Выжившая. Дневник девушки из Варшавского гетто - Мириам Ваттенберг Страница 14

Если отношение еврейского населения к еврейским полицейским является сердечным, то к этим новым чиновникам относятся с заметной настороженностью, поскольку их подозревают в том, что они являются пособниками гестапо. Их организация получила прозвище «Тринадцать», потому что ее офис находится на улице Лешно, дом 13. Ее начальником является комиссар Штернфельд, а основными сотрудниками – Ганцвайх, Роланд Шпунт и адвокат Зайер из Лодзи.

В гетто есть еще одна группа еврейских чиновников в форме – работники скорой помощи, у которых синие околыши на фуражках и синие нарукавные повязки. Еще один отряд – гробовщики в черном; таких нанимают частные компании, среди которых наиболее популярна «Пинкерт», находящаяся рядом с домом общины на Гжибовской, и фирма Виттенберга, расположенная прямо через дорогу. В наши дни не так-то просто даже перейти в иной мир. Похороны ужасно дорогие, а участок на переполненном еврейском кладбище стоит дороже золота.

Тем временем жизнь в гетто налаживается. Работа помогает забыть обо всем, а работу здесь найти несложно. Открылось множество мастерских и фабрик, производящих всевозможные изделия, которые никогда раньше в Варшаве не делали.

Еврейские мужчины, арестованные немецкой полицией для принудительного труда, сопровождаются по улице Краковского предместья на рабочее место.

Варшава, март 1940

Наша театральная группа получила несколько приглашений на выступления в кафе. У нас также есть собственный зал, и мы намерены давать регулярные представления два или три раза в неделю во второй половине дня. Мы арендовали танцевальную школу Вейсмана на улице Панская, хотя до войны она имела сомнительную репутацию, потому что там собирался варшавский преступный мир. Жители квартала когда-то называли этот зал «старым заведением». Но теперь у нас есть своя публика, которая не станет обращать внимания на дурную славу зала и будет ходить на наши шоу, где бы их ни давали. Более того, во всем так называемом Маленьком гетто, что между улицами Сенная и Лешно, лучшего зала просто нет.

Путь из Малого гетто в Большое гетто начинается на углу улиц Хлодная и Желязная. Только проезжая часть, отделенная от остальной улицы Хлодная стенами с каждой стороны, считается частью гетто. Посередине улицы есть выход на улицу Желязная. Этот выход особенно хорошо охраняется нацистским жандармом, вооруженным автоматом, и двумя полицейскими – евреем и поляком.

2 января, 1941 года

Наши новогодние шоу неожиданно собрали огромную аудиторию. Зал был набит до отказа. Поскольку 31 декабря совпало с последним днем Хануки, мы импровизировали сцену, изображающую героическую битву Маккавеев, в которой содержалось много намеков на современность. Мы зажгли на сцене восемь свечей. Публика восторженно аплодировала, и в зале почти не было сухих глаз.

Все наши утренники проходят с большим успехом. Половина выручки идет в комитет по делам беженцев, потому что поток бездомных беженцев по-прежнему огромен.

4 января, 1941

Гетто покрылось глубоким снегом. Холод ужасный, и ни одна из квартир не отапливается. Куда бы я ни отправилась, я везде вижу людей, закутанных в одеяла или ютящихся под перинами, конечно, если немцы еще не забрали все эти теплые вещи для своих солдат. Лютый холод делает нацистских зверей, охраняющих входы в гетто, еще более свирепыми, чем обычно. Чтобы согреться, они шатаются взад-вперед по глубокому снегу, время от времени открывают огонь, и среди прохожих много жертв. Другие охранники, которым наскучило дежурство у ворот, устраивают себе развлечения. Например, выбирают жертву из числа случайных прохожих, приказывают человеку броситься в снег лицом вниз, а если он еврей с бородой, то сдирают ее вместе с кожей, пока снег не становится красным от крови. Когда такой нацист в плохом настроении, его жертвой может стать и полицейский-еврей, который стоит с ним на страже.

Я сама видела вчера, как нацистский жандарм «упражнял» полицейского-еврея возле перехода из Малого в Большое гетто на улице Хлодная. В конечном итоге у молодого человека перехватило дыхание, но нацисты все равно заставляли его падать и подниматься, пока он не рухнул в лужу крови. Потом кто-то вызвал «Скорую помощь», и полицейского-еврея положили на носилки и увезли на ручной тележке. На все гетто всего три машины «Скорой помощи», поэтому в основном используются ручные тележки. Мы называем их рикшами[24].

Прошлой ночью мы пережили несколько часов смертельного ужаса. Около 23:00 группа нацистских жандармов ворвалась в комнату, где проходило заседание нашего домового комитета. Нацисты обыскали мужчин, забрали все найденные деньги, а затем приказали женщинам раздеться, надеясь найти спрятанные бриллианты. Наш субарендатор, миссис Р., оказавшаяся там, мужественно запротестовала, заявив, что не будет раздеваться в присутствии мужчин. За это она получила звонкую пощечину и подверглась еще более жесткому обыску, чем другие женщины. Женщин продержали обнаженными более двух часов, в то время как нацисты приставляли револьверы к их груди и половым органам и угрожали всех их расстрелять, если они не достанут откуда-то доллары или бриллианты. Звери не уходили до 2 часов ночи, получив скудную добычу в виде нескольких часов, каких-то ничтожных колец и небольшой суммы в польских злотых. Они не нашли ни бриллиантов, ни долларов. Жители гетто каждую ночь ожидают таких нападений, но это не прекращает заседаний домовых комитетов.

30 января, 1941

Сегодня мы провели первое собрание Молодежного клуба нашего квартала на улице Сенная. Подобные клубы образовались на всех улицах гетто[25]. Мы избрали президентом Манфреда Рубина, интеллигентного молодого еврейского беженца из Германии, который приехал в Польшу незадолго до войны.

Инженер Стикгольд приветствовал нас от имени домовых комитетов улицы Сенная. Он призывал нас как можно больше учиться и делиться друг с другом не только хлебом, но и знаниями. Каждый член нашей группы сразу начал готовить тему для разговора.

5 февраля, 1941

Среди жителей улицы Сенная началась паника, так как распространился слух о том, что улицу отрежут от гетто якобы из-за развернувшейся здесь широкой контрабанды. Но это, конечно, не настоящая причина, потому что то же самое происходит и на всех пограничных улицах, и если одну улицу перекрыть, то контрабанда просто переберется на следующую. Сами немцы распространяют слухи, что улицу Сенная оставят еврейским жителям, если те заплатят взнос. Наверняка это и есть реальная причина угрозы: немцы хотят получить крупную сумму денег от жителей гетто.

А тем временем медленно падает снег, и мороз рисует на оконных стеклах дивные цветочные узоры. Я мечтаю о санях, скользящих по льду, о свободе. Буду ли я когда-нибудь снова свободна? Я стала очень эгоистичной. Пока что я