Слуга Государев 2. Наставник - Денис Старый Страница 7

Бунтовщики гуляли… Добре же! Теперь время отвечать за игры!

От автора:

Ностальгия по СССР — это ностальгия не по утраченному прошлому, а по утраченному будущему. Попытка понять, а что если… Попаданец в Горбачева в 1985 году. https://author.today/reader/388498/3585418

Глава 3

Москва

13 мая 1682 года

Часть богатых усадеб, в том числе и те, которые были нашей целью, располагались компактно, одна к другой. Например, между усадьбой Ромодановского и усадьбой Языкова была ещё одна. И все они имели общий забор. Даже узких улочек между усадьбами не было. С северо-запада усадьбы упирались в городскую стену.

Мне это всё напоминало какое-то дачное товарищество — ну или небольшой элитный коттеджный посёлок прямо внутри города. Лишь только два проезда существовали к этой группе усадеб. И, прежде чем вступить на территорию самих боярских резиденций, я распорядился, чтобы эти два проезда были наглухо закрыты.

Конечно, всё, что сейчас делалось под моим командованием, — опасно. Противнику было бы достаточно иметь в своём распоряжении сильную мобильную группу, чтобы закрыть нас в этом тупике. И если бы я был на месте бунтовщиков, то таких групп у меня было бы как минимум несколько.

Вот только все данные, которыми я располагал, говорят, что у бунтовщиков даже близко такой организованности нет, чтобы быстро реагировать на наши, мои действия. Ну как можно собрать тысячи полторы боеспособных бунтовщиков, чтобы не только тягаться с нашим отрядом, но и гарантированно побеждать. Нет, пока я не вижу, что это возможно.

Пока они и вовсе занимаются тем, что выискивают по всей Москве пушки, порой, даже стрельцов, которые могут с ними управляться. После бурной ночи вакханалий, как видно, противнику удалось сколотить только незначительные группы вокруг малочисленной артиллерии.

Но ведь это только начало. Нагуляются стрельцы денек-другой и станут действовать уже слажено. У них же особого выбора нет. Или сплотиться, или проигрывать. И у многих голова с плеч слетит.

Так что выход к усадьбам — это с нашей стороны вовсе не авантюра в целях заработка. Это стремление как можно выгоднее использовать замешательство противника и его дезорганизованность. Пока есть такая возможность.

— Вперёд! — приказал я.

И сам пошёл впереди штурмовой колонны к усадьбе Ромодановского. Ну, как колонны? Полусотни стрельцов, построенных в ряды по восемь человек. Чтобы гарантированно протиснуться в ворота.

Я шёл впереди, а сразу следом за мной несли немалых размеров бревно. Так себе таран. Но явно куда лучше, чем пробовать открыть ворота с плеча. Ворота же были закрыты. И не было признаков, то усадьба разграблена. Но и не видно пока тех, кто засел внутри.

— Бах-бах-бах! — прозвучали выстрелы со стороны усадьбы.

И, не дожидаясь моей команды, как и было приказано ранее, первые три ряда моих стрельцов стали расходиться в стороны, организовывая первую линию.

— Не стрелять! — выкрикнул я.

— Бах-бах! — выстрелы раздались у соседней усадьбы.

Там таким же образом, как и я со своей полусотней, отрабатывал полковник Глебов. Вот только разница была в том, что те, кто из-за стены усадьбы Ромодановского стреляли в нашу сторону. Пусть и намеренно вверх, пугали воробьёв, ни одна пуля не полетела в направлении стрельцов.

А вот Глебов столкнулся с сопротивлением — мы уже слышали надсадные вопли раненых. Стрельбы там не было пока, но металл звучал. Справятся стременные. Непременно. У нас много бойцов еще в резерве.

— Именем государя нашего Петра Алексеевича и вашего хозяина Григория Григорьевича Ромодановского… откройте и впустите нас. Мы пришли забрать вас! — кричал я.

Тут же выдал приказ, чтобы ещё одна полусотня пошла на помощь Глебову. Наверняка знать мы не могли, что ждет в усадьбах боярских. Но мне казалось, что усадьба Ромодановского держит круговую оборону, в то время как усадьбу Языкова вовсю грабят. Скорее всего, там уже вовсю грабители бражничали и отмечали «успех».

— Назовись, добрый человек! — выкрикнули мне со стены усадьбы. — Что ж именем государя кроешь? Не вор что ль?

— Я Егор Иванович Стрельчин. Волей государя нашего Петра Алексеевича назначенный полковником Первого стрелецкого приказа. Со мной полковник стремянного приказа Никита Данилович Глебов, — выкрикнул я.

— Не из тех ли ты Стрельчиных, что пистоли да фузеи на голландское подобие ладят! Поздорову ли сестрица твоя? Апраксия Ивановна? — под звуки боя, происходящего буквально в ста пятидесяти метрах, продолжал свой расспрос кто-то…

А вовсе, по чину ли ему будет меня спрашивать, полковника? Но пока спесивость свою проявлять не буду. Все, кому я раздал приказы, должны действовать ладно и с мародёрами справиться. А я должен был взять именно усадьбу Ромодановского. И по огромной просьбе Григория Григорьевича постараться ничего здесь не разрушить и не спалить.

А ещё было ответственное задание. Боярин особо просил вывести из его личной конюшни трёх жеребцов и двух кобыл. Так что лучше-ка я добьюсь переговорами открытия ворот.

Но каков жучара! Я хлопнул себя по лбу и ухмыльнулся. Только сейчас понял, что он же меня ловит на путаницу. Какая у меня сестра Апраксия?

— Открывай ворота! Кто бы ты ни был. Нет у меня сестры Апраксии, а есть Марфа… С чего сестрицу мою иначе назвал?

— Егорка, ты ли, что ли? — прозвучал удивлённый вопрос, как будто до этого я и не представлялся. — Так это я… приказчик Юрия Ивановича Ромодановского, Тарас, Николая сын. А то так… Проверял тебя ты ль то есть, али кто твоим именем кроет. Нынче и не разобрать, что к чему.

Штирлиц опять был близок к провалу. Слова некоего Тараса, который держит оборону и имеет право говорить от всех засевших в усадьбе людей, звучали таким образом, что я обязан был бы его не просто знать. Может, даже родственник мой какой-то?

Я собирался с мыслями, чтобы как-то начать выруливать из этой ситуации и не выдать себя, что не знаю никакого Тараса, как он, не дожидаясь моего ответа, продолжил:

— Горе у меня, Егорка… Дружка твой, коему обещана была твоя сестрица Марфа… сынок мой… убили его воры. Да и нынче батюшка-то наш, Юрий Иванович, слёг. Пораненный был, ажно сам двух воров зарубил. Не бывать свадьбы твоей сестры с сыном моим.

Вот теперь ситуация немного прояснилась. Да, отец мне говорил, что к Марфе, сестрёнке-красавице моей, уже трое сватались. И до того момента, пока к отцу не пришёл большой и очень прибыльный заказ