За рулем: Его восхитительная история - Джим Кларк Страница 8

Главная гонка начиналась в четыре часа дня, и к этому времени меня просто трясло. Я стоял на стартовой решётке за рулём белого Jaguar D-Type. Вокруг меня были люди, которыми я восхищался, но, как только началась гонка, всё это было забыто. Сейчас я знаю, что Арчи Скотт-Браун и Мастен Грегори на своих Lister-Jaguar уехали вперёд и устроили сражение между собой, но мне было не до этого, поскольку я слишком боялся сам себя за рулём D-Type.

В той гонке Арчи Скотт-Браун попал в аварию, которая стала для него смертельной, а я сразу невзлюбил эту трассу, и с тех пор так и не проникся к ней тёплыми чувствами. Я потерял там слишком много друзей. В тот день в Спа я провёл достаточно сложную гонку. Я не был особенно рад, как она складывалась, и, скажу даже больше: пожалуй, я боялся происходящего. Лишь к концу гонки я обрёл уверенность, но я боялся пускать машину в занос, тем более, всеми четырьмя колёсами. Я буквально ехал по кругу так быстро, как только мог, не прибегая к излишнему риску. В итоге Мастен, который выиграл гонку, обогнал меня на круг, и ещё несколько гонщиков были близки к этому к концу заезда. Мне не хватало уверенности в повороте «Брюнвилль»[27], когда я чувствовал, что еду слишком быстро. Я старался удержать машину от заноса и не слишком концентрировался на том, что происходило позади. Внезапно я услышал ужасный звук, порыв ветра, машину качнуло, и Мастен пролетел мимо меня, как будто за ним гнались черти. Он лидировал на своём Lister-Jaguar, проходил все повороты в заносе, его руки перекрещивались на руле, и он, буквально, боролся с рулевой колонкой. Я помню, как меня буквально шокировал этот стиль, и я подумал: «Как с ним справиться, если это автогонки, то я сдаюсь». Это выбило меня из колеи. Я не думал, что кто-то мог пилотировать автомобиль так быстро, но впоследствии по ходу гонки я пережил ещё один шок. Две машины команды Ecure Belge под управлением Поля Фрере и Люсьена Бьянки прошли меня на прямой. Я решил, что это мой шанс, и решил удержаться в их «воздушном мешке».

Я удержался за ними и понял, что могу ехать также быстро, как они. Затем, как идиот, я наполовину вышел из слип-стрима перед изгибом прямой, и автомобиль внезапно бросило вправо по направлению к повороту. Это был шок всей моей жизни. Впоследствии я узнал, что достиг скорости 174 мили в час [280 км/ч], и это было по-настоящему быстро, учитывая, что всего за месяц до этого я впервые преодолел отметку 100 миль в час [160,9 км/ч] на гоночной трассе!

Фатальная авария Арчи Скотт-Брауна в тот день стала моей первой встречей со смертью в автогонках. Было много теорий о том, что привело к аварии, и по этому поводу у меня есть своё мнение. Я помню, как проходил тот роковой поворот за круг до аварии. На торможении я внезапно почувствовал капли дождя на своём лице, и, заходя в поворот, я понимал, что асфальт в нём будет мокрым. Это был поворот около здания автогоночного клуба, и любопытно, что дождь намочил только один поворот трассы. Когда я ехал по прямой на следующем круге, то увидел большой столб дыма, и у меня в уме пронеслась мысль, что какой-то бедняга мог быть невнимательным в том повороте. Я подлетел к этому повороту, и дождь уже прекратился, но трасса была сырой. Честно говоря, я думаю, что Арчи стал жертвой того заряда дождя. Он зашёл в поворот довольно широко, его снесло с асфальта, автомобиль задел ограждение и вылетел с трассы.

Я видел Арчи всего за день до этого. Я помню очень активный стиль пилотирования Арчи на гонке в Чатерхолле за рулём Lister-Bristol за год до этого. Меня, как и многих других людей, всегда удивляло, как он мог контролировать большие мощные машины всего с одной действующей рукой. Его любили и им восхищались за подвиги на гоночных трассах, и в тот день автоспорт потерял сильного и храброго гонщика и яркую личность.

Я понял, что отдельные гонки стоят особняком в моей карьере, гонки, которые были важны не только результатом (в «Спа» я финишировал восьмым, сразу позади Джека Фэйрмана на D-Type), но и тем, что они оказали огромное влияние моё отношение к гонкам. В тот день я почувствовал вкус международных гонок на спортивных автомобилях, понял, сколь высока в них конкуренция и никогда не забуду тот опыт.

В течение того года у меня было много невероятных дуэлей с Томми Диксоном на Lotus MR.X1. Томми и я были лучшими друзьями и ожесточёнными соперниками. Он был очень быстрым гонщиком и довольно часто напоминал кота в клетке с канарейками, бросая вызов гонщикам «заводских» команд. В итоге его пригласили выступать за Lotus в ЛеМане.

На трассе в Чатерхолле было две узких «шпильки». Довольно часто на D-Type меня разворачивало в этих поворотах, и Томми пролетал мимо меня, посмеиваясь над происходящим. Я вновь догонял его, обгонял на прямой, но только для того, чтобы меня вновь обогнали в следующем повороте. Пару лет спустя Томми впервые сел за руль D-Type. После этого он сказал мне, что в дни тех гонок в Чатерхолле он был уверен, что я довольно слабый гонщик. Но сейчас, впервые сев за руль D-Type, он понял, сколь сложна эта машина в управлении. Я привык с нетерпением ожидать очередного появления Томми на местных гонках. В то время я ездил на Triumph TR3, на котором выступал в спринтерских гонках, организованных клубом «MG Car» в районе Стоббс недалеко от шотландского Гавика. Я был заявлен на старт и на Triumph, и на Porsche, и удивил сам себя, показав одинаковое время на обеих машинах и одержав победу в своём классе. В том же году я выходил за рулём этих автомобилей на старт гонок по подъёму на холм, где соревновался в классе машин с объёмом двигателя в два литра против гонщиков вроде Джофа Рандлерса на Lister-Bristol или Робина Смита на Lister-Maserati. За рулём Porsche я выиграл в своём классе, а на TR стал вторым.