Воронцов. Перезагрузка. Книга 4 - Ник Тарасов Страница 27

Перекусив яичницей с хрустящими ломтиками жареного сала и ароматным хлебом, который Машенька испекла вчера, запивая всё это крепким чаем с мятой, я почувствовал, как силы возвращаются к моему телу. Желток яиц был идеально жидким и растекался по тарелке золотистой лужицей, а сало хрустело на зубах, оставляя на языке солоноватый, насыщенный вкус. Хлеб — с хрустящей корочкой и мягким мякишем — так и просился в рот.

— Восхитительно, — похвалил я, отправляя в рот очередной кусок. — Ты волшебница, Машка.

Она улыбнулась, довольная комплиментом, и подлила мне чаю.

— Ешь-ешь, тебе силы понадобятся. Захар говорил, что сегодня работы много, они там без тебя не справятся.

Я кивнул, прожёвывая яичницу. Строительство новых домов для приезжающих семей было нашим общим делом, и там обязательно нужно было все проконтролировать и убедиться, что успеем к сроку.

Позавракав, я вышел во двор. Утро уже окончательно вступило в свои права — солнце припекало, обещая жаркий день, птицы наперебой щебетали в ветвях яблонь, а из соседского двора доносилось довольное кудахтанье кур. Наша Бусинка, вышла из-под крыльца и потёрлась о мои ноги, требуя внимания. Я наклонился и почесал её за ухом, на что она ответила громким мурлыканьем.

Первым делом решил пойти на стройку. Там Захар с Михаилом смотрели, где лучше и как ставить три дома. Они стояли на пустом участке на краю деревни, активно жестикулируя и о чём-то споря. Увидев меня, оба приветственно подняли руки.

— Егор Андреевич! — воскликнул Захар, — как раз вас ждём. Не можем решить, где третий дом ставить. — Вот глядите, — он указал рукой. — Если в этой низине, то летом хорошо, прохладнее будет, но весной паводок может доставить проблемы.

Я окинул взглядом расчищенную площадку, где уже были размечены места под два дома, и место, которое они обсуждали для третьего. Затем, улыбнувшись, сказал:

— Я упрощаю вам задачу — нужно будет поставить два дома, чтоб быстрее, — сказал я, указывая на участок. — А одну семью, которая приедет, в старый дом Степана поселим.

Мужики переглянулись, обдумывая мои слова.

— А он крепкий ещё? Дом-то Степанов? — спросил Захар с сомнением. — Сколько ему, лет пятьдесят уже?

— Крепкий, — уверенно ответил я. — Я вчера осмотрел его. Крыша цела, стены стоят хорошо, печь в порядке. Конечно, подлатать кое-где придётся, но это быстрее, чем новый дом с нуля ставить.

Михаил почесал затылок, явно прикидывая в уме объем работ.

— Да, в этом что-то есть. Степан хозяин хороший, дом у него добротный. Ну а мы его подновим малость, и будет как новенький.

— Вот и я о том же, — кивнул я, довольный, что моё предложение нашло понимание. — Так и времени меньше потратим, и к приезду новых жителей успеем точно.

Захар кивнул и хлопнул в ладоши.

— Ну что ж, тогда решено. Два новых дома и один обновлённый. Мужиков разделите — часть на новостройку, часть на ремонт Степанова дома.

Я кивнул, довольный принятым решением. Так мы точно успеем до приезда новых семей.

— Сегодня начнём с разметки, — сказал я, закатывая рукава. — К вечеру, если погода позволит, можно и ямы под столбы выкопать.

Мужики согласно закивали, и направились к расчищенной площадке, где вскоре должны были вырасти новые дома.

Потом мне встретился Степан.

— Иди-ка сюда, разговор есть, — окликнул я его, остановившись возле амбара.

— Звали, барин? — спросил он, подходя ко мне.

— Да, звал, — кивнул я. — А скажи-ка мне, много ли ягод насобирали на зиму?

Степан оживился, словно вопрос этот был ему по душе. Он даже распрямился немного, и в глазах мелькнуло что-то похожее на гордость.

— Да, бабы с детворой ходили, много насушили, — ответил он, переминаясь с ноги на ногу. — Сейчас яблоки пошли — тоже режут и сушат. Малина заканчивается уже — много насушили.

Я кивнул, довольный ответом. Значит, с витаминами зимой проблем не будет. Цинга — страшная вещь, особенно в конце зимы, когда запасы истощаются, а до свежей зелени ещё далеко.

— Вот пусть ещё листья малины собирают и сушат, — сказал я, прикидывая в уме необходимые запасы.

Степан кивнул с серьёзным видом, словно я поручил ему государственной важности дело:

— Сделаем, барин.

А ещё, подумал я, что в это время-то обезболивающих не было, и из жаропонижающих были только липа да малина, а осень не за горами. Скоро пойдут простуды, потом и грипп, а то и что похуже.

Вот и сказал Степану:

— Найди иву, там за огородами, вдоль ручья я видел растут, да коры с неё надерите с мешок или полтора.

Степан посмотрел на меня с недоумением, почесал затылок, сдвинув шапку на лоб:

— А это зачем, Егор Андреевич?

— А это, чтоб потом в деревне лихоманки проходили быстрее, — ответил я, разглядывая его недоверчивое лицо.

В глазах Степана мелькнуло что-то похожее на суеверный страх:

— Колдовство какое, Егор Андреевич?

Я едва сдержал смешок. Вот как объяснить необразованному крестьянину, что в ивовой коре содержится салицилат — природный аспирин, который снимает боль, жар и воспаление? Да ещё так, чтобы не прослыть колдуном, которого потом при первой же эпидемии могут и на вилы поднять?

— Да нет, наука восточная, — ответил я, напустив на себя важный вид.

А что мне было ещё отвечать⁈ Не рассказывать же ему о салициловой кислоте и её производных, о которых он в жизни не слышал и не поймёт. Восточная медицина звучала для него загадочно, но не так пугающе, как колдовство.

— Ладно, — сказал я, меняя тему, — пошли хоть кроликов покажешь, а то ж и не видел.

Степан заметно приободрился, видимо, рад был перейти от непонятных ему материй к чему-то конкретному и привычному. Он повёл меня за сараи, где под навесом стояли деревянные клетки.

Степан подвел меня к клеткам, там каждая мамка с крольчатами в отдельном отсеке была, и кролики уже сами по-тихоньку возле крольчихи копошились. Серые, белые, пятнистые — настоящее кроличье царство. Крольчата, ещё совсем маленькие, розовые, как новорождённые мышата, копошились в гнезде из сена и шерсти, которое заботливая мать устроила в углу клетки.

Я разглядывал пушистое хозяйство. Хорошее дело — кролики. Неприхотливые, плодовитые, и мясо вкусное, нежное. К зиме будет у нас и мясо, и шкурки на