Роковые женщины Серебряного века. По материалам судебных процессов - Лев Яковлевич Лурье Страница 3

Гвардейскому офицеру нельзя жениться, не покинув полк, ни на крестьянке, ни на мещанке, ни даже на богатой купеческой дочке, а только на хорошего дворянского рода девушке или вдове. Прежде, нежели разрешить товарищу вступить в законный брак, общество офицеров полка и «полковые дамы» (жены офицеров) наводили справки, как о самой невесте, так и о ее родне.

Брак с человеком «не своего крута» приводил к его изгнанию из света. Князь Никита Всеволожский, ротмистр лейб-гвардии Конного полка, вышел в отставку, чтобы стать законным мужем самой знаменитой драматической актрисы своего времени Марии Савиной. Ротмистр того же полка Василий Бискупский — чтобы узаконить свои отношения с Анастасией Вяльцевой. Любимый министр Александра III Сергей Витте получил у него разрешение на брак с разведенной крещеной еврейкой Матильдой Лисаневич (урожденной Нурок), но предупредил, что при дворе ее никогда принимать не будут.

Между тем и законные браки заключались в те времена, когда жених уже достигал материальной самостоятельности — то есть, как правило, ему было не меньше 35–40 лет. До этого молодые люди довольствовались подружками, отношения с которыми не были официальными. Походы в бордели, связи с горничными или белошвейками — вещь обыкновенная, но появляться с такого рода девушками в обществе себе подобных считалось ниже нормы, как ходить в трактир или напиваться пьяным.

Русский «праздный класс» признавал престижными прежде всего связи с актрисами, особенно балеринами. Это давняя традиция.

В Большой, а потом в Мариинский театр балетоманы ходили не только за эстетическими, но и за эротическими впечатлениями. Как писал в своих воспоминаниях директор императорских театров Владимир Теляковский: «У настоящего балетомана влечение к балету было основано, главным образом, не столько на любви к хореографическому искусству, сколько на настоящей, неподдельной любви к очаровательным молодым исполнительницам танцев. Это были не просто любители — это были своего рода поэты, глубокие знатоки слабого пола и особые его ценители — как на сцене, так и вне ее. Когда поднимался занавес, все балетоманы, как по мановению волшебного жезла, наводили самые разнообразные оптические инструменты на сцену, и, когда попадали в точку — в сердце своей любви, на лицах их, несмотря на зрительный инструмент, можно было ясно заметить улыбку.

Со сцены ответ. Устанавливался общий любовный ток между сценой и балетоманами, и ток этот, то ослабевая, то вновь напрягаясь, продолжался во время всего действия — прерываясь временами дружными аплодисментами. Тут были и люди императорской свиты, и придворные, и генералы, вплоть до полных чином и физически, и золотая молодежь, и директора департаментов, и бывшие губернаторы и генерал-губернаторы, и отставные генералы и адмиралы, и люди финансового мира, и бывшие и настоящие рантье, редакторы и сотрудники газет, и учащаяся молодежь, и, наконец, такие профессии и происхождение которых невозможно было определить по полному отсутствию данных. Через лазейку балетоманства обделывались крупные дела. Так, например, один из балетоманов В. получил заказ на поставку железных частей для Троицкого моста в Петербурге через даму сердца другого балетомана, имевшего влияние на сдачу этой поставки. Мало того, что получил, но с самыми минимальными затратами (корзиной цветов он отблагодарил балетную артистку) он нажил десятки тысяч!»

Генерал-губернатор Михаил Милорадович проспал начало восстания декабристов в объятьях своей наложницы балерины Екатерины Телешовой. Жившего с балериной Авдотьей Истоминой ротмистра кавалергардов Василия Шереметева убил на дуэли Александр Завадовский, с которым Истомина изменила Шереметеву.

Николай I «опекал» вначале Софью Дранше, потом Наталью Аполлонскую. Великий князь Константин Николаевич 22 года прожил с балериной Анной Кузнецовой, у них было пять детей. Его родной брат — Николай Николаевич старший — тридцать лет жил с Екатериной Числовой, — тоже пятеро совместных детей. Дмитрий Константинович жил и даже тайно обручился с балериной Антониной Не-стеровской (официальный брак — в эмиграции).

Матильда Феликсовна Кшесинская сменила наследника престола, будущего Николая II, вначале на великого князя Сергея Михайловича, потом на великого князя Андрея Владимировича.

Великий князь Борис Владимирович жил с Зинаидой Рашевской.

Поклонниками Тамары Карсавиной были генерал-адъютант Карл Густав Маннергейм, лейб-медик Николая II Сергей Боткин. Она венчалась с банкиром Антоном Мухиным, но ушла от него к английскому дипломату Генри Брюсу.

Балерина Мариинского театра Надежда Валеркина, содержанка генерала от инфантерии Петра Дурново, называла себя «крестной матерью» молодых балерин и сводила балетоманов со своими коллегами, только вышедшими из Театрального училища.

Покровитель Анны Павловой — барон Виктор Дандре — гласный городской думы знаменитый взяточник — специалист по распределению крупных тендеров: Троицкий мост, мост Петра Великого, строительство петербургского трамвая. Именно он снял для Анны Павловой ту мастерскую на Михайловской площади, где висит сейчас ее мемориальная доска.

Любовь Егорова состояла в связи с флигель-адъютантом великого князя Николая Михайловича, полковником гвардии князем Сергеем Трубецким, за которого вышла замуж уже в эмиграции.

Успехом пользовались и драматические актрисы. Великий князь Николай Николаевич (Младший) открыто жил с инженю Александрийского театра Марией Потоцкой, Алексей Александрович — с актрисой Михайловского театра Элизой Балеттой. Мария Савина, после развода с князем Всеволожским стала жить с Анатолем Молчановым одним из директоров Русского общества пароходства и торговли (в конце концов они венчались).

Великий князь Николай Константинович ради своей пассии цирковой актрисы Фанни Лир пошел на уголовное преступление, лишился статуса и был навсегда выслан из Петербурга.

Сенсацией стала связь одной из самых красивых французских куртизанок певицы Лины Кавальери с князем Александром Барятинским, адъютантом герцога Евгения Лейхтенбергского. Александр Барятинский заказал в Париже у итальянского живописца Дж. Больдини портрет Лины Кавальери. Он подарил своей любовнице «парюр из изумрудов, стоимостью 150 тысяч рублей… и рубиновый гарнитур стоимостью 60 тысяч рублей», три нитки редкого жемчуга, заказанные Барятинским у Карла Фаберже, за 180 тысяч рублей. На открытии ресторана «Медведь» «на Кавальери было надето бриллиантов, по самой скромной оценке, тысяч на двести».

КАМЕЛИИ

Ниже известных актрис по лестнице престижа шли разнообразные дамы, которых называли «камелиями» по знаменитому роману Александра Дюма-младшего, положенному в основу оперы Верди «Травиата». Как писал Иван Панаев: «"Петербург — это Париж в миниатюре, — сказал мне недавно один из таких. — Знаете ли, что в Петербурге заводится нечто вроде парижского Demi-Monde?.. Мы начинаем не шутя развиваться"… У нас образуется тоже нечто вроде этого полусвета, начинают появляться женщины, занимающие середину между прославленными камелиями и теми, которых французы зовут femmes-honnetes[2]…»

Как вспоминал искусствовед Эрих Голлербах: «представительницы тогдашнего питерского демимонда