило время наладить работу рудников, но для этого нужны были люди — главным образом работники. Впрочем, от надежных солдат я бы тоже не отказался — неизвестно, что еще выкинет этот Тулишен, где он проявится вновь. А в том, что он придет за своим золотом, я не сомневался.

И когда мы вместе с Лян Фу ехали с приисков в Силинцзы, на привале я задал ему этот мучивший меня вопрос.

— Нам нужны люди, цзюнь-шуай. Примерно тысяча работников. Кроме того, мне нужно больше солдат — смелых, преданных, готовых на все. Таких, как твои тайпины. Где мне их взять?

Лян Фу долго молчал, глядя на тлеющие угли костра.

— Тысяча, — сказал он наконец глухо. — Тысячи наших братьев, воинов Небесного Царства,