Эммануил Сведенборг - Александр Алексеевич Грицанов Страница 44

11). Закон Персонификации — любой феномен может считаться живым и персонифицированным. Многие маги, специализирующиеся на изменении погоды, персонифицируют ветер, дождь, огонь, фокусируя магическую энергию.

12). Закон Обращения — можно установить связь между процессами внутри и снаружи себя, вызвав внутренний процесс для восстановления связи; можно установить связь между процессами внутри и снаружи кого-либо, вызвав внешний процесс для восстановления связи.

13). Закон Идентификации — через максимальную идентификацию себя с другим существом можно действительно стать тем существом вплоть до обладания его знаниями и манипулирования его силой.

14). Закон Личной Вселенной — любое существо свободно и способно создать свою собственную вселенную, которая никогда не будет полностью идентична вселенной другого существа. Так называемая реальность — это консенсус мнений существ из их собственных вселенных.

15). Закон Единства — любой феномен существования связан прямо или косвенно с любым другим феноменом в прошлом, настоящем или будущем.

16). Закон Подобия — подобное притягивает подобное, подобное рождает подобное, подобное познает подобное.

17). Закон Познания — только в состоянии приятия и покоя душа может познать и прикоснуться к первоначальному бытию.

Похожие идеи (правда, в усложненном — более символическом — виде) формулировал и шведский мистик. Так, разработанная Сведенборгом теория соответствий была изложена им в книге «Иероглифические ключи» (издана в Лондоне в 1784 г. под названием «Духовный ключ»). Согласно Сведенборгу, каждый символ содержит три смысловых уровня: природный (относящийся к области материальных вещей, в том числе науке и истории), духовный (связанный с неосязаемым миром идей и воображения) и Божественный (ведущий к истинной и предельной реальности Бога).

Как отметила Сигштедт, первой попыткой построить систему из изучения слов как символов нематериальных идей была рукопись «Иероглифический ключ». Она была написана незадолго до октября 1744 г., когда Сведенборг наблюдал за печатанием последнего тома «Животного царства». Именно в этом сочинении Сведенборг впервые высказывает намерение приложить результаты своих научных исследований к толкованию священных текстов, ибо в заключительной фразе книги он говорит: «Дозволительно так толковать Священное Писание, ибо дух говорит естественно, равно как и духовно».

Короткое сочинение «Соответствия и представления» открывается этой же мыслью, выраженной в похожих словоформах: «Дух говорит о природных вещах духовно… Природный человек говорит о духовных вещах естественным образом. Говорить чисто духовно не есть свойство человека… Ангельская же речь есть чисто духовная речь, которая выражается не словами…».

В этой работе Сведенборг начал нащупывать метод, с помощью которого стало бы возможным подобное истолкование Священного Писания. Здесь он в первый раз занялся поиском духовных эквивалентов естественных слов. Он просматривает Библию с целью отыскать слова и выражения, которые используются как аллегории или типы, которые хранят в себе духовные идеи. Он находит эти аллегории и типы в истории о Змее в раю, в видении Якова о лестнице, ведущей на небо, и в апокалиптическом рассказе о Сыне Человеческом и семи свечах. Иногда соответствия даны вполне открыто, полагает он, как, например, в утверждении о том, что «прекрасная ткань — это добродетель святых». Книги, подобные Притчам Соломоновым, полны указаний на соответствия, «но поскольку их чувства не украшены пышной одеждой слов, которая в ходу в наше время, мы считаем их слишком простыми и презираем их в душе, хотя на словах утверждаем обратное». Он спрашивает, не равен ли весь Сенека по своей значимости одному лишь высказыванию Давида или Соломона и добавляет сокрушенно: «Если бы кто-нибудь в наше время стал писать как Давид, его сочли бы невежей. А если бы кто-нибудь стал писать, как Соломон, его назвали бы простодушным моралистом, не дошедшим даже до порога мудрости… Воистину, если бы кто-нибудь стал говорить, как Христос, в глазах современных людей он говорил бы вещи слишком простые и невзыскательные».

Книга притчей Соломоновых была одной из книг канонической еврейской Библии, входящей в раздел Писания, а также канонических ветхозветных книг христианской Библии; одна из трех книг Библии, представляющих «литературу премудрости» (наряду с Книгой Иова и Книгой Екклесиаста). В Ветхом Завете Книга притчей Соломоновых расположена после Псалтири и открывает собрание книг, автором которых, согласно иудейской и христианской традиции, является израильский царь Соломон. В отличие от двух других книг «премудрости», отмеченных чрезвычайной сложностью и критическим поиском мудрости, Книга притчей представляет собой дидактическое сочинение, предназначенное в равной степени как для юношества, так и для его воспитателей.

Сборник образует единое целое, которое придали ему гениальные редакторы. Все притчи связаны интонацией отеческой любви к сыну, страстного стремления видеть сына достойным Божественной любви, праведным и мудрым, идущим путем истины. Отсюда это настоятельное обращение, варьирующееся в каждой главе книги: «Слушай, сын мой, наставление отца твоего, и не отвергай завета матери твоей, потому что это — прекрасный венок для головы твоей и украшение для шеи твоей» (1:8–9).

Особенно часто этим призывом к сыну, побуждением к познанию мудрости открываются главы: «Сын мой! наставления моего не забывай, и заповеди мои да хранит сердце твое… Милость и истина да не оставляют тебя; обвяжи ими шею твою, напиши их на скрижали сердца твоего…» (3:1; 3); «Сын мой! внимай мудрости моей, и приклони ухо твое к разуму моему» (5: 1) и т. п.

Все притчи связаны страстным жаром родительского сердца, родительского завета. Также скрепляет разрозненные поучения и афоризмы в единое целое образ самой Премудрости, то скорбящей по поводу людского невежества и падения нравов, то неистово славящей разум, истину, взывающей к благоразумию:

«Не Премудрость ли взывает?

 и не разум ли возвышает голос свой?

 Она становится на возвышенных местах,

 при дороге, на распутиях;

 Она взывает у ворот при входе в город,

 при входе в двери:

 «К вам, люди, взываю я,

 и к сынам человеческим голос мой!» (8:1–4).

Премудрость даже строит себе дом и готовит в нем трапезу, приглашая людей на пир разума:

«Идите, ешьте хлеб мой,

 и пейте вино, мною растворенное;

 оставьте неразумие, и живите,

 и ходите путем разума» (9:5–6).

Истина, мудрость познания уподобляются хлебу и вину жизни (слова Премудрости перекликаются со знаменитыми словами Христа в рассказе о Тайной вечере). Премудрость понимается как основа основ жизни, как ее первоначало:

«Господь имел меня началом пути Своего,

 прежде созданий Своих, искони:

 От века я помазана, от начала,

 прежде бытия