Лев Каменев: «Я не согласен» - Анна Сергеевна Кочетова Страница 11

Письмо Л. Б. Каменева в ЦК РСДРП(б) о своем положении в заключении

16 июня 1917

[РГАСПИ. Ф. 323. Оп. 2. Д. 102. Л. 3–3 об.]

Показания О. Д. Каменевой об аресте Л. Б. Каменева в 1908 году

25 июля 1917

[РГАСПИ. Ф. 323. Оп. 2. Д. 102. Л. 4–5]

Да, Каменева не допрашивали. Но это не значит, что следствие не велось. 25 июля следователи вызвали на допрос его супругу Ольгу Бронштейн. Ее не спрашивали о германских деньгах или шпионаже в пользу Германии. Следователей интересовало одно – арест Каменева в 1908 году и его деятельность после выхода из заключения.

Ольга Давидовна подтвердила, что освобожден Каменев был под залог, который выплатила его мать. А после он находился за границей вплоть до марта 1913 года. Вернулся в Россию легально, так как за ним не числились никакие судебные дела и не существовало запрета на приезд[92].

27 июля на допрос наконец-то вызвали самого Каменева. При этом ему так и не предъявили никакого обвинения. Более того, ему сообщили, что пока на руках у следователя нет обвинений против него, а допрашивают его сейчас «для быстроты дела по специальному поручению прокурора»[93]. Каменев был возмущен. Получается, он три недели просидел в заключении без формального обвинения. И ему даже не дали подписать протокол допроса. В связи с этим он написал обращение к прокурору Петроградской судебной палаты с просьбой предоставить ему судебные гарантии и вести нормально его дело.

Лев Борисович уже заподозрил, что его таким образом хотят переманить на сторону контрреволюции. Поэтому в обращении четко обозначил свою позицию: «Ни в какие сношения с контрреволюцией я вступать не буду и настойчиво прошу предоставить мне обвинение судебным порядком»[94].

Каменева выпустили из тюрьмы 4 августа без каких-либо объяснений. Пока он пребывал в «Крестах», прошел VI съезд РСДРП(б), на котором его снова выбрали в состав ЦК, и снова он оказался на четвертом месте, разделив его с Троцким.

Письмо Л. Б. Каменева прокурору Петроградской судебной палаты о ведении его дела без предъявления обвинения

29 июля 1917

[РГАСПИ. Ф. 323. Оп. 1. Д. 3. Л. 3–4]

Лев Борисович Каменев

23 августа 1917

[РГАСПИ. Ф. 323. Оп. 1. Д. 8. Л. 1]

После мятежа генерала Лавра Корнилова[95], 15 сентября, Ленин из Финляндии прислал ЦК два письма («Марксизм и восстание»), в которых поставил вопрос о немедленной подготовке вооруженного восстания с целью захвата власти. Всех ошеломило подобное предложение. А Каменев… Каменев вновь был не согласен. Он оставался верен своим взглядам и настаивал на необходимости укрепления завоеваний Февральской революции.

Сталин предложил разослать письма Ленина в наиболее важные организации с предложением обсудить их. Каменев же настолько разозлился на Ленина за его призыв, что хотел без всякого обсуждения отвергнуть все написанное в этих письмах. Он призывал все организации слушать только ЦК! Никаких выступлений на улицу. А Ленин… Каменев предлагал ему изложить свои мысли об оценке текущего момента и политике партии в особой брошюре[96]. Это была неслыханная дерзость даже для Каменева.

ЦК, конечно, прислушался к Ленину, а предложение Каменева отверг. Но все же было решено принять меры к тому, чтобы никаких выступлений в казармах и на заводах не происходило. Хотя именно их Ленин считал двигателем и источником спасения революции. «Там нерв жизни», – говорил он.

Еще одним предметом спора между Лениным и Каменевым служил Временный совет Российской Республики, созданный в качестве представительного органа всех партий до созыва Учредительного собрания, более известный как Предпарламент. 22 сентября Каменев и Троцкий были выбраны в его Президиум. Однако Ленину не нравились ни речи Каменева о поддержке Предпарламента, ни вообще пребывание большевиков в Предпарламенте.

Поэтому 5 октября 1917 года на заседании ЦК[97] после большой дискуссии большинством голосов против одного Каменева Центральный комитет принял решение, что большевики должны уйти из Предпарламента. Это для Каменева было чересчур. Это противоречило всем его взглядам. Раз так, то он не хочет быть к этому причастен. В тот же день он написал обращение в ЦК: «Дорогие товарищи, я полагаю, что Ваше решение о выходе с первого же заседания “Совета Российской Республики” предопределяет тактику партии на ближайший срок в направлении, которое я лично считаю весьма опасным для партии. Подчиняясь решению партии, я вместе с тем прошу товарищей освободить меня от обязанностей в представительных органах (ЦИК и т. д.) и поручить мне какую-либо другую работу»[98].

Но заявление Каменева просто проигнорировали. На ЦК его даже не обсуждали. А 7 октября, в день открытия Предпарламента, большевики покинули заседание под громкое улюлюканье и топот ног.

Протокол заседания ЦК РСДРП(б), утвердившего резолюцию В. И. Ленина о вооруженном восстании

10(23) октября 1917

Подлинник. Автограф М. И. Девель

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 1а. Д. 59. Л. 86–93]

В ночь на 8 октября Ленин нелегально вернулся в Петроград. А уже 10 октября 1917 года на заседании ЦК РСДРП[99] он заявил о необходимости вооруженного восстания. Он настаивал, что решительный момент близок.

«Равнодушие масс можно объяснить тем, – говорил Ленин, – что массы утомились от слов и резолюций. Большинство теперь за нами. Политическое дело совершенно созрело для перехода власти… Ждать до Учредительного собрания, которое явно будет не с нами, явно бессмысленно… Нужно держать курс на восстание и решиться на определенные действия».

Несмотря на то что член ЦК и Военно-революционного партийного центра по подготовке вооруженного восстания Моисей Урицкий обратил внимание на дезорганизацию Петроградского совета и имеющихся вооруженных силах всего в 40 тысяч винтовок, большинством голосов была принята ленинская резолюция: «…Признавая таким образом, что вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело, ЦК предлагает всем организациям партии руководствоваться этим и с этой точки зрения обсуждать и