Ветер перемен. Часть первая - Александр Заречный Страница 24

- Всё в порядке, спасибо, - успокоил я её и попытался вернуться к разговору. - В ГДО никакого праздника на ваше Рождество не будет, ты понимаешь. Поэтому пусть твоя мама прямо завтра поговорит в комитете, с директором или с кем там ещё надо и звоните не откладывая. Ты все поняла?

- Надо звонить рано. - ответила Габриэла. И вопросительно посмотрела на меня.

- Умничка! - улыбнулся я. - Из всей моей болтовни вытащила саму суть.

И видя, что окончательно её запутал, добавил:

- Правильно! Звонить надо рано! Быстро. Лучше завтра.

- А как называется ваша группа? Кого нужно просить прислать?

- А мы безымянные! - усмехнулся я. - Нет у нас названия, но в Ризе мы одни. Больше оркестров нет ни в одном полку. Так что другие не приедут.

Габриэль кивнула.

Подумав немного и стараясь не переборщить, добавил ещё:

- Скажи дяде, что мой разговор очень важен для его работы. Это касается герра Гюнтера Гийома. Запомнишь? Гюнтер Гийом.

- Да, я запомнила. - просто ответила Габи.

"Сейчас спросит, кто это?", подумал я и приготовился соврать что-то и ...ошибся. Она не спросила. Да, это она, моя Габи. Всегда всё понимающая, знающая когда нужно спросить, а когда промолчать. Даже если очень хочется. А может немки все такие? Где - то я читал, что немки - лучшие жёны. Жаль, что поздно прочитал....

И поймал на себе её вопрошающий взгляд. Ну да, опять я торможу.

- Вот и всё, что я прошу тебя сделать. - развёл я руками.

- Хорошо, я прямо сейчас поговорю с мамой. - просто сказала Габриэль. - А как я могу тебе сообщить о результатах? - старательно выговаривая слова спросила она. - Ты больше не придёшь?

Меня как обухом ударило по голове! В памяти как будто что-то взорвалось и я увидел ту Габриэль, которую знал я, и она, словно эхо повторила эти же самые слова, только тогда, 50 лет назад - "Ты больше не придёшь?"

- Ну, что ты, Габи?! - я прижал её тогда к себе. - Мы ведь с тобой обо всём договорились! Всего несколько дней разлуки. Как только я получу от тебя приглашение, я сразу же приеду и мы уже никогда не расстанемся!

Каким наивным я был!

Приехав в ноябре домой к родителям, я сразу же написал Габи письмо, а потом, не дожидаясь ответа, писал почти каждый день. И ждал... Прошли все сроки, но письма от неё не было. Чего я только не передумал, пока однажды не пришла открытка от Габи с Новогодним поздравлением . Внизу она приписала:

" Саша, я пишу тебе почти каждый день. Ты забыл меня?"

Только тогда до меня дошло, что все наши письма "бдительные товарищи" просто выбрасывали в макулатуру. И только открытка проскочила среди тысяч похожих поздравительных.

Что же вы, сволочи наделали?! В глазах защипало. Сколько судеб вы исковеркали, сколько людей сгубили. И скорее всего погубили и всю планету там, откуда меня выдернули и забросили сюда. И здесь вы ведёте дело к такому же страшному концу. Когда же вы уймётесь?! Почему вам не живётся спокойно? У вас же всё есть, весь мир ваш. Ну жрите, нам не жалко! Нет, вам всегда мало! Мало денег, мало власти, мало...

-Александр! - я почувствовал руку Габи на плече. - Тебе опять плохо, тебе больно или ...что? Что случилось?

Господи, Габи от твоего сочувствия мне ещё хуже! Не хватало сейчас ещё слезу пустить!

Страшно захотелось обнять её, зарыться в её восхитительно- пахнущие волосы, прижаться всем телом и не отпускать. Я даже сделал невольное движение к такой близкой и давно знакомой мне прелестной девушке, но в этот момент сквозь её тонкий и такой родной запах пробилось тяжёлое амбре хозяйственного мыла, в котором неизвестная мне женщина стирала украденный мной спортивный костюм. Не очень хорошо постирала, надо заметить. Этот запах подействовал на меня как нашатырь, быстро приведя в чувства. Я слегка отшатнулся от Габи. Чёрт, только бы она не ощутила этот запах! С её чистоплотностью это будет не слабый удар по моему имиджу...

И как выбраться из этого положения, что сказать?

Так ничего вразумительного и не придумав, пробормотал:

- Всё нормально, просто голова немного закружилась...

Пора двигать отсюда.

- Мне нужно идти, уже поздно. Увидимся на празднике. Спокойной ночи!

Не решившись посмотреть ей в глаза из опасения, что снова поплыву, я резко развернулся и быстро пошел по темной улице.

Габи несколько мгновений смотрела вслед странному русскому. В голове творился странный сумбур, столь непривычный для неё. Такого у неё не было никогда. И в семье, и в школе, и среди друзей она всегда слыла очень спокойной, уравновешенной, никогда не выходящей из себя. С ней ни у кого не было проблем. Дома она была чистюлей и аккуратисткой, её комната всегда была в абсолютном порядке, каждая вещь лежала на своем месте, никогда и никто не мог застать её врасплох. Уроки всегда были приготовлены, причём учеба давалась ей легко и не отнимала много времени. Габриэль успевала быть в числе лучших учеников как в обычной школе, так и в музыкальной, и при этом она состояла ещё в совете по делам молодёжи при католической церкви. И всего этого она добилась сама, без чьей-то помощи. Родителям она не приносила никаких неприятных сюрпризов, чего нельзя было сказать о её младшем брате.

Но сейчас она была в полной растерянности...

Кто этот странный русский парень? Она была абсолютно уверена, что видит его впервые и в то же время испытывала почему-то доверие к нему и, более того, какую-то симпатию, даже влечение. Это было новое чувство для неё. В свои семнадцать лет она ещё ни с кем не встречалась и ни разу не целовалась. Её подруги, узнав об этом принялись было подшучивать над ней, но быстро поняли, что Габриэль это совсем не трогает. Парни неоднократно пытались подъехать к первой красавице класса, но даже самые отъявленные сердцееды вынуждены были перенести свои чары на более покладистых одноклассниц. При этом Габи умудрилась никого не обидеть и со всеми остаться в хороших, но чисто дружеских отношениях. Она без жеманства и кокетства давала понять, что у неё просто