Меченый. Том 4. Точка кипения - Андрей Николаевич Савинков Страница 24

Опубликованное группой журналистов расследование охватывает больше двадцати лет деятельности «святой» и содержит в себе два десятка обвинений, которые — что иронично — охватывают едва ли не все семь смертных грехов.

Отдельно интересна реакция Ватикана и Папы Римского Иоана Павла II. Напомним, что только недавно спал накал страстей из-за скандала вокруг близкого сподвижника Папы кардинала Станислава Дзивиша, который был вынужден уйти со своего поста после свалившихся на него обвинений в педофилии, что ставит святой престол в уязвимое положение. Тем не менее Ватикан видимо свою «святую» сдавать не планирует, в канцелярии Святого Престола уже выпустили пресс релиз, в котором все обвинения называются «черной клеветой». На этом фоне кое-где уже звучат голоса с требованием отставки Папы и полного обновления ватиканского клира…

— Скажите, Игорь Николаевич, — прервав долгий-долгий доклад нашего министра здравоохранения, задал вопрос я. Денисов уже больше получаса рассказывал о том, как советская медицина стоит на страже здоровья граждан, какие мероприятия проводятся, как у нас растет количество врачей, увеличивается охват коек, проводятся кампании и вакцинации, поступает новейшая техника. — Почему в СССР средняя продолжительность жизни ниже, чем в странах Запада, на добрых десять лет? А также почему коэффициент смертности у нас, достигнув показателя в 6,9, последние двадцать лет неуклонно растет, достигнув в прошлом году показателя 10,7? Это что же получается — несмотря на все достижения Советского Союза, люди у нас мрут как в какой-то банановой республике?

В декабре 1986 года у меня наконец дошли руки до здравоохранения. Нет, так или иначе этот вопрос, конечно же, поднимался и ранее, однако вот именно сейчас он был поставлен ребром. Просто несколько факторов совпало. Пошли первые обобщенные данные от кампании по массовому проведению анализов крови среди старших школьников и военнослужащих в рядах Советской Армии. Вообще-то мы таким образом наркоманов искали — и что особенно неприятно — находили, но это несколько иной вопрос, на массовое здоровье населения влияющий на уровне статистической погрешности, — но одновременно с тем и общий анализ крови проводился. Ну и показал он, что далеко не так здорово наше подрастающее поколение, как нам бы хотелось.

Плюс дошла до меня записка от товарища Гогина из Бурденко. Вернее, дошла она сильно раньше, но потом понадобилось время для всесторонней проверки изложенных им фактов, ну а осенью и вовсе было не до того. Врач Гогин оказался ответственным, явно болеющим за дело, и не просто расписал потребности советской медицины, а настрочил 40-страничный доклад о состоянии медицины со взглядом «изнутри». И надо сказать, что доклад этот выглядел совсем не комплиментарно. Нет, понятное дело, далеко не все было так уж плохо — зависит от того, с чем сравнивать в первую очередь, конечно, — однако поскольку Евгений Евгеньевич в первую очередь освещал недостатки системы, на первый взгляд могло показаться, что советское здравоохранение буквально разваливается на куски.

— Я не вполне уверен, что могу отвечать за все двадцать лет… — Было видно, что министр от такой «подачи» неслабо опешил.

— Я понимаю, вы находитесь на своем посту всего год, и никто, — я обвел рукой собравшихся в кабинете товарищей, далеко не все из них выглядели особо заинтересованными, почему-то пропаганда или армия тут считались делами важными, а здравоохранение… Ну, как бы — постольку-поскольку, — не пытается вас ни в чем обвинить. Хотелось бы понять, как вообще может складываться такая ситуация. Уровень жизни растет, медицина развивается, врачей становится больше, а люди умирают все чаще.

— Хорошо, товарищ Горбачев, давайте рассмотрим глобально причины смертности в Советском Союзе. Первое место тут занимают болезни сердечно-сосудистой системы, а именно на этот пункт приходится примерно 53% всех смертей в стране, — интересно, что Денисов сыпал цифрами, практически не подсматривая в бумаги. Видимо, не один раз видел их перед собой.

Глобальная раскладка по категориям в СССР была более-менее типичная, как для среднего индустриального государства. Половина — сердечно-сосудистые заболевания, со всеми инфарктами и инсультами. Шестнадцать процентов — раки и опухоли. Семь процентов — болезни органов дыхания. Одиннадцать процентов — всякие внешние воздействия, включая убийства, самоубийства, травмы и прочие катастрофы. Ну и остальное — каждой твари по паре.

— И что нам дает эта статистика? Давайте так — какие самые главные факторы, негативно влияющие на продолжительность жизни в СССР?

— Алкоголизм. Курение. Тяжелая и вредная работа — особенно среди мужчин. Высокий уровень травматизма. Влияние среды — к сожалению, зачастую экологические показатели в крупных городах у нас далеки от нормы.

— Ну что ж, давайте, раз уж мы тут все собрались, начнем с последнего. — Я повернулся к Рыжкову. — Николай Иванович, это к тебе поручение. Нужно подсчитать, во сколько нам встанут разные фильтры — воздушные и водные, чтобы ими предприятия оснащать в массовом порядке. Видишь, что медицина говорит: то, что дышим мы всякой гадостью — это не есть хорошо.

— Дорого, я и так скажу, — предсовмина нахмурился, понимая, что теперь ему придется проводить достаточно сложную работу по пересчету стоимости выпуска различной продукции с учетом новых вводных. — Предлагаю отложить этот вопрос как несвоевременный. Сосредоточиться на тех моментах, которые не будут бить по промышленности.

Рыжкова понять можно было, тут не поспоришь: когда на тебя вешают большущий геморрой, первая реакция всегда — попытаться от него отбрыкаться.

— Посмотри статистику по заболеваниям щитовидки. Магнитогорск, Кемерово, Мариуполь, Кривой Рог. Там проблемы со здоровьем через одного. С этим нужно что-то решать, — я обвел взглядом товарищей по Политбюро, но не увидел в направленных на меня глазах понимания. Эти люди были выращены в той парадигме, что «целый завод важнее людей на нем работающих». И если бы на улице стоял июнь 1941 года, я бы, вполне возможно, даже согласился с такой постановкой вопроса — сложные времена требуют сложных решений, мобилизации общества и тяжелой работы на износ. Но Третий Рейх нам вроде не угрожает, это советские войска стоят на Эльбе, а не немецкие на Днепре. Ради чего тогда мы буквально своими руками травим будущие поколения? Может, пора задуматься о некоторых изменениях в подходе? Что-то вроде этого я товарищам и высказал.