Патриот. Смута. Том 3 - Евгений Колдаев Страница 14

— Как так. — На лице его появилось удивление и нарастающее опасение.

— Подробно все на совете, а если кратко… — Я улыбнулся ему, показывая, что опасаться особо нечего. — Не может просто так сын хана Дженибек Герай уйти. Решат его верные люди, что струсил, какого-то русского послушал. Пошлет против нас мурзу своего с его личным передовым отрядом. А там бог решит, кто сильнее. — Я лукаво подмигнул. — Ну а мы подготовкой своей, чашу весов-то сместим маленько.

— Не обманет? — Тренко был напряжен.

Казалось, он был уверен, что я своей поездкой просто так возьму и уберу из Поля всех татар по щелчку. Я не бог, чтобы сделать такое. Чего добился — так это же победа. Осталось нам Кровавого этого мечника побить и дело с концом. Тогда сын хана войска повернет.

Сказал с улыбкой:

— Нет, не обманет. Не поверишь, но он мне рад был, как брату. — Чуть не засмеялся, говоря такое. — Виду только не показал.

— Шутишь. — Тренок был удивлен.

— Да нет. Политика, дело тонкое. Там же рядом с ним те сидят, кто его сдвинуть хочет, но даже подумать об этом боится. У них же тоже недавно своя смута была, замятня.

— Ясно. — По лицу Тренко я видел, что ему не было понятно вообще ничего.

Он отличный воин, скорее всего, хороший командир. Но что до сложных стратегий и интриг, это не про него. Это я уже давно понял. Все они мне присягнули, просили воеводой стать по его настоянию и при его давлении на остальных атаманов и сотников потому, что почувствовали во мне человека, знающего что делать. Того, кто может решать не просто дела на местах, а стратегические задачи ставить, ресурсы под них выделять и двигаться вперед.

— Едем! — Сказал я весело.

С этими словами весь наш отряд быстрым шагом двинулся вперед. Нас ждал укрепляемый Филко лагерь, поместье Бориса Жука. Работы там было еще ох как много.

Глава 6

Солнце двигалось к зениту, припекало.

Погода налаживалась. Тучи ушли дальше на север, сменились белыми, перистыми облаками. Ветер приятно обдувал, тоже немного унялся.

По пути, утром, нам два раза встретились дозоры. Двое всадников в Поле, смотрящих окрест и не стремящихся нарваться на неприятности. Наоборот, чуть что, должны они сообщить о замеченных врагах в наш лагерь.

Я поднимался на стременах в знак приветствия. Тренко вырывался вперед, размахивал им руками, кричал, показывал — что мы свои. Его-то они знали, именно он ими руководил.

Люди нас ждали, надеялись встретить. Махали в ответ и оставались на позициях, продолжали наблюдать. Важная у них задача первыми увидеть приближение врага, сорваться с места, доложить, где и какими силами он идет к переправе.

Ближе к обеду наш отряд наконец-то добрался до знакомых мест. Поместье — вот-вот, рукой подать, на холме, к которому мы приближались. Усталость все сильнее давала о себе знать. Пантелей так вообще дремал в седле. Как у него это получалось, не свалившись при этом, загадка.

Но, осталось немного. Последний рывок и долгожданный отдых.

А я еще и о баньке мечтал. Что-то такое же должно быть в поместье атамана Жука. Не могло не присутствовать.

Наконец-то мы добрались до той просеки, откуда вчера утром начался наш подъем и подготовка к штурму тыловой части острога. Здесь было людно. Отряд стрельцов, отложив оружие и раздевшись до рубах, готовил подарки для татар. Копали, скрепляли, строили.

Прошлый владелец этой земли очень нам помог. Не думал он, что вот так за три дня до прихода татар его пленят, а окрест его хутора начнутся грандиозные строительные работы. Все, что готовили его людей для прихода татар — бревна, валежник, уже собранные плоты и прочие заготовки, пускалось вход. Не приходилось нам рубить и пилить — ресурсов много. Бери и пользуйся, что люди и делали. Из тяжелых работ оставалось только копать, но русское воинство уже давно привыкло вести войну именно так. Копать, сражаться из-за гуляй-города, снова копать.

Шутка ли — сколько засечных черт построил русский народ! Фраза — «Пока противник рисует карты наступления, мы меняем ландшафты, причём вручную» из известного фильма кажется смешной, но в ней очень много от истины. Вот и сейчас, мои верные бойцы занимались примерно этим. Рыли и строили оборонительные линии.

Завидев нас, они поднимались, распрямлялись в полный рост, смотрели. Когда подъезжали мы ближе, то кланялись в пояс. Радость на лицах была неподдельной. То, что вернулся воевода, то есть я, для них стало надеждой. Раз Игорь Васильевич Данилов не погиб в татарском плену, значит, добился чего хотел. Если нет — не пустили бы его лютые степняки обратно.

— Подъемы по вешкам, боярин. — Один из стрельцов подошел, предостерег. — Вот здесь и здесь можно, а оттуда дотуда ноги переломают кони.

— Понял. — Я махнул ему рукой, усмехнулся устало. — Молодцы!

Встречающий поклонился и вернулся к прежней работе.

Посмотрев на подъем, весь отряд спешился, начал подниматься неспешно. Здесь конно даже без проведения инженерных работ не так легко было пройти. Рысью не взлетишь, с наскока не возьмешь, а уж после того, как здесь сутки мои молодцы копают — совсем худо стало.

Поднимались, Пантелей вовсе носом клевал. Споткнулся три раза. Чуть не грохнулся. Покашливал, гудел что-то себе под нос. Морило его все сильнее, обессилел совсем. А я смотрел по сторонам, радовался проделанной работе.

Выбрались через несколько минут к очищенной от растительности территории подле самого острога. Стрелец на башне замахал нам, крикнул вниз о приезде:

— Воевода вернулся!

Пока обогнули стены, у ворот нас уже встречал Филарет.

— Жив! Боярин! — Выкрикнул он.

Радостный, хоть и усталый с виду. Сапоги его были запыленными, все в песке, как и одежда, а сам помят и взмылен изрядно.

— Жив. — Улыбнулся я в ответ.

За его спину глянул внутрь острога, во двор. От терема к нам бежал, торопился к воротам мой слуга. Ослушался значит, в город не пошел, здесь ждать остался. Так, то хорошо, с ним проще будет. Есть, на кого работенку свалить пыльную.

Он, завидев меня, закричал вовсе горло с неподдельной радостью:

— Хозяин! Вы ли! Хозяин!

— Я Ванька, голодный как волк. — Отвечал не так рьяно. — Готовь стол и помыться организуй. Баню или что тут у Жука было и нам