Эммануил Сведенборг - Александр Алексеевич Грицанов Страница 9

достоинство в других и сознающий свой собственный гражданский долг, бескорыстный и нестяжательный. Его все очень любили и часто приглашали на пиры: Сведенборг их посещал. Со времени видения Сведенборг перестал употреблять мясную пищу и довольствовался хлебом, чаем и большим количеством сладкого кофе. Кроме того он любил кушать миндаль, изюм и шоколад. Из напитков он изредка употреблял пиво и то в очень малом количестве; зато много нюхал табаку. Вообще в течение всей жизни Сведенборг пил мало и вел жизнь очень строгую и воздержанную. Сведенборг был заика и проявлял еще ту особенность, что во время молитвы и экстаза мог надолго задерживать дыхание. Он всегда держал себя с большим достоинством. Сначала о своих видениях он передавал окружающим очень охотно; но когда заметил, что становится предметом праздного любопытства и насмешек, то сообщал о видениях только своим друзьям. Если кто пытался над ним подтрунить, то всегда находил ловкий ответ.

Один граф отзывался о Сведенборге так: «Это удивительно умный человек, обогащенный необыкновенно обширными познаниями, он прекрасно говорит и имеет самые здравые суждения обо всем, за исключением вопроса о его духовидении, во что он убежденно верит и в чем разубедить его никто не может».

В 1747 г. Сведенборг выходит в отставку из горной коллегии ради освобождения времени для теологических писаний.

Если подытожить первый этап его жизненного пути, то можно было прийти к такому выводу [71]: Сведенборг действительно был крупным ученым и деятелем науки. Он долго убеждал Карла XII ввести в стране десятеричную систему исчисления и провести водный канал, соединяющий центр Швеции с Атлантикой. Фундаментальный доклад Сведенборга о плавильных печах, обнаруженный лишь недавно, был очень высоко оценен даже современными металлургами.

К собственной теории механики он пришел в результате оригинальных открытий в кристаллографии, магнетизме и экспериментов с фосфорическим свечением. Натурфилософ разрабатывал законы активного и пассивного начал, прослеживая границу между актуальным и потенциальным движением. Сигштедт кратко изложила достаточно сложное учение легендарного шведа о первозданной субстанции, «конечных вещах», элементарных частицах и поверхностях: Сведенборг выдвинул динамическое понятие о материи, показав, что энергия, из которой она состоит, может поступать изнутри. Его определение атома как поля активности (а не неделимой частицы, как считали со времен Демокрита) полностью совпадает с современными воззрениями науки.

Изучение природы интересовало Сведенборга как способ познания Бога. Поначалу он попытался выйти к высотам богопознания, погрузившись в анатомию человека, «образа Божия» (Быт 1: 26). В поисках человеческой души Сведенборг, согласно библейской традиции, обратился к крови. «Кровь содержит в себе вещества всего мира, все вещи были сотворены для того, чтобы служить элементами крови и делать возможным ее обновление». С помощью оригинальной доктрины «степеней» (видимые прогрессии) и «серий» (подчиненные вещи, объединенные в целое) Сведенборг подразделил кровь на три вида. Ему удалось даже предвосхитить открытие ее кислородного насыщения. Смелым новшеством было и помещение в мозг центра психической деятельности. Идея метемпсихоза представлялась Сведенборгу чуждой: по его убеждению, одухотворенный флюид человека (субстанциональная основа души) после освобождения «от пут и оков земного существования… никогда больше не сможет войти в земной мир посредством какой бы то ни было реинкарнации в физическом теле».

Изучение колебаний в человеческом теле привели Сведенборга к созданию теории мембран. Учением о «круге пользы», который образован рядами внутренних органов, он вплотную приблизился к современным постулатам о железах внутренней секреции. Его правильная догадка о функциях селезенки и многие другие не были восприняты критиками XVIII в. исключительно из-за своего умозрительного происхождения. Тогдашние эксперты предпочли окрестить его теорию желез «плодами воображения и глупыми пустяками».

Вехи и условия мистического творчества [71]. Свой первый и самый объемный теологический труд «Arcana Coelestia» («Тайны Небесные») Сведенборг написал в 1749–1756 гг. В нем раскрывался внутренний смысл Священного Писания и прояснялись многие истины, относящиеся к Господу, Церкви и к вере, заключенные в Ветхом Завете.

Весной 1750 г. Сведенборг вернулся из Европы с набором семян и горячим интересом к выращиванию растений. В те дни почти каждый известный человек избирал своим хобби изучение природы. Все это было частью мира и самого Сведенборга. Его тоже называли искателем приключений, но так как он был «Колумбом» духовного мира, его новые земли удобнее всего было исследовать в тихом уединении. Сад Сведенборга находился на высоком холме у канала в районе, называвшемся Зёдермальм, или Южный Стокгольм. Перед его глазами расстилался старый город с дворцом короля, Дворянским Залом и другими общественными зданиями, а дальше виднелись новые дома Северного Стокгольма. Вся эта панорама была усеяна шпилями церквей, а с востока, откуда подступало море, его обрамляли мачты сотен судов, стоявших в порту.

Участок, которым владел Сведенборг, имел форму прямоугольника и насчитывал 356 футов (около 110 м) с востока на запад и 156 футов (около 50 м) с севера на юг. Он был окружен деревянным забором и разделен на две части внутренней перегородкой, отделявшей жилые постройки и конюшню от сада и расположенного там летнего домика. Как и все строения в округе, дом Сведенборга был покрыт красной черепицей. Неподалеку жил близкий друг Сведенборга, управляющий Городского банка Карл Робзам, а рядом, на той же улице — бывший коллега Сведенборга Кристофер Польгем. Первые три года, пока Сведенборг был за границей, в его доме жил Нильс Альстедт с женой и тремя детьми. После возвращения Сведенборга жилище уже не могло вместить всех жильцов, а кроме того, хозяин хотел иметь побольше места для своих насаждений. Поэтому в 1752 г. Сведенборг нанял плотника, и его «налог на окна» увеличился с четырех окон до тринадцати. Возможно, именно тогда Сведенборг окружил свой участок высоким забором и поставил для себя в саду домик, скрывавшийся за массивными резными воротами в стиле французского барокко. Этот домик имел 57 футов (17 м) в длину, 48 футов (ок. 15 м) в ширину и 9 футов (2,7 м) в высоту и был сложен из бревен, которые были обшиты панелями, выкрашенными охрой; оконные рамы были покрашены в белый цвет. В дом вела двойная дверь, а в дальнем его конце имелась еще одна дверь, выходившая в сад.

От входной двери надо было спуститься на одну ступеньку, чтобы попасть в холл, из которого наверх уходила винтовая лестница, освещаемая через окно в углу гостиной. Направо находилась гостиная с печью, выложенной голубыми изразцами. Там стоял мраморный столик с инкрустацией, орган и, возможно, буфет с серебряной и фарфоровой посудой. За гостиной находилась спальня, где, как говорят, висел его портрет.

Оттуда, пройдя через небольшую дверь, можно было попасть в «кабинет для письма», где всегда горел огонь, на котором