За рулем: Его восхитительная история - Джим Кларк Страница 15

было связано не с разговором с Колином Чэпменом, как многие привыкли думать, а со встречей с другом Джока Макбейна — Регом Парнеллом. Я думаю, что Джок был в курсе, как я смог протестировать Aston Martin, поскольку Джок и Рег были очень хорошими друзьями. В те дни было много людей, которые ценили мои гоночные способности гораздо выше, чем я сам. И Джок, и Ян Скотт-Уотсон поддерживали меня. Часто я говорил им: «О, нет, мы не будем делать это», но они настаивали на своём, смотрели мне прямо в лицо и говорили: «О, да, ты будешь». Я привык периодически говорить, что я уйду из автоспорта, но они регулярно убеждали меня вернуться за руль. Они действительно сыграли огромную роль в том, что сегодня я являюсь чемпионом мира. Без Джока и Яна я наверняка не достиг бы этих высот и был бы, наверное, доволен своей жизнью на ферме в Чирнсайде.

Я думаю, что гонщики, которые делают первые шаги в автоспорте, нуждаются в ком-то, кто поддерживал бы их и помогал пережить неудачные моменты. Такие моменты есть у всех гонщиков, и в вашем окружении должны быть люди, которые могли бы вернуть вам уверенность в те моменты, когда вы теряете её.

Как бы то ни было, на тот момент у меня уже был опыт вождения больших спортивных машин, и один шаг в карьере следовал за другим. Рег Парнелл, который в то время был менеджером команды Aston Martin, искал новых гонщиков для выступления за свою команду в гонках гран-при, на старт которых он хотел выставить машины с двигателями объёмом 2,5 литра и шестью цилиндрами. Первым делом Рег спросил меня, интересуют ли меня выступления за рулём машин Формулы-1, и я сказал «нет», поскольку не хотел пилотировать одноместные гоночные машины. Хотя это была такая невинная ложь, потому что в глубине души я хотел этого, но, честно говоря, в тот момент я думал, что ещё не способен на это. Рег сказал, что, по его мнению, я справлюсь с этим, поскольку он следил за моими выступлениями в различных гонках. В итоге он пригласил меня на тесты, которые должны были состояться в январе или феврале 1960 года, и я поехал в Гудвуд.

Если вы когда-либо были в Гудвуде в январе или феврале, то знаете, что в это время он представляет собой захватывающее зрелище. В тот день на земле была ледяная корка, и всё выглядело голо и безжизненно. Было очень холодно, но Рег разогрел обстановку, сказав: «Хорошо, ты поедешь первым». После этого он показал на, ни много, ни мало, спортивный Aston Martin DBR2 с большим мотором объемом 4,2 литра. Этот автомобиль был похож на своего собрата с 3-литровым шестицилиндровым мотором, благодаря которому в Aston выиграли чемпионат мира спортивных автомобилей. Моторы с объёмом 4,2 литра были подготовлены для участия в американских гонках и гонках для машин с объёмом свыше 3 литров, т. е. предела, который использовался в гонках, входящих в зачёт чемпионата.

Оказавшись рядом с этим автомобилем с пугающе большим двигателем, безусловно, самым мощным из тех, которые я пилотировал на тот момент, я осознал, что трасса покрыта льдом! Я был удивлён, поняв, что этот автомобиль пилотируется лучше, чем его собрат с трёхлитровым мотором. Мощность мотора куда лучше передавалась на асфальт, и на прямых эта машина была очень быстра. Вы понимаете, что это был очень тяжёлый автомобиль. Рой решил выпустить этот автомобиль первым, чтобы оценить состояние трассы, и я должен сказать, что лёд не слишком влиял на траектории, с которыми мы проходили повороты, кроме «Фордвотера»[43] (это быстрый правый поворот, который в нормальных условиях преодолевается на скорости 120–130 миль в час [193–209 км/ч]), прямо на траектории которого была корка льда. Всё это временами делало прохождение трассы особо захватывающим.

После нескольких кругов на спортивной машине был подготовлен одноместный автомобиль, и пришло время испытать его. До этого я всего один раз проводил гонку за рулём одноместной машины, это был автомобиль Gemini Формулы-Юниор. До этого был мой единственный неудачный день за рулём старого переднемоторного Lotus, о котором я рассказывал в предыдущей главе.

Если за рулём Gemini я получил первое впечатление об одноместных автомобилях, которое ещё сам не успел понять, то в тот январский день в Гудвуде я понял, что теперь я отношусь к таким машинам совсем по-другому. Эта машина была больше, и, сев в кокпит, я увидел большие шины и диски и подумал: «Это то, что нужно».

Достаточно странно, что на скорости у меня возникло ощущение, как будто автомобиль уменьшился в размерах и казался даже маленьким при прохождении поворотов. Вероятно, я говорю об этом, поскольку был поражён Aston, но я помню, что он в управлении был совершенно другим, если сравнивать его со старым спортивным Lister-Jaguar, который я пилотировал в предыдущем сезоне. Но если у Aston были те же размеры, что и у Lister, то первый отличался гораздо более мощным мотором. Он был по-настоящему пугающим, и казалось, что автомобиль летит над землёй. Напомню, что речь шла о машине с объёмом двигателя 2,5 литра, и если даже он не развивал те 300 лошадиных сил, которые были у Ferrari, мне казалось, что показатели мощности были очень похожими. Тормоза были восхитительными по сравнению с любой машиной, которую я пилотировал прежде, и чувствовалось, что это очень хороший автомобиль.

Этот первый небольшой опыт придал мне немного уверенности, и я чувствовал, что могу пилотировать достаточно быстро, но я задавался вопросом, как я буду ехать в трафике в гонке. Обо всём этом я переживал, но в гонке я чувствовал, что мне следует вернуться в боксы, поскольку я не мог должным образом сконцентрироваться на гонке.

В тот же тестовый день мотогонщик Джон Хартл проводил свою тренировку, на трассе в тот день был также Джон Сэртиз, который на тот момент ещё не выступал за рулём гоночных автомобилей, но тестировал Aston за несколько недель до этого. Джон Хартл по ходу того дня разбил 4,2-литровый Aston, что привело к окончании тестов. Впоследствии я ещё раз тестировал Aston в Гудвуде, пилотируя модель DBR1 с 3-х литровым мотором и автомобиль для участия в Формуле-1 с мотором 2,5 литра. В тот же день я впервые сел за руль Lotus, подготовленного для участия в Формуле-Юниор. Майк Костин присутствовал на этих тестах, и он спросил Рега, разрешит ли тот мне протестировать их машину, чтобы высказать своё мнение о