Пресвитерианцы. Четвертый берег - Василий Кленин Страница 10

речи нет! Прилегание ядра крайне плохое, сила пороха выходит в щели. А еще у них и порох не гранулированный! Они стреляют мякотью. Потому их ядра летают недалеко и неточно. Пушки лежат на колодах — никаких колесных рам, никаких приспособлений для наводки. Кажется, их просто невозможно использовать в полевом сражении. В лучшем случае, для осады. Положить колоду в сторону крепости — и долбить в одну точку. Хотя, с такими стволами в одну точку не получится.

Зато холодное оружие… Тут Гванук невольно развел руками. Здесь европейцы — одни из лучших. Доспехи… они бывают разные. Но способны защитить практически всё тело! Вплоть до пальцев ноги — бригадир О сам такое видел. Конечно, в Сингапуре или на Цейлоне в таком за 40 вдохов сваришься… Но здесь-то холодно, как в царстве смерти! Вот он плюс холода!

Оружие тоже хорошее: мечи, топоры, сложные наконечники на древках — длинных и не очень; булавы самых изощренных форм, шипастые шары на цепях… всего не перечислить! С фантазией тут люди к оружию относятся, ничего не скажешь. Да и пользоваться умеют. Вчера вечером полковник Торо Минэ был крайне неудовлетворен итогами боя и тем, что меч его остался чист. Пошел к пленникам и взял троих, которые являются местными благородными воителями — рыцарями. Так вот ни с кем у него не вышло легкой победы. Третий — кажется, его зовут Бернетт — даже заставил побегать Коротышку. Пока все-таки не получил рану. Но Торо так впечатлился, что оставил его в живых.

— То, что они хорошо воюют — это единственный их плюс, — улыбнулся Гванук. — И как раз этот плюс — лишний повод ехать куда угодно, но только не сюда.

Конечно, он не боялся. Европейцы всё равно выглядели бесконечно слабее Армии Старого Владыки. Но зачем они сюда ехали? Только для того, чтобы доказать, что они сильнее всех в этом мире?

Во время изнуряющего пути вдоль Африки Гванук спрашивал уже не себя, а самого сиятельного. Ли Чжонму долгое время отмалчивался, уходил от разговора, но в один прекрасный день усадил настырного бригадира перед собой и рассказал такое:

«Ты много раз спрашивал меня, О, про волшебную страну. Ты, конечно, сам ее выдумал, но невероятным образом угадал самую суть… Есть в неведомых местах сокрытое место. Называется оно Царство пресвитера Иоанна. И этот Иоанн — святой человек. Он стоит к Богу близко настолько, насколько вообще может быть Рожденный, а не Созданный. К тому самому Богу, о котором вам так много говорит Токеток…И вот именно Иоанн явился ко мне и повелел создать самую сильную армию на Земле».

Вот откуда это всё! У Гванука аж глаза загорелись. Теперь ясно, откуда взялось удивительное оружие, понятным стало еще более дивное омоложение генерала Ли. Святой старец научил и омолодил. Хотя… дело-то не только в этом. Гванук призадумался. Ли Чжонму побеждал не только оружием. Допустим, управлять войсками он умел и до этого. Но уметь управлять новым войском? По-новому вооруженным, по-новому организованным! Гванук уже очень хорошо понимал радикальную разницу между Армией Старого Владыки и… любым другим войском этого мира!

«Этому тоже старец тебя научил, мой генерал?» — не тушуясь, спросил юноша.

Ли Чжонму недовольно скривился. Помолчал и добавил: «Наверное».

«Так и появилась наша Армия Старого Владыки, — продолжил он. — Ты никогда не задумывался об этом названии? Его ведь не я придумал, оно само собой появилось. Это ли не знак? Я же гадал не один год: а для чего нужна такая великая сила? И, наконец, мне стало ясно».

Генерал Ли замолчал.

«Далеко. Мы все живем… жили на восточном краю великого континента. А вот на западной его оконечности — на другой стороне земли — есть королевство Франция. Хорошее королевство… Не идеальное, как и все мы. Но хорошее. И уже давно напал на это королевство его сосед — Англия. Нападает, грабит, жжет села, убивает людей…».

«Я правильно понимаю, что во Франции верят в того же Бога, что и Токеток, и… пресвитер Иоанн?» — с прищуром спросил Гванук.

«Я тебя, наверное, удивлю, — улыбнулся тогда сиятельный. — Но в обоих королевствах ревностно служат одному Богу».

«Почему же тогда хорошая — это Франция?».

Генерал Ли нахмурился.

«Ну, хотя бы, потому что напали на нее. Все долгие десятилетия она защищается. И бог на ее стороне!»

От последней фразы бровь у Гванука дернулась. Это было так непохоже на генерала.

«А это точно, сиятельный?».

«К этому я и веду. Появилась во Франции дева по имени Жанна, которая говорила, что слышит божественные откровения. О том, что Франция должна быть единой и свободной от англичан. Что править в ней должен свой французский король. Она пришла к принцу и узнала его, хотя, тот не выдавал себя. Нашла древний священный меч».

Гванук ухмыльнулся. Сколько красивых легенд о богоизбранных он слышал! Да раньше Ли Чжонму сам над подобным посмеивался.

«Это больше похоже на слова о чудесах, чем на сами чудеса» — по возможности тактично заметил он.

«Верно, мой мальчик, — на этот раз генерал проявил выдержку. — Словам верить нельзя. Но эта дева возглавила войско и сразу сняла осаду большого города. Потом разбила англичан в поле, заняла их замки. Провела принца в священный город, давно захваченный врагами — и помогла его короновать».

«Наверное, она великая воительница?» — Гванук слышал, что такие бывают.

«Она надевала доспехи. И опоясывалась мечом. Но ни разу не доставала его в бою. Она вела своих воинов к победе только словом и сердцем».

Только словом и сердцем. Гванук по привычке криво усмехнулся… но неожиданно сам устыдился своей реакции.

«Ее предали. Враги взяли ее в плен. И сейчас священники пытаются доказать, что дева Жанна — не божья посланница, а ведьма, колдунья, еретичка. У них ничего не выходит, О. Когда в сердце истина — такое сердце не запутать и не запугать. Но они не отпустят ее. Так или иначе англичане ее уничтожат».

Ли Чжонму выглядел спокойным, но Гванук чувствовал незнакомое волнение в голосе генерала.

«Мы должны спасти ее, О. Ее и Францию».

«А она точно еще жива?» — Гвануку не хотелось бы совершать столь долгий и тяжелый переход впустую.

«Жива. Я ее чувствую».

И они двинулись спасать неведомую божественную деву. Генерал Ли рассказал эту историю всему высшему офицерству. День за днем он рассказывал всё, что знал о Франции, Англии и всей далекой стране Европе (а знал он