Раздумье о вере - Алексей Борисович Якушевич Страница 19

Понадеявшись на небесное соизволение и помощь, не прикладывая своих усилий к достижению благополучия, не борясь сам за свое счастье, такой человек лишается его, зачастую теряя лучшие годы своей жизни в напрасном ожидании.

Так случилось с Олей В., жительницей города Запорожья (Южный поселок). Семья, в которой жила девушка, страдала из-за отца пьяницы. Мать Оли многие годы надеялась умолить господа о ниспослании в семью мира и любви. С этой надеждой она постоянно посещала церковь, где все время пребывала в слезной молитве. С собой она водила и Олю, заставляя и ее молиться. «Безгрешную отроковицу» монахини ваяли в церковный хор, уверив девушку, что за ее веру бог устроит ее судьбу и пошлет счастье. Оля жила надеждой, всецело доверив свою жизнь «промыслу божьему». Шли годы… За детством пришла юность, за юностью — молодость… Оле было уже 29 лет, но счастья бог не посылал, были напрасны молитвы… Отец по-прежнему пил, мать страдала, Оля мучилась. От постоянных семейных драм и молитвенных бдений у нее начались сердечные припадки во время богослужений…　

Работала Оля на заводе «Коммунар», но коллектива чуждалась, не доверяла ему, замкнулась в себе… Монахини твердили: верь, молись и жди… Оля ждала и дождалась того времени, когда в 1956 году в Николаевскую церковь (Южный поселок), где молилась и пела Оля, был назначен священником мой «просветитель» — протоиерей Попов. Этот «батюшка» в каждом новом приходе обзаводился любовницами. Когда возмущение верующих поступками «батюшки» доходило до предела, он менял место службы. Меняя приходы, он, однако, не оставлял своих привычек. Так он поступил в Малом Токмачке, так он поступил и в Мелитополе. Начав служить в Запорожье, он приметил на клиросе Олю и избрал ее своей очередной жертвой. Лицемерной отеческой лаской (ему в то время было 57 лет) он добился доверия у девушки. Она ему верила как духовному отцу, а он, пользуясь этим, обольстил и обесчестил ее. Избегая неприятностей, он бросил жену　и уговорил Олю уволиться с работы, чтобы выехать в ним в Киевскую область. Вот какое счастье вымолила усердной молитвой в «обители небесной» Оля!　

«Не делайте предо мною богов серебряных, или богов золотых, не делайте себе»[20], — учит «священное писание». Церковники же опять-таки поступают наоборот. Они собирают пожертвования на украшение храмов, при этом присваивая большую половину этих пожертвований. Священник села Орловщины, Ново-Московского района, Днепропетровской области, Иоанн Сикушин во время богослужений несколько раз напоминал верующим, чтобы они жертвовали свои деньги на «святое» дело — украшение «дома божьего». Кроме того, он обращал особое внимание верующих на библейскую заповедь «не укради», пугая теми карами, которые ожидают совершивших такой грех. Но в дальнейшем выяснилось, что эти нравоучения Сикушину потребовались, чтобы создать себе благоприятные условия для воровства пожертвованных денег. С внутренней стороны своего священнического облачения — епатрихали — он пришил вместительный карман и во время «божьей» службы складывал в него незаметно от людей деньги с подноса, на который собирались пожертвования на украшение храма. Тех верующих, которые уличали его в этом постыдном деле, он тут же, с церковного амвона, предавал анафеме.　

А зачем верующим все эти «святые», если, по уверению церкви, бог всесилен? Разве «победоносец» верхом на лошади сильнее бога?　

И снова тот же ответ: больше святых — больше служб, а следовательно, больше денег.　

Конечно, изобразить одного бога сразу во всех его проявлениях нет возможности. Куда проще создать «сонм святых», распределить их по группам, точно указать, кому и в каком случае нужно молиться, и соответственно этому нарисовать иконы: «победоносца» на лошади, «целителя» Пантелеймона с ларцем целебных лекарств, «воина» Иоанна в доспехах с оружием, «великомученицу» Варвару с чашей утешения, «архистратига» Михаила с мечом и т. д. и т. п. И чем их больше, тем больше будет денег. Потому-то церковь отдает предпочтение этим «святым» больше, чем самому богу. Если икон с «ликом» самого «бога Саваофа» каждый храм имеет одну или две, то иконами с «ликами» «святых» заставлены все храмы, от пола до потолка. А каких только нет святых! Мне даже пришлось видеть в Почаевской лавре, в главном Успенском соборе, на самом почетном месте, около алтаря, изображение злейшего врага украинского народа М. Потоцкого!　

В евангелии говорится: «И отцом себе не называйте никого на земле: ибо один у вас отец, который на небесах»[21]. Священнослужители на самом деле не исполняют и не могут исполнять и этого «завета» Христа. Обуреваемые гордыней, повелевают они мирянам называть себя самих «отцами» и «батюшками». Рассудив, что «бог высоко», а может быть, его и вовсе нет, что на земле его никто никогда не видел и не знает, а поэтому верующих все труднее убеждать в его существовании, они и его, «вечного», решили заменить на земле реальными личностями. И этими «наместниками» должны быть, конечно, священнослужители. В таком случае и обманывать будет легче, и верующие платить будут больше… Исходя из этих «благих» намерений, они свои особы украсили громкими именами и титулами. Если в «священном писании» бог именуется «святым», то себя они называют «святейшество», «патриарх», «высокопреосвященство», «владыка», «высокопреподобие» и т. д. Украшая себя громкими именами и роскошными, драгоценными одеяниями, они требуют к себе божеского почтения и уважения.　

Как верующего человека, меня глубоко оскорбляло лицемерное, ничем не оправданное раболепство верующих перед «владыкой». Если, например, «лик» Христа (икону) протодьякон кадит фимиамом трижды, то «живого бога» — архиепископа он должен обкадить «трижды по трижды»: этого требует церковный устав. И все это для того, чтобы верующие больше верили и беспрекословно подчинялись этим земным «владыкам». И ведь не боятся навлечь на себя гнев божий, несмотря на заповедь «не сотвори себе кумира»! Бог, оказывается, просто ширма для прикрытия алчных, эгоистических стремлений и поступков. И это началось с самого возникновения христианской церкви. Первое время христианская церковь имела пять патриархов, которые именовались: константинопольский, александрийский, антиохийский, иерусалимский и римский. Пять «святых» мужей проповедовали трудящемуся люду евангельские «истины»: — Не стремитесь быть на земле первыми, будьте меньшими и покорными слугами, ибо, кто последний и меньший будет в этой жизни, тот будет первым и большим в царстве божьем.　

Проповедуя подобные заветы другим, сами они никогда не придерживались их, а наоборот, все свои стремления направляли на то, чтобы самим быть «первыми на земле». Борьба за власть и первенство среди священнослужителей не была чужда и первым так называемым апостолам, и авторам «священного писания». Они тоже всеми средствами старались отнять власть друг у друга. Отбросив лицемерие, показную любовь и смирение,